Яхта, обладавшая блестящими мореходными качествами, описала дугу, словно скаковая лошадь, почувствовавшая шпоры, и понеслась боком к надвигавшимся валам. Выдержат ли оставленные паруса? Правда, они были сделаны из лучшего полотна, но какая ткань сможет противостоять таким неистовым натискам!
Избранный капитаном маневр давал яхте существенные преимущества: она подставляла волнам наиболее прочные части своего корпуса и держалась нужного направления. Однако ей грозила и немалая опасность, так как она могла попасть в один из огромных провалов, зиявших между валами, и уже не вырваться оттуда. Капитан не имел возможности выбирать и решил держаться того же маневра, пока будут целы мачты и паруса. Команда находилась у него на глазах, готовая каждую минуту броситься туда, где была необходима. Джон Манглс, привязав себя к вантам, наблюдал за разъяренным океаном.
Так прошла ночь. Надеялись, что буря стихнет с рассветом. Напрасная надежда! Около восьми часов утра ветер еще усилился: скорость его достигла тридцати пяти метров в секунду. Это был ураган.
Джон Манглс не сказал ни слова, но втайне затрепетал за свое судно и за тех, кто был на нем. «Дункан» ужасающе кренило то на один борт, то на другой. Был момент, когда команда «Дункана» считала, что он уже не поднимется. Матросы с топорами в руках уже бросились рубить ванты грот-мачты, как вдруг паруса сорвались с мачт и умчались, словно гигантские альбатросы. «Дункан» выпрямился, но так как он не имел опоры и потерял курс, его стало качать с такой силой, что мачты каждую минуту грозили переломиться у своих гнезд. Яхта не была в состоянии долго выдержать подобную качку: мачты ее расшатывались, борты ослабевали и раздавались, швы расходились, и в них вот-вот должны были хлынуть волны.
Джону Манглсу оставалось одно: поставить малый стаксель и идти по ветру. Но на это потребовалось несколько часов усилий: двадцать раз почти законченную работу приходилось начинать сызнова. Только к трем часам пополудни удалось наконец поставить парус.
«Дункан», подхваченный этим куском полотна, помчался с невероятной быстротой по ветру. Буря несла его к северо-востоку. Нужно было во что бы то ни стало поддерживать наибольшую быстроту хода яхты, ибо только это могло ее спасти. Порой, опережая волны, несшиеся в том же направлении, «Дункан» разрезал их своим заостренным носом, причем сам, подобно огромному киту, зарывался в волны, предоставляя им перекатываться через всю свою палубу, от носа до кормы. Временами яхта шла со скоростью, одинаковой с волнами. Тут руль переставал действовать, яхту начинало кидать во все стороны, и она рисковала стать поперек волн. Наконец, бывало и так, что ураган гнал волны быстрее «Дункана». Тогда они перехлестывали через корму и с непреодолимой силой все сметали с палубы — от кормы до носа. В этом жутком положении, колеблясь между надеждой и отчаянием, провели путешественники день 15 декабря и ночь на 16-е. Джон Манглс ни на минуту не покинул своего поста и даже не дотронулся до пищи. Его мучили опасения, но он сохранял бесстрастное выражение лица. Он упорно силился проникнуть взором в глубину скопившихся на севере туманов.
Действительно, молодой капитан имел основание бояться за свое судно. «Дункан», отброшенный ураганом со своего пути, несся к австралийскому берегу с неудержимой быстротой. Джон Манглс инстинктивно чувствовал, что их несет какое-то необыкновенно быстрое течение. Каждую минуту он ждал, что яхта наскочит на подводные скалы и разобьется вдребезги. Молодой капитан считал, что берег находится в каких-нибудь двенадцати милях под ветром, а суша — это крушение, гибель судна. Во сто раз лучше необъятный океан. С его яростью можно бороться, хотя бы уступая ей, но когда буря выбрасывает судно на берег, тогда конец.
Джон Манглс пошел к Гленарвану и поговорил с ним наедине. Он не скрыл от него серьезности положения. Молодой капитан смотрел на опасность с хладнокровием моряка, готового ко всему, и в заключение предупредил Гленарвана, что, быть может, он будет вынужден выброситься с «Дунканом» на берег.
— Чтобы попытаться, если это будет возможно, спасти тех, кто находится на нем, — добавил он.
— Поступайте, как найдете нужным, Джон, — ответил Гленарван.
— А миссис Гленарван? А мисс Грант? Как быть с ними?
— Я предупрежу их только в последнюю минуту, когда исчезнет всякая надежда на то, что можно удержаться в море. Уведомьте меня.
— Я уведомлю вас, сэр.
Гленарван вернулся к своей жене и Мэри. Обе они, хотя и не знали, как велика опасность, все же чувствовали ее. Они проявляли большое мужество, не уступавшее мужеству их спутников. Паганель излагал Роберту, весьма несвоевременно, теории о направлении воздушных течений, проводя при этом интересные сравнения между бурями, циклонами и ураганами. Что касается майора, то он ждал конца с фатализмом мусульманина.
Около одиннадцати часов ураган как будто начал стихать. Влажный туман рассеялся, и Джон смог разглядеть милях в шести под ветром какой-то плоский берег. «Дункан» несся прямо к нему полным ходом. Чудовищные валы разбивались о берег и взлетали пеной до высоты в пятьдесят футов и более. Для Джона стало ясно, что у валов этих есть какая-то «твердая опора» — без нее они не смогли бы так высоко вскидываться.
— Здесь имеются песчаные мели, — сказал он Остину.
— Я того же мнения, — ответил его помощник.
— Опасность велика, — продолжал Джон Манглс. — Если мы не найдем прохода между этими мелями, мы погибли.
— Сейчас прилив высок, капитан. Быть может, нам и удастся пройти.
— Но взгляните, Остин, на ярость этих валов. Какое судно в силах противостоять им?
Тем временем «Дункан» под своим малым стакселем продолжал нестись к берегу со страшной быстротой. Вскоре он был уже всего милях в двух от края мели. Туман ежеминутно заволакивал берег, но все же Джону удалось разглядеть за пенившейся полосой прибоя более спокойную полосу моря. Там «Дункан» был бы в относительной безопасности. Но как добраться туда?
Капитан вызвал пассажиров на палубу. Он не хотел, чтобы в час крушения они оказались запертыми в кают-компании. Гленарван и его спутники окинули взором грозно бушующее море. Мэри Грант побледнела.
— Джон, — тихо сказал Гленарван молодому капитану, — я попытаюсь спасти жену или погибну вместе с ней. Позаботьтесь о мисс Грант.
— Хорошо, сэр, — ответил Джон Манглс, поднося руку Гленарвана к своим влажным от слез глазам.
«Дункан» находился всего в нескольких кабельтовых от края мели. В это время был прилив, и он, конечно, дал бы возможность яхте пройти через эти опасные мели. Но тогда громадные валы, то поднимавшие, то опускавшие яхту, должны были неминуемо ударить ее килем о дно. Была ли какая-нибудь возможность успокоить этот бушующий океан?