клиенты добавили. И только они ее начали на пару оприходывать, мы уже их брать приготовились, как появляется вторая шлюха и встревает не в свое дело. Никто не понял, откуда она взялась – я десятерых с собой взял, все вокруг перекрыли. Ну словно из воздуха сгустилась! В общем, один из клиентов попытался и ей врезать, а она…
Мужчина задумался.
– Честно говоря, я даже не разглядел, что она сделала. Будто танец какой-то сплясала. Вот первый на нее ломится, как паровоз по рельсам, и тут же вдруг въезжает мордой в дерево и в кровавых соплях сползает на землю. Второй амбал нож выхватывает и на нее бросается, после чего летит кувырком и вопит как резаный, а правую руку ему словно наоборот приставили, локтем вперед. Из-за кустов выскакивает сутенер, выхватывает ствол и начинает в нее палить. Я уж думал, что каюк ей, но он, к счастью, косорукий оказался, стрелять толком не умел, не попал ни разу. А она к нему этак бочком подскочила и в грудь кулачком ткнула, после чего он на пару саженей отлетел и газон как следует попортил. Потом все трое внезапно перестают шевелиться и вырубаются, а она кидается к первой, которая в соплях и слезах на земле валяется, и начинает ее тормошить. Тут я в себя пришел и дал сигнал к захвату. Всё, собственно.
– «Всё»? – поразился криминалист. – Она троих мужиков голыми руками завалила, хотя один из них в нее в упор палил, и ты говоришь – «всё»? Ты с чего вообще решил, что она проститутка?
– А кто еще? – пожал плечами Трехзубый. – Ты бы видел, как она одета! Ни одна порядочная дамочка в таком виде не станет в глухом парке ночью шляться, если только приключений на свою задницу не ищет.
– Слушай… как тебя по имени?
– Сайман.
– Слушай, Сайман, а если головой подумать? Ты хоть раз видел шлюху, способную голыми руками троих жлобов за несколько секунд ухайдакать?
– Ну… нет, – поколебавшись, откликнулся следователь. – Я и мужика-то такого живьем ни разу не видел, только в боевиках. А что? Ты вообще как здесь появился? Откуда ты знаешь, что она задержана?
– Она звонила мне минут двадцать назад.
– Это как же она умудрилась, из камеры-то? – Трехзубый почесал в затылке. – У нее точно аппарата нет, ее обыскивали. У нее вообще с собой ничего нет, кроме паспорта.
Мужчины встревоженно переглянулись.
– Знаешь что, Сайман, – медленно проговорил криминалист, – повремени-ка пока с протоколом. Те трое где?
– Скорая увезла, под конвоем.
– Запись велась?
– Разумеется! – обиделся майор. – Все по процедуре. Только с камеры в архив, наверное, еще не слили, так что показать не могу.
– Так. Пусти-ка меня с ней пообщаться с глазу на глаз и топай искать камеру. Позаботься, чтобы никто никуда ничего с нее не сливал. Понял?
– Да что ты так всполошился, капитан? – удивленно спросил его оперативник. – Ты что, ее знаешь? Кто она такая?
– Я не знаю, кто она такая, – сквозь зубы проговорил криминалист. – Я знаю только, что она прибыла в страну вчера днем, что дерется она, как взвод спецназовцев, и что ее опекают СВР. Дальше сам додумывай. Но я не думаю, что совры обрадуются, если ты пустишь в официальное производство дело по их человеку, кем бы она ни была.
– К-ссо… – пробормотал полицейский. – Час от часу не легче! Ладно, уговорил. Только я тебя запру снаружи, пока хожу, а то она пока что под моей ответственностью.
Карина Мураций и ее незадачливая компаньонка обнаружились в пустом по утреннему времени «зоопарке» – длинном узком отсеке, разбитом перегородками на клетушки с решетчатой передней стенкой. Они сидели на лавке, прижавшись друг к другу. Неизвестная Паваю проститутка в короткой юбчонке с разрезами и полуразорванной блузке с глубоким вырезом сидела, сгорбившись и закрыв лицо руками. Ее ноги покрывали синие зябкие мурашки, а плечи подрагивали, и Карина успокаивающе поглаживала ее по спине. От лязга захлопнувшейся за Паваем двери камеры шлюха дернулась и вскинула на него затравленный взгляд. Криминалиста передернуло. Правая половина лица совсем молодой девушки, которой едва ли исполнилось восемнадцать, представляла собой один большой свежий синяк. Глаз заплыл и не открывался. Тушь с ресниц, размытая слезами, размазалась по всему лицу.
Карина на секунду сжала ее руку и поднялась навстречу Паваю.
– Господин Павай, я выражаю тебе огромную признательность за то, что откликнулся на мою просьбу, – спокойно проговорила она, и криминалист поразился, насколько уверенно она держится. – Госпожа Мидара Ююкай, которую обманом заманили к вам в страну, хочет дать показания против ее сутенера и клиентов, а также указать людей, занимающихся вербовкой проституток в Катонии. Разумеется, не просто так, а в обмен на гарантии непреследования в Четырех Княжествах и помощь в возвращении домой. Я готова выступить посредником между полицией Четырех Княжеств и Катонии, если по политическим соображениям, из-за Сэтаты или чего-то еще, прямое взаимодействие невозможно.
Карина носила короткие шорты и спортивную майку без рукавов. В таком виде она очень походила на мальчишку, сбежавшего из дома на речку тайком от родителей. Криминалист мысленно добавил оперативнику несколько баллов в минус – одета она, конечно, совершенно не по погоде и не как степенная матрона, но вполне в рамках катонийских представлений о повседневной одежде. Она даже свою непристойную блузу не носила. Нужно совсем не блистать умом, чтобы принять ее за проститутку по внешнему виду. Впрочем, напомнил он себе, он сам крепко лажанулся с девицей еще вчера днем, в первую очередь из-за одежды, так что не ему судить других.
– Что ты сделала с теми тремя парнями в парке? – сухо спросил он и с удивлением увидел, как его собеседница стремительно темнеет в манере, заменяющей покраснение смуглым южанкам.
– Прости, господин, – смущенно пробормотала она. – Я… я увидела, что они делают с госпожой Мидарой, и… я не сдержалась. Я непростительно потеряла голову от эмоций. Боюсь, я серьезно искалечила одного из них.
– Я не про сломанную руку, – отмахнулся криминалист. – Сайман, оперативник, сказал, что они в полной отключке. Ты их не убила случайно?
– А… Господин Павай, они просто без сознания. Их жизням ничто не угрожает. Они уже наверняка пришли в себя. Я виновата, мне следовало сразу вырубить их, а не ввязываться в драку, как глупой девчонке.
– Ну и ну… – Павай нерешительно потер шею. – Госпожа Карина, начнем с начала. Как ты вообще сумела отбиться от троих мужчин, из которых один стрелял в тебя? Ты что, в спецназе служила?
Иностранка посмотрела на него, явно колеблясь. Потом она