Кит полз на четвереньках по крыше мчащейся кареты. Его раскачивало и трясло: Кит понимал, что любой ухаб или крутой поворот сбросит его прямо на острые сучья.
Задыхаясь от волнения, Кит сполз с крыши на облучок. Сердце его колотилось так, словно хотело выскочить из груди, но времени для отдыха и размышлений не оставалось. Поводья волочились по земле, четверка серых в яблоках коней, в панике мчавшаяся куда глаза глядят, топтала их копытами. Животные не понимали, какой опасности подвергают карету, Блисс и самих себя: глаза их дико вращались в орбитах, с боков хлопьями летела пена, и весь вид их свидетельствовал о том, что легко остановить их не удастся.
Кит выпрямился, готовясь к решительному прыжку. Слава богу, дорога впереди была достаточно прямой и ровной. По крайней мере, в ближайшие три минуты карете ничего не грозило. Но вдалеке маячил крутой поворот, означавший верную смерть для Блисс и самого Кита.
Глубоко вдохнув, Кит перепрыгнул с облучка на спину одной из лошадей. Вцепившись в гриву коня, он сполз на бок, стараясь ухватиться за поводья.
Не сразу, но ему это удалось. Наконец Кит сжал поводья в руке – и натянул их со всей силы!
Несколько ужасных мгновений казалось, что взбесившиеся лошади не замечают узды. Но постепенно они начали замедлять шаг и наконец с громким ржанием остановились у самого рокового поворота.
Кит спрыгнул с коня и бросился к дверце. Он почти боялся входить в карету. Что, если Блисс погибла, ударившись во время бешеной скачки головой о какой-нибудь острый угол? Что, если все его усилия, весь смертельно опасный труд был напрасен?
Рванув за ручку, он распахнул дверцу. Блисс лежала на полу лицом вниз в ореоле измятого зеленого шелка и белоснежных кружев. Она не шевелилась.
– Блисс! – позвал Кит, осторожно переворачивая ее. – Блисс!
Руки и ноги девушки были покрыты ужасающими синяками. У Кита оборвалось сердце, когда он увидел окровавленную ссадину на виске.
Присев на корточки, Кит начал нащупывать пульс у нее на шее. На миг ему показалось, что пульса нет, и весь мир заволокло черной пеленой; но в следующее мгновение Кит почувствовал под пальцами слабые, но ровные удары. Она жива!
Кит вынес Блисс из кареты и бережно уложил на росистую траву. Она по-прежнему была без сознания – от яда, подсыпанного Летицией, или от ударов о стены кареты, Кит не знал и не желал знать. Блисс жива и в безопасности – этого довольно. Он отвезет ее в замок, а затем вернется с верными людьми, чтобы схватить Летицию и ее незадачливого любовника.
Блисс лежала в своей спальне в замке Четем. Все тело ломило, и каждое движение причиняло жестокую боль, но, как ни удивительно это звучит, давно уже Блисс не чувствовала себя так хорошо и спокойно, как сейчас.
Дверь отворилась, и на пороге показался Кит.
– Наконец-то! – промолвила Блисс, улыбаясь и протягивая ему руку. – Я все ждала, когда же ты зайдешь рассказать мне новости! Что с Камероном и Летицией? И где сэр Бейзил? Я слыхала, что он куда-то исчез!
Кит присел на край кровати и, не сводя любящего взора с Блисс, поцеловал ее тонкую бледную руку.
– Ангус Камерон погиб, – сказал он. – Тело его нашли в лесу. Очевидно, он сломал себе шею, прыгая с облучка на полном ходу.
– А Летиция? – нетерпеливо спросила Блисс. – Вы нашли ее там же, в лачуге?
– Да, – кивнул Кит. – Сидела и ждала Ангуса. Она сошла с ума, Блисс, окончательно и безнадежно. Мать увезла ее в деревню. Остаток жизни Летиция проведет в доме Вилльерсов в Дербишире под строгим надзором.
– Все, как предсказывал Ангус, – задумчиво промолвила Блисс. – А что с сэром Бейзилом?
– Сбежал во Францию, боясь наказания за то, что бросил тебя в беде, – ответил Кит. – Его видели на борту корабля, отплывающего в Дувр. Ну и скатертью дорога!
– Значит, я осталась без опекуна, – улыбнулась Блисс. – И снова перехожу под власть Короны. Как ты думаешь, Кит, король даст согласие на наш повторный брак?
– Обязательно! – рассмеявшись, ответил Кит. – А если заупрямится, уж мы сумеем его уговорить!
36
Свадебный пир затянулся до глубокой ночи. Джентльмены кричали «горько!» и произносили замысловатые тосты, дамы, замужние и незамужние, вздыхали, представляя себя на месте счастливой невесты.
Во дворе и в парке веселились слуги и окрестные крестьяне, сегодня присягнувшие на верность новому хозяину. Горели костры, эль лился рекой, повсюду раздавался смех и веселые песни. Простым людям было что праздновать: госпожа Блисс, которую все здесь успели полюбить, спаслась от рук разбойников, а лорд де Уайлд наконец-то вернул себе замок, земли, честь – и любовь.
В полночь Кит и Блисс вышли во двор поприветствовать крестьян. Те встретили их радостными улыбками и добрыми пожеланиями.
Девушки, пляшущие вокруг костра, увлекли в свой хоровод и Блисс. Когда танец окончился, Блисс заметила, что ее супруг куда-то исчез.
– Куда это подевался Кит? – спросила она, заметив среди танцующих Мерси.
– Он там, миледи, – ответила горничная, указывая в сторону лесной опушки. – Просил передать, что приготовил для вас сюрприз.
– Сюрприз? – захлопав в ладоши, воскликнула Блисс и торопливым шагом пошла к опушке, где парк незаметно переходил в девственный лес.
Лунный свет лился между деревьями, озаряя землю серебристо-голубым сиянием. Впереди послышалось ржание коня, Блисс пригляделась – и увидела в тени деревьев мужчину, с ног до головы одетого в черное, в широкополой шляпе, скрывающей лицо. Темный, как ночь, плащ ниспадал с его могучих плеч до земли. Рядом с «незнакомцем» стоял могучий чалый конь.
– О боже мой! – театрально ахнула Блисс, прижимая руки к груди. – Да это же разбойник!
– Миледи, – бархатным голосом обратился к ней «незнакомец», – вы пойдете со мной добровольно или мне применить силу?
– Должна предупредить вас, сэр, мой муж чрезвычайно ревнив!
– И неудивительно, милая, – улыбнулся разбойник, – ведь он женился на такой красавице! Иди же ко мне, любимая, не медли!
Взметнувшись в седло, Кит подъехал к Блисс, усадил ее перед собой и, пришпорив коня, помчался в чащу.
– Куда мы едем? – спросила Блисс.
– Ко мне в хижину, – ответил Кит. – Боюсь, что в замке нас не оставят в покое до утра!
Вдвоем скакали они сквозь темную ночь: ветер хлестал их по щекам, и черный плащ Кита вился сзади, словно смерч. Достаточно было закрыть глаза – и Блисс опять очутилась в зимнем лесу, где когда-то Кит похитил у нее поцелуй и сердце.
В камине весело трещал огонь. Постель была застелена чистейшим бельем с вышитыми гербами и монограммами де Уайлдов; на столе стояло блюдо с сыром, бутылка вина и два бокала тончайшего венецианского стекла. Повсюду благоухали живые цветы.