Благодарно улыбнувшись, Рейдер надел кольцо на палец Блайт, тем самым скрепил свои обещания. Потом они поцеловались с разрешения священника и со всех сторон на них тут же посыпались поцелуи, поздравления, объятия. Наконец все расселились за длинными столами, собираясь как следует отпраздновать свадьбу капитана.
Блайт, как никогда, чувствовала себя счастливой. Надо же – в один день выйти замуж и узнать, что любима! Она ела и пила, пьянея не столько от вина, сколько от полных любви глаз Рейдера. Теперь ей хотелось только одного: оказаться в его объятиях, но уже в новом качестве – в качестве жены. Очевидно, Рейдер угадал ее желание. Поднявшись из-за стола, он пожелал всем спокойной ночи и увел Блайт за собой.
На полпути к дому Рейдер подхватил ее на руки и так нес до тех пор, пока не опустил на широкую кровать. Блайт обняла его за шею и притянула к себе. Оба учащенно дышали, трепеща от желания.
– Я люблю тебя, – впервые произнесла она вслух.
– Так я и думал, что все идет именно к этому.
– И?.. – прищурилась Блайт, ожидая ответа.
– И оно пришло. Я тоже люблю тебя Блайт Вулрич Прескотт, люблю всем сердцем, до безумия.
Блайт засмеялась, запрокинув голову.
– Что ж, тогда придется мне снова стать благоразумной. Благо, у меня по этой части большой опыт. – Она поднялась с кровати. – А теперь будь хорошим пиратом: сорви с меня одежду и овладевай мною до тех пор, пока я не перестану разумно мыслить.
Рейдер в изумлении открыл рот, потом тоже рассмеялся, схватив Блайт за плечи.
– И это называется благоразумием?!
– Да, ведь это брачная ночь пирата. – Она взяла его ладони и накрыла ими свои груди. – Люби меня.
Рейдер не заставил себя долго упрашивать и тут же начал раздевать Блайт, но делал это неторопливо, наслаждаясь каждым мгновением и сопровождая каждое движение своей руки поцелуем. Блайт позволяла делать с собой все, что угодно, упиваясь его прикосновениями.
Когда вся ее одежда оказалась на полу, Рейдер принялся раздеваться сам, но Блайт остановила его.
– Не сейчас.
Ее руки начали медленно освобождать Рейдера от изысканного костюма, потом добрались до рубашки. Он задрожал, когда она прижалась к его груди отвердевшими сосками, а затем, опустившись на колени, потерлась щекой о твердую выпуклость. Не в силах выдержать подобную пытку, Рейдер попытался поднять Блайт, но она сама начала медленно скользить вверх, касаясь его всем своим телом.
Это было уже слишком. Срывая с себя остатки одежды, Рейдер наблюдал, как Блайт легла на спину, призывно распахнувшись ему навстречу. Он набросился на нее и сразу же вошел в ее страждущее лоно. Блайт обхватила его ногами, выгибаясь дугой, сама задавая нужный ритм, приближая их обоих к заветным высотам наслаждения…
Блайт медленно приходила в себя. Изнуренные блаженством, они с Рейдером были просто не в силах пошевелиться и долго лежали, прильнув друг к другу. Наконец Рейдер вытянулся рядом.
– Так вот что значит «быть благоразумной», – проговорил он своим рокочущим баритоном, который всегда заставлял быстрее биться ее сердце.
– Разве это не чудесно? – удовлетворенно прошептала Блайт.
– Господи, у тебя просто дар все приуменьшать, усмехнулся Рейдер. – Я на всю жизнь запомню эту ночь.
– Что ж, пиратская брачная ночь и должна быть достаточно запоминающейся, чтобы выдерживать любые сравнения… – многозначительно понизила голос Блайт, – … со знатными итальянками и турчанками из гарема.
Рейдер засмеялся легко и свободно.
– Я все равно запомню ее. Мне еще не приходилось обладать замужней женщиной.
– Ну, конечно, – Блайт запнулась, уловив в этих словах более глубокий смысл. – Никогда? – допытывалась она.
Рейдер отрицательно покачал головой.
– У меня было предубеждение насчет брачных уз. Женщины, выставляющие своего мужа на посмешище, никогда не привлекали меня.
– Довольно сентиментальное признание для дикого, распутного пирата. Или ты самый утонченный пират из всех существующих на свете, или самый восхитительный негодяй из всех джентльменов. – Блайт нежно провела по его лицу кончиками пальцев. – Но я люблю тебя любого.
Она подняла руку так, чтобы в лунном свете сверкнуло обручальное кольцо.
– Рейдер, – Блайт запнулась, словно что-то вспомнив. – Гидеон! Когда пастор спросил, хочу ли я взять в мужья Гидеона Эндрю Прескотта, у меня едва не вырвалось: «Кого?». Интересно, как ты из Гидеона превратился в Рейдера?
Глаза Рейдера слегка затуманились.
– Это все Бастиан. Он хотел сделать из меня настоящего свирепого пирата, и ему казалось, что имя Гидеон звучит слишком нежно.
– Тебе как раз требуются два имени, – засмеялась Блайт. – Гидеон – это для джентльмена в тебе, а Рейдер – для смелого пирата. Мне это даже нравится. Ведь не многие женщины получают в мужья сразу двух интересных мужчин.
Рейдера восхитило ее шутливое распутство.
– Ну что ты за девушка!
– Нет, – улыбнулась Блайт. – Я уже жена. Жена пирата.
ГЛАВА 19
Веселье продолжалось и без новобрачных. Пираты развели костер, вокруг которого тут же начались танцы. Празднику, казалось, не будет конца, и, что удивительно, ни разу не вспыхнула ссора, не засверкали ножи, не завязалась драка. Пленники тоже приняли участие в пиршестве, показав себя вполне компанейскими парнями.
Разгоряченный ямайским ромом, Бастиан не сводил глаз с соблазнительной вдовы Сигне Торвальд. Какое-то время женщина с тоской наблюдала за танцующими парами, затем вдруг встала и побрела вдоль берега, глядя себе под ноги. Бастиан, давно поджидавший удобного момента, тут же направился следом. Он позволил Сигне отойти подальше от костра и только тогда догнал ее.
– Мадам…
Сигне ускорила шаг. Бастиану пришлось схватить ее за руку.
– Нет, пожалуйста, – рванулась она в сторону, однако не из страха.
Почувствовав это, Бастиан схватил Сигне за обе руки и заставил повернуться к себе лицом. Даже в лунном свете ему было видно, как жарко розовеют ее щеки.
– Я решила немного прогуляться.
– О нет, леди, только не это. Весь берег кишит пиратами, пьяными пиратами. Но я могу вас проводить.
Она слабо улыбнулась в ответ.
– Я вряд ли подойду для компании. Я слишком задумчива сегодня.
– Да, свадьбы заставляют нас задуматься о многом, – поддержал разговор Бастиан и улыбнулся, почувствовав при этом, что взгляд Сигне задержался на его губах.
Неожиданно для себя он отпустил ее, галантно согнул в локте руку и предложил ухватиться за нее, чтобы легче было идти по песку.
Сигне на секунду заколебалась, не решаясь прикоснуться к его крепкому мускулистому телу, столько раз уже виденному ею в своих снах. Почему Господь решил так наказать ее?! Тем не менее Сигне все же взяла Бастиана под руку, стараясь ничем не выдавать волнения. Они медленно направились вдоль берега моря; шум волн будоражил их воображение, толкая в объятия друг друга.