Читать интересную книгу «Если», 2006 № 02 - Журнал «Если»

Алексей Пехов, Елена Бычкова, Наталья Турчанинова. «Киндрэт. Кровные братья»

Алексей Пехов: О «К.К.Б.» я узнал, когда книга уже три года находилась в процессе разработки.

Понадобилось еще два года обсуждений, споров, горы черновиков, долгих часов сидения в библиотеках, сбора информации и постоянного дорабатывания сюжета, чтобы мы смогли выйти на финишную прямую, где уже было окончательно решено: роману «быть».

Хочу признаться, что подключился к «Киндрэтам», когда они еще не существовали «физически», но «духовно» были выпестованы на шестьдесят процентов. И эти шестьдесят процентов показались мне столь интересны и перспективны, что я с радостью включился в этот проект. Кстати, написали мы книгу за три месяца плотной совместной работы.

Тройное соавторство — это вам не хухры-мухры. Это головная боль не в квадрате, а в кубе. Если с одним соавтором еще как-то можно договориться по той или иной «ступеньке» в тексте, то когда три совершенно разных человека абсолютно по-своему видят одну и ту же ситуацию, хочется залезть на потолок и вывернуться наизнанку, чтобы вышло то, что в конечном счете удовлетворит всех. Работа шла тремя параллельными файлами, каждый из нас знал центральный мир, героев друг друга, но вел своих персонажей (иногда, правда, уступая их на растерзание соавторам). В итоге получился очень глубоко взаимопроникающий сплав того, что теперь называется «К.К.Б.». Это тот случай, когда я могу смело сказать, что одна голова — хорошо, две — лучше, а три — почти замечательно.

Иногда людям просто интересно работать вместе! (Алексей Пехов и Елена Бычкова познакомились на «Росконе-2003» и через некоторое время поженились — прим. авт.)

Далия Трускиновская, Леонид Кудрявцев. «Баллада о двух гастарбайтерах»

Далия Трускиновская: Я услышала слово, которое в моей голове прозвучало как «мнемозавр» (на самом деле это было нечто иное). Стало интересно: а что это мог быть за зверь? Я спросила Кудрявцева, и он со всей обстоятельностью, достойной Льва Толстого, стал мне объяснять, кто такие мнемозавры. Встал вопрос: а не написать ли рассказ или повесть? Для простоты исполнения мы разложили сюжет на два голоса и, к немалому моему удивлению, эту штуку написали.

Леонид Кудрявцев: Я попытался прикинуть, что может собой представлять мнемозавр, и объяснил Дале. Она предложила сделать вещь вместе: «А слабо?». Так все и началось. В очередной свой визит в Москву Даля заскочила на сутки ко мне домой. Мы обговорили начало рассказа и, поскольку повествование должно было вестись от лица двух персонажей, написали по первому куску. Она уехала, я написал свой следующий кусок и выслал ей. Она в свободное время сделала свой кусок и выслала мне… Были сложности с тем, что мы оба активно и много пишущие авторы, поэтому иногда очередной кусок задерживался на несколько недель. В общем, месяцев за восемь-девять текст вчерне был готов. Тогда я взялся за него вплотную, свел в единое повествование, что надо сократил, что надо дописал и выслал Дале. Она внесла свою правку и представила на суд читателей.

Далия Трускиновская: Мне кажется, это была главным образом попытка сыграть на другом поле. Ни он, ни я раньше не работали с соавторами. То есть получились эксперимент по выживанию и проверка на вшивость. Такие эксперименты нужно устраивать время от времени, чтобы не окаменеть окончательно. Ведь стиль наш уже «устоялся», мозги наши действуют наиболее удобным и приятным для них образом. Если же поместить мозги в условия, когда все не так, когда путается в ногах какой-то чужой дядька со своими мозгами, то они мобилизуются и выдают нестандартную реакцию, которая и в будущем наверняка пригодится.

Леонид Кудрявцев: Мне было просто интересно, что из этого получится. Такой эксперимент по принципу «А слабо?», «А вот интересно попробовать, как это?». Ну и потом, захватила сама идея. В ней есть потенциал, в этом мире еще многое можно придумать.

Заканчивая наш разговор, хотелось бы отметить, что современный мир полон соблазнов, и впасть в грех мимолетного соавторства можно очень легко. Как это произошло, например, с нами. Задумав статью о пагубности «случайных связей» в современной фантастике, мы в итоге написали ее вместе с теми, кого собирались обличать. И это, надо сказать, оказалось на удивление приятно.

У вас еще нет соавтора? Приходите…

Дмитрий БАЙКАЛОВ, Андрей СИНИЦЫН

ПЕРЕПИСКА

Фантариум

ЧИТАТЕЛИ ВОЗМУЩАЮТСЯ

Вот вы можете прямо, не виляя, ответить: зачем вы печатаете этих америкосов? Они что, вас содержат? Они дают баксы на журнал?… Русские писатели у вас где-то там… ну, в общем, вы поняли… Вы вроде неглупые люди, и разве вы не чувствуете разницы между тем, что вы даете из Громова, Дивова или того же Лукьяненко, и этими хилыми «зарубежниками». Это ж небо и земля!

…Нет у нас молодых талантливых писателей, ну нет! По «Если» — нет. Ничего, кроме этого вашего конкурса, не пляшет. Смотришь на всякие закидонские конкурсы в Сети — супер! А вы вместо этого — опять американцев, а наших — туда же, в мусор.

Если главный журнал будет по-прежнему так относиться к русской фантастике, то ее никогда не будет. И нам будут опять впихивать американцев во все дыры……Когда вы будете давать наших фантастов? (Михаил Хомяков, Пермь)

А мы уж было думали, что нам больше не придется возвращаться к этому вопросу. В последние годы поток писем с подобными претензиями стал иссякать, пока не исчез совсем. Но вот — новый всплеск эмоций. Ну что ж, готовы объясниться, питая надежду, что это объяснение будет последним. Начнем с того, что Вы, Михаил, передергиваете, и сильно. Если взять прошлый год, то отечественных авторов (можно, мы причислим к ним и киевлян Дяченко, и рижанку Трускиновскую?) журнал публиковал чаще, чем всех зарубежных вместе взятых: 51 произведение против 46. И это без учета победителей конкурса для начинающих фантастов «Альтернативная реальность». Что же касается Америки, столь не любимой вами, но, к сожалению, остающейся ведущей фантастической державой мира, то ее представители появлялись на страницах журнала 29 раз. Помимо этого мы напечатали двенадцать произведений европейских писателей, четыре — канадских и одно — австралийского.

По поводу «молодых наших» вы тоже не вполне справедливы. В прошлом году дебютантами журнала, помимо участников «Альтернативной реальности», стали восемь авторов, причем двое из них публиковались дважды. Но вот ведь беда: вы, читатели, чуть ли не выталкиваете новичков из «Если» — каждая подобная публикация сопровождается острой критикой, и мало у кого находится доброе слово в адрес молодых фантастов. Вы неглупые люди (без всяких «вроде») и тут же чувствуете разницу не только с Громовым и Дивовым, но и с общим уровнем журнала. Это даже методологически неверно: нельзя сравнивать вершины с холмами. Но проблема в том, что писателей уровня Громова, Дивова и «того же Лукьяненко» (кстати, почему «того же»?) в России вместе с сопредельными державами пока едва ли больше полутора десятков. И своими совокупными усилиями они заполнят нам четыре номера в год. Конечно, если предложить им покончить с романами, то, может, и на восемь выпусков наберем, но вряд ли они отнесутся к подобному предложению с пониманием…

И наконец, главное. «Если» не журнал российской фантастики, «Если» — российский журнал мировой фантастики. Это базовый «форматный» принцип «Если», положенный в основу издания более 14 лет назад. И даже если число бойцов, подобных Лукьяненко, Дивову и Громову, вырастет с полувзвода до роты, мы все равно будем продолжать знакомить читателей с современным литературным процессом стран Америки, Европы, а по возможности и других континентов.

…ПРОСЯТ

Я выписываю ваш журнал недавно и в одном из номеров прочитал, что «Если» вручает свои премии. Можно ли рассказать поподробнее, когда возникла премия, и дать сводный список, кто ее получал (о каждой церемонии в отдельности вы уж наверняка писали)? (Наум Ригельсон, Томск, по интернету)

С удовольствием представим сводный список результатов голосования Большого читательского жюри. Более подробные результаты можно узнавать из каждого майского номера журнала, здесь же приведем только обладателей призов читательских симпатий «Сигма-Ф», вручаемых по итогам голосования читателей «Если» за лучшее литературное произведение года. Премии «Сигма-Ф» вручаются с 1998 года.

1998. Роман Сергея Лукьяненко «Осенние визиты», повесть Евгения Лукина «Гений кувалды», рассказ Алексея Зарубина «Тигренок на привязи».