— Ты чё в натуре, на напряг нарываешься! — сверкнул глазами старший.
— Зря вы ко мне пришли ходоки…
— Не, втирать тебе бык я не собираюсь. Откажешься башлять, бля…нарвёшься, прессанём и тариф повысим! Ищи мазу сейчас, а то нагрузим по полной!
— Ух, какие замечательные слова ты знаешь, прямо эрудит! — усмехнулся Антон, а затем уже по-отечески добавил:
— Уходите ребятки пока не поздно, жалко мне вас…
— Ну, я понял базар не сложится… он типа отказывается, да ещё и борзеет, — обращаясь к своим коллегам, прогнусавил старший. — Ну чё пацаны, поучите быка!
Три братка с угрожающим видом двинулись на Антона, а "гнусавый" остался в стороне.
Раскатов сделал навстречу парням почти незаметное движение и его молниеносные удары руками слились в один резкий выдох. Обмякшие тела братков стали оседать на пол, обозначив с ним встречу глухими ударами. В следующую секунду, Антон захватил на болевой приём руку "гнусавого", одновременно нажимая пальцами на точку в районе шеи. Глаза парня моментально остекленели.
— Слушай меня внимательно. Передай упырю который послал вас, что если подобное повториться, я с ним встречусь персонально. И вот тогда, его трудовая карьера будет завершена. Ты понял, о чём я говорил? Если да, то кивни, — спокойно сказал Антон, отпуская пальцы с шеи.
"Гнусавый" неуверенно кивнул и застонал от боли в руке.
Раскатов отпустил его руку и направился к лежавшим без движения парням.
Проведя над ними энергетическую реанимацию, он пошлёпал каждого по щекам.
В этот момент когда он заканчивал с последним нападавшим, в зал вбежала Лана.
— Антон…что здесь происходит?! — вскрикнула она с выражением растерянности на лице.
— Да всё нормально, вопросы мы обсудили, ребята уже уходят, — ответил с улыбкой Раскатов, жестом показывая парням на выход.
Братки не заставили себя долго ждать и медленно поплелись к двери.
— А-а… кажется я понимаю, это рэкетиры… От кого они приходили? Скажи, и я все проблемы улажу! — проговорила она с налётом гнева на покрасневшем лице.
— В том то и дело, что они не представились, но не переживай, я сам разберусь. А зачем ты вернулась?
— Ты знаешь…потеряла серёжку и подумала, что где-то здесь обронила. Случайно не находил?
— Нет, — пожал плечами Антон. — Можешь проверить сама.
Через минуту Лана вернулась из женской раздевалки, показывая найденную пропажу:
— Вот она… закатилась под шкафчик, а я уже с ней попрощалась.
— Рад за тебя. Я пошёл переодеваться.
— Я подожду тебя на улице, не дай девушке замёрзнуть! — вдогонку ему крикнула Лана.
Антон быстро переоделся и вышел на улицу. На дворе стоял лёгкий ноябрьский морозец, а пушистый снежок игриво сверкал в свете фонарей на фоне вечернего неба. В ожидании Раскатова, Лана расхаживала вдоль здания, кутаясь в норковую шубку.
— А где твоя машина? — поинтересовался Антон.
— На стоянке осталась, возле кафе, там у меня встреча была… здесь же недалеко, — ответила Лана и тут же воскликнула:
— Посмотри, какая замечательная погода, а воздух чистый-чистый, словно живой! Ты меня проводишь?
— Конечно, с удовольствием. А ты права, погодка просто изумительная.
— Да-а… красотища, — мечтательно промолвила Лана, беря Антона под руку. — Пошли…
Они направились по заснеженной дорожке, оставляя за собой лёгкие белые следы. Возле кафе Антон готов был уже попрощаться, но Лана удержала его:
— Нет, зайдём, я хоть тебя покормлю…
— Да я не одет для ужина, а у тебя всегда здесь притязательная публика, — отнекивался он.
— Мы тихонечко пройдём в гостевую кабинку, там никто нас не увидит. Пойдём, не вредничай!
Наконец Антон согласился, и они быстро прошли в отдельную кабинку. Официант не заставил себя долго ждать, вернее появился сразу же. Лана заказала жульен в керамическом горшочке, овощные салаты и холодные закуски, приемлемые для её гостя, а сама ограничилась лишь бокалом Кьянти.
— Ты любишь это вино? — поинтересовался Антон.
Она отвела взгляд в сторону, словно о чём-то вспоминая и вздохнула:
— Не поверишь, но первый глоток этого вина, я сделала именно здесь четыре года назад. С его великолепного аромата и началась моя новая жизнь.
— Не хочешь рассказать? — как бы невзначай спросил Антон.
— Извини, сейчас не хочется об этом, давай в следующий раз.
Раскатов не стал настаивать.
Пока Антон ужинал, Лана задумчиво наблюдала за ним, изящно поддерживая бокал тонкими пальцами.
— Тебе точно не нужна моя помощь? — прервала молчание Старицкая.
— Спасибо Лана, они больше не появиться.
— Отчего такая уверенность?
— Просто знаю.
Лана пожала плечами и промолчала.
— А о чём вы так доверительно шушукались с той девицей? — спустя минуту раздался ироничный голос Старицкой.
— С Татьяной, что ли?
— Меня не интересует как её зовут…
— Даже так, — с улыбкой произнёс Раскатов. — И не шушукались мы вовсе, просто девушка обратилась за советом.
— Надо же… ты уже стал консультировать молоденьких особ по интимным вопросам? — усмехнулась Лана.
— Почему бы и нет, если мне доверяют.
— Ах… может и мне обратиться к тебе, поделиться сердечной мукой? — наигранно воскликнула женщина.
— У тебя тоже есть проблема? — спокойно отреагировал Антон.
— Да, она у меня есть, — уже резко ответила она. — Но я сама разберусь с ней!
Антон осторожно взял руку Ланы и поцеловал.
— Какая же ты красивая, даже когда сердишься…
— Неужели заметил?! — нервно рассмеялась Старицкая, однако руки не отняла.
— Я всегда это видел и любовался тобой.
— Ты странный человек Антон…я не могу понять тебя, пытаюсь, но не могу…
— Не спеши Лана, всему своё время. Спасибо за ужин.
Возле кафе они стояли уже несколько минут, все никак не решаясь проститься. Но когда нежный поцелуй коснулся губ Ланы, а она страстно обвила его шею руками. Именно сейчас всё могло измениться между ними, но обоюдному порыву не суждено было продлиться долго…
— До завтра, Лана, — вдруг произнёс Антон. — Не обижайся на меня…
— Спокойной ночи, милый, — ответила женщина, с трудом скрывая обиду.
До дома Раскатов добрался пешочком, вдоволь насладившись свежим морозным воздухом. Когда он зашёл в квартиру, Елизавета Сергеевна колдовала на кухне.
— Как дела, мама?
— Хорошо сынок. А ты сегодня раньше обычного…
— Да, наконец-то освободился, сама понимаешь, новое дело требует внимания.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});