И мне хотелось бы, чтобы было минимум зрителей. Лицом светить очень не хотелось.
— Слушай, Егор, — я повернулся к Рысеву, когда Люда заехала на парковочную зону. — А что случилось-то с невестой? Как твой противник её оскорбил, не расскажешь?
— А тебе зачем подробности? — озадачилась Люда, но Егор шикнул на неё, и ответа я не услышал.
Наша «арена» располагалась под землёй, и чтобы добраться до неё, нужно было найти нужную дверь и лифтовой холл. Мы вызвали лифт и начали спускаться.
Под землёй всё оказалось более мрачное, нежели наверху. Бетонный коридор с диодными светильниками имел ширину метров десять, не меньше. И на моё удивление, здесь было уйму народу.
И кто все эти люди?
Мы прошли метров двадцать, повернули, и тут я увидел две стальных двери высотой метров пять, не меньше. На дверях была надпись: Зал Арены номер один.
Мы прошли мимо и вышли к «номеру два». Двери были поменьше и открыты. Пройдя вовнутрь, я оказался на хорошо освещенной песчаной поляне, ограждённой невысокими трибунами. И как назло, здесь тоже были люди.
Три горстки «народца» стояли своими компаниями в пяти-шести метрах друг от друга.
Уже в пяти метрах от людей Егор всё же рассказал мне, из-за чего начался весь сыр-бор.
— Ты есть один члено… подлец, Пирсов. Мудила тот ещё. И эта тварь попыталась надругаться над моей невестой в туалете.
— Егор, — тут же отреагировала Люда. — Выражения выбирай. Не забывай, чем длинный язык карается. Ага⁈
— Так он и есть… — Егор не договорил.
В туалете? Что-то знакомое.
— А как зовут твою невесту… — только было начал я, как в нашу сторону из толпы перед трибунами побежала девушка.
И… о Великая Электрожаба, это она! Туалетная девица в беде!
— Егорушка! — мелодично и, что самое главное, вполне трезвым и не хриплым голосом, закричала Настя Ежирова. — Мой… — она кинулась в объятия Егора и повернула голову на Люду. А затем, посмотрела на меня. — ЭТО ТЫ!
Кто бы мог подумать, что мы встретимся на следующий день? Интересно, как Егор отреагировал на то, что она в клубе напилась? Или нормально всё?
— ЭТО ТЫ! — повторила она, но затем, уже чуть тише, продолжила. — Ты выкинул меня из туалета! Полуголой!
Я даже сказать ничего не успел, когда из третьей группы к нам направился второй, очень знакомый мне по вчерашним событиям человечек. Тот самый петушиный дворянин, которого прибить надо было прямо там.
Он шёл не один, а с компанией бойцов — личной гвардией рода. В неё входили боевики в форме рода, с эмблемами на груди, и часть из них с оружием за поясом. Из шести гвардейцев только три были магами, а остальные — вооружённые огнестрелом.
Недонасильник замер, разглядывая меня и через пару секунд, с яростью проговорил:
— А я искал тебя, щенок! — он оскалился и затем рявкнул: — Убейте его! Убейте эту шавку! — и гвардейцы сразу выхватили пистолеты из кобур.
Оп-па!
* * *
Тамара Верескина
— Как всегда, всё самой делать приходится, — лейтенант повернула руль и начала притормаживать, переезжая с ровной дороги на щебёнку возле дома Георгия Бабасова. — Егошкин… ты у меня как щенок визжать будешь, обещаю.
Вадим Егошкин вчера очень сильно оплошал перед своим лейтенантом. Мало того, что он не выполнил работу, которой занимался последнее время, так ещё и соврал, якобы он в пробке застрял.
Когда сержанта Устранителей поймали с поличным, он трусливо поджал хвост и вместо внятного ответа самостоятельно взял тряпку в зубы и поплёлся мыть плац. Только вот, одним мытьём он не отделается.
А всё потому, что на плац приехал капитан. И долбанный Егошкин не смог ему объяснить, почему он моет плац, а не работает. За что, разумеется, влетело Верескиной. Капитан Глухарев завалил её работой по самую шею, и бедная девушка до трёх часов ночи писала отчёты о проделанной работе.
В конечном счёте, Тамара еле-еле смогла вырваться в город, чтобы завести Георгию документы для поступления в училище. Хотя планировала это сделать ещё вчера.
Лейтенант с интересом посмотрела на коров, которые паслись почти у забора Бабасова, и без лишних сомнений трижды постучалась в дверь. Тем временем, Георгий не собирался открывать.
— Только не говори, что ты не дома… — жалобно пробормотала она. — Ну же, Бабасов, открывай!
— Никого нет дома! — послышалось с другой стороны двери.
— Как это никого нет? — удивилась Тамара, а затем поняла, что Бабасов — просто издевается над ней. — Бабасов, открывай! Это лейтенант Устранителей, Верескина!
— А Гоши нет дома, — ответили ей из-за двери. — И не будет ещё долго.
— Не издевайся надо мной, Бабасов! Я же слышу тебя!
Вместо ответа дверь открылась. Наружу вылезла рыжая, ухмыляющаяся морда, которая первым делом посмотрела на выпирающую под формой грудь Тамары, а затем уже на само лицо лейтенанта.
— Здрасьте. Я Илюша, — улыбнулся парнишка. — А Гоши дома нет, я же уже говорил.
— И где он⁈ Я принесла ему документы для училища! Пускай выходит и не выкобенивается!
— Так, его реально нет, — поджал губы «Илюша». — Он уехал на стадион «Динамо». Там дуэль, вроде как, так что ищите его на арене. Он там, вроде, секундант.
Выругавшись, Тамара резво развернулась в берцах и пошла к машине.
— Бабасов, а, — проклинала всё на свете лейтенант. — Что ты на сей раз натворил⁈
* * *
— Эй, скажи своим хлопцам, чтобы убрали пушки, — Егор поравнялся со мной и поднял ладонь. — Стоять, я сказал. Ты за дело получил, мудила!
Вместе с «криком» Егора на нашу скромную компанию обратили внимание люди из третьей «кучки». Почти сразу же показались другие гвардейцы в костюмах темно-синего цвета и