С учетом всех этих возможностей, а также имеющихся в нашем распоряжении средств нам предстояло выработать план действий и провести подготовительные мероприятия, необходимые для организации обороны островов и побережья в районах, где существовала угроза атаки противника.
По истечении очень короткого периода времени вызванные немецкие специалисты в области военно-инженерных работ прибыли на место и принялись инструкти – ровать итальянцев относительно наиболее современных способов организации пассивной обороны. За ними появились немецкие инженерно-саперные войска и строительные материалы. В ожидании прибытия вновь сформированных, свежих дивизий полного состава на Сицилии были в спешном порядке созданы 15-я панцер-гренадер-ская дивизия{13} (точнее было бы назвать ее мотопехотной в связи с наличием в ее составе большого количества грузовиков) и танковая дивизия «Герман Геринг», а также военно-воздушные и зенитные части. В то же время была предпринята попытка усилить боевую мощь итальянских частей и соединений, снабдив их дополнительным вооружением и боеприпасами. Боеприпасы складировались в хранилищах, способных выдержать налеты вражеской авиации, и в количествах, позволяющих пережить временные нарушения тылового снабжения.
Когда противник овладел Тунисом, на Сицилии, как и в других местах, перспективы развития ситуации оценивались как весьма мрачные. Я исходил из того, что альянс не остановится на достигнутом и продолжит активные действия – если не сразу, то по крайней мере после очень короткой передышки. Один его исключительно неприятный воздушный удар по Марсале стоил мне трагической потери половины моих сопровождающих. Однако каждый день, прошедший без серьезных действий со стороны противника, играл нам на руку, и постепенно мы собрали сильную группировку. Фельдмаршал фон Рихтгофен, новый командующий 2-м воздушным флотом, быстро вошел в курс дел и уяснил для себя специфические проблемы нашего театра военных действий.
К началу июля, то есть по прошествии двух месяцев после падения Туниса, острова располагали обороной, которая уже исключала возможность того, что противник сможет овладеть ими в результате не слишком хорошо подготовленного наскока, но все же была неспособна противостоять крупномасштабному, тщательно спланированному вторжению. На Сицилии были дислоцированы две германские дивизии, одна усиленная германская дивизия была размещена в Южной Калабрии, еще одна – на Сардинии. На Корсике находилась германская бригада неполного состава. Вокруг побережья Сицилии и Сардинии, а также в Западной Калабрии были развернуты сильные части противовоздушной обороны. На Сицилии были собраны довольно значительные силы истребительной авиации, в то время как на Сардинии их было меньше. Части тяжелой бомбардировочной авиации дислоцировались в Апулии, в Северной Италии, а также в непосредственной близости от Рима. Основная мощь сил ПВО была сконцентрирована в районе Мессины.
План оборонительных действий был тщательно обсужден на специально созванном совещании с генералом Гуццони, командующим итальянской 6-й армией, и командирами частей, развернутых на островах. Тогда же всем были поставлены их непосредственные задачи. Отдавая последние инструкции командирам германских дивизий, я вбивал им в головы один важный момент, по поводу которого мы с Гуццони придерживались одной и той же точки зрения.
«Независимо от того, – внушал им я, – получите вы соответствующие приказы от итальянский армии в Энне или нет, вы должны немедленно вступить в бой с противником, как только установите, куда именно направляется его военно-морская группировка вторжения».
Я до сих пор помню, как генерал Конрат из танковой дивизии «Герман Геринг» пробурчал в ответ: «Если вы имеете в виду, что мы должны задать ему трепку, фельдмаршал, то можете полностью на меня рассчитывать».
После окончания инструктажа я был совершенно уверен, что все идет как надо.
Пока армейские части занимались отработкой будущих действий, 2-й воздушный флот сконцентрировал свое внимание на загруженных североафриканских портах. Фон Рихтгофен, который был подчинен мне, удовлетворил все мои требования, касающиеся воздушной разведки, и старался отражать налеты авиации противника, который с середины мая до середины июня ежедневно наносил все более мощные удары с воздуха по нашим военно-воздушным базам и по коммуникациям в Мессинском проливе. К сожалению, именно в этот весьма неподходящий момент наш ведущий пилот-истребитель, генерал Ос-теркамп, был отстранен от своих обязанностей другим германским асом-истребителем, инспектором генералом Галландом. С этим ничего нельзя было поделать. После отъезда Остеркампа мы лишились возможности использовать его неоценимый опыт боевых действий именно на данном театре военных действий. Те части германских ВВС, которые не были переброшены в Калабрию и Апулию, а остались на Сицилии, были выведены из строя еще до начала вторжения противника. Даже на материковой части Италии наша авиация понесла значительные потери, в результате чего у нас осталось слишком мало истребителей для того, чтобы восстановить равновесие сил в воздухе. Наши зенитные части также оказались неспособными защитить аэродромы, порты и железнодорожные объекты, поскольку не успели накопить достаточную для этого мощь. Впрочем, никакая наземная ПВО не может сдерживать массированные безжалостные атаки с воздуха в течение длительного времени; преимущество в таких случаях на стороне атакующего, особенно в ситуации, когда зенитный огонь обороняющегося не слишком плотен. Наши зенитчики успешно действовали только в зоне пролива, где за счет высокой концентрации огневых средств, применения дальнобойных зенитных орудий и блестящей тактической организации всех действий им удалось отразить воздушные налеты противника. Но это не повлияло на общую картину происходящего.
С помощью морских барж, легких инженерно-штурмовых судов и самоходных паромов Зибеля адмиралу Меендсену-Болькену удалось неплохо наладить сообщение в Мессинском проливе. С другой стороны, у нас было слишком мало подводных лодок, и к тому же они не могли в полной мере проявить себя из-за малой площади района, в котором им приходилось действовать. Что касается итальянского флота, то я нисколько не верил в то, что он выполнит план, предусматривавший различные варианты развития событий. Учитывая, что итальянские ВМС возглавлял Амброзио, наше сотрудничество с союзниками на море катилось к краху.
Я нередко думал о том, что германским вооруженным силам было бы легче вести неравный бой с противником, нежели связывать себя какими-то обязательствами с итальянцами – союзниками, которые испытывали отвращение к войне, не умели толком вести боевые действия и вызывали подозрение в нелояльности.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});