Он прервал разговор.
– Йохан. Завтра вышли счет семье Грейганн. Оплата стекол, ковров, разбитых ваз, уборка грязи, разрушенная оранжерея и гибель цветов. Не забудь включить моральный ущерб. Сюда же внеси пункт, где будут указаны средства, которые мы купим для дезинфекции помещений. Я могу только догадываться, какой заразы и паразитов они натащили в мой дом на своих лапах. Также подай заявление на следующий Совет у Ревенанта. Срочное. Тхорнисхи протестуют против поведения клана Вриколакос. Рэйлен, забери у этих умников ножи. Можешь считать их своим трофеем.
– Это наше! – возмутился здоровяк.
– Поговори у меня! – прикрикнул Миклош. – Тебе мало неприятностей?!
Девчонка-грейганн тихо зарычала на товарища, и тот заткнулся. Явно Светлов наговорил ей много приятного, и дома троицу ждет большая разборка. Господин Бальза убрал заклинание.
– Пиши прочь. Еще раз увижу – повешу ваши шкуры у своего камина. Рэйлен, проводи дорогих гостей до ворот.
Он наблюдал, как погрустневшие вриколакосы уходят. Им явно не хотелось представать пред ясные очи Светлова. А девчонка-грейганн хороша! Жаль. Очень жаль, что так все повернулось. Хотя можно позабавиться и с другой.
– Йохан, – неожиданно сказал Миклош. – Помнишь Паулу?
– Фэриартос?
– Да. Я хотел бы побеседовать с ней. Только не сегодня. И не здесь. Займись этим. Но только после того, как приведете особняк в достойный вид.
ГЛАВА 13
СЕРДЦЕ ХУДОЖНИКА
Сердце художника в его голове.
Оскар Уайльд. Натурщик-миллионер
Мысль, которая не таит в себе опасности, недостойна того, чтобы вообще называться мыслью
Оскар Уайльд. Критик как художник24 ноября 2004
Паула сидела в маленьком, но уютном кафе. Оно было оформлено в морском стиле. Под потолком висели сети и кораблики, на стенах – сушеные рыбы, водоросли, ракушки. На столах стояли свечи в бутылках. С ее места была видна картина – псевдовенецианский пейзаж с неизменной гондолой, где гондольер с непомерно большим веслом, в обтягивающем костюме.
Фэри было неприятно смотреть на него, но она все равно смотрела. Она ненавидела Венецию. Сырой, прогнивший, грязный город. Туристам показывали глянцевую сторону – фасады зданий и статуи. Она видела его настоящим. Каналы, наполненные затхлой, лениво колышущейся водой, в ней плавают апельсиновые корки и банки от пива. Каменные стены поросли осклизлым, бурым мхом. Здания, насквозь пропахшие сыростью и влажной штукатуркой, которая отваливалась и падала кусками на взбухшие полы. Солнце почти никогда не заглядывало сюда.
Паула не отрываясь глядела на картину, и неприязнь к родному городу подогревала неприязнь к вампиру-родственнику. Дарэла она тоже терпеть не могла. Почти так же сильно, как и Венецию.
Мысленный призыв Даханавара пришел сегодня, когда она собиралась в театр.
– Мне нужно встретиться с тобой. Немедленно! – Казалось, его бурная энергия неприятно колет голову изнутри.
– Извини, – «ответила» она ледяным тоном, одновременно подкрашивая губы. – Я занята.
– Это важно. Поверь. У меня есть к тебе деловое предложение. Очень выгодное.
Видимо, кроме телепатии он обладал еще и даром убеждения. Паула сама не знала, почему согласилась. Даханавар назначил время и место встречи, и теперь она сидит в дурацком кафе, ожидая. Если он не придет через пять минут!..
– Привет! – прозвучал над ухом знакомый голос – Извини, задержался. В центре пробки.
Дарэл с грохотом отодвинул стул, сел напротив, шумно вздохнул, улыбнулся официантке, мгновенно подбежавшей к их столику, заказал мартини. Девушка в профессиональном фартучке поверх синего платья просияла, как будто он по меньшей мере предложил ей сниматься в кино, и убежала выполнять заказ. Даханаварский телепат удивительным образом действовал на людей. Они начинали буквально обожать его на второй минуте разговора. Просто что-то невероятное.
Обычно уникальные способности других вызывали у Паулы восхищение, сейчас она испытала лишь раздражение.
– Если ты позвал меня для того, чтобы снова упрекать за обращение Вэнса, то...
– Нет. – Он облокотился о стол, подался ближе.
Серо-голубые глаза излучали магнетическое притяжение, скандинавская, симпатичная, надо признаться, физиономия светилась вдохновением и азартом.
– Паула, ты красивая, умная, изумительная женщина.
Милое начало! К раздражению прибавилось удивление, подозрение и немного удовольствия. Совсем чуть-чуть.
– Ты совершенная фэри! – Он наклонился еще ближе, и теперь ей стала видна искорка безумства, светящаяся в его зрачках. – Мне нужна твоя помощь.
– Помощь? Тебе?!
– Я хочу, чтобы ты обольстила Миклоша Тхорнисха.
Паула уронила сумочку, но от изумления даже не заметила этого:
– Что?! Ты в своем уме?! Предлагать мне такое! Я ухожу!
Фэри попыталась подняться, но он успел поймать ее запястья и удержал на месте.
– Ты даже не хочешь узнать, что я предлагаю тебе за услугу?
– Услугу?! Ты называешь это услугой?!
К столу подошла официантка с подносом. Паула замолчала, Дарэл отпустил ее руки. Девушка поставила перед даханаваром бокал, одарила ослепительной улыбкой и удалилась.
– Да как ты смеешь?!
Он же, как будто не слушая, наклонился, поднял сумочку, все еще валявшуюся на полу и, рассматривая ее, сказал:
– Если ты сумеешь завоевать доверие Миклоша, я окажу тебе огромную услугу.
– Да? Боюсь даже предположить, что это может быть.
Она выхватила из его рук свой ридикюль, вышитый бисером, и снова сделала попытку встать.
– Я помогу тебе овладеть высшей магией Фэриартос.
Паула замерла, чувствуя, как холодеют ладони:
– Ты... что?
Дарэл широко улыбнулся и с преувеличенным вниманием заглянул в свой бокал.
– Ты в клане уже немало лет, но до сих пор не можешь постигнуть таинство Искусства. Оно не доступно ни твоему уму, ни сердцу. Ты очень стараешься, просто из кожи лезешь, пытаясь научиться магии, но увы... ведь ты надеялась, что, познав волшебство Фэриартос, вернешь желание петь. Это удивительное ощущение, которое рождается в груди и заставляет голос звучать!
Он снова схватил ее за руку, в его глазах загорелись по-настоящему дьявольские огни. Паула вздрогнула, заворожено глядя на даханавара.
– Ты сможешь изменять реальность. Создавать шедевры не на полотне, а в жизни. Переписывать судьбы людей, как сюжеты в книгах. Убивать голосом, как сирены, возбуждать любовь пением. Ты станешь достойной подругой Маэстро!
Паула вырвала ладонь из его сухих, горячих рук, с трудом отвела взгляд. Облизала разом пересохшие губы:
– Как ты можешь сделать это?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});