По берегу Каспийского моря граница епархии весьма непродолжительна. По ней между русскими живут в значительном количестве ногайцы и трухмены (туркоманы), народы татарского племени. Пространная северная и северовосточная граница занята татарами — магометанами, небольшое число калмыков — идолопоклонников (до четырех тысяч душ) кочует на северной оконечности епархии.
Итак, почти всю границу обширной по местности епархии занимают магометане татарского племени или магометане — горцы. Между последними татарский язык — и общепринятый и общеупотребительный, как между европейцами — французский. Сего мало: горцы в значительном числе, под названием мирных, живут по сю сторону цепи казачьих станиц, внутри страны, или находятся в самой цепи. Также татары живут в значительном количестве в селениях гражданского ведомства, или постоянно или временно, нанимаясь в работники.
Из такого взгляда очевидна главнейшая церковная потребность в настоящее время. Она заключается в том, чтоб основательное изучение татарского языка развито было в Кавказской семинарии, чтоб преподавание этого языка начиналось в духовных училищах, чтоб воспитанники были ознакомлены с языком не только книжным, но и разговорным. Развитие осетинского языка нужно в гораздо меньшем размере, нежели татарский: осетин немного, да и все они, подобно прочим горцам, знают татарский язык.
Познание татарского языка дает возможность священникам иметь общение с горцами и татарами и склонять их к принятию христианства, тем более что эти магометане, как выше было объяснено, имеют о магометанской религии самое сбивчивое и неверное понятие. Познание татарского языка даст священникам возможность буквально исполнять ясное и действительное завещание, данное пастырям Самим Господом: Идите, научите все народы (Мф. 28; 19).
Вот та единственная особенность и потребность, которая выставляется на первый план при тщательном рассматривании Кавказской епархии и нуждается в немедленном удовлетворении. Прочие потребности, которые, впрочем, явствуют из сего отчета, гораздо менее важны. Они могут быть удовлетворяемы, а недостатки и несообразности, существующие в епархии, могут быть смягчаемы и устраняемы постепенно, путем кроткого вразумления. Самое время объяснить для многих то, что для них теперь неясно.
Затем испрошением прощения у Св. Синода в тех погрешностях, которые могут быть усмотрены на поприще 1858 года, и испрошением благословения и молитвенной помощи на открывшееся поприще текущего лета епископ Игнатий оканчивает сей отчет свой.
В дополнение к этому отчету нелишним находим сообщить частное письмо епископа к Якову Алексеевичу Позняку, директору Синодальной канцелярии,[165] от 18 января, за № 7:
«Ознакомившись, вообще, с делами Кавказской Консистории, считаю нелишним представить взгляд мой на них благоусмотрению Вашего превосходительства.
Здешнее духовенство набрано из разных епархий. Нужда заставляла принимать людей без строгой критики, да и невозможно основательно узнать при самой строгой критике человека, пришедшего из дальней страны, не жившего на месте продолжительно. По этой радикальной причине невозможно, чтоб во вновь устроенной епархии, при таком составе духовенства, не было значительных беспорядков. Строгим надзором и взысканиями можно более или менее обуздать безнравственных, но редкие из безнравственных могут совершенно измениться и сделаться нравственными. Следовательно, нужнейший способ исправления духовенства состоит в заменении старых, закоснелых новыми, благонравными воспитанниками семинарии. Этот способ требует времени.
Дела Консистории не так запутаны, и делопроизводство идет совсем не так худо, как это представлялось при борьбе, возникавшей от столкновения страстей, причем с обеих сторон писалось с разгорячением, и многие дела представлены односторонне, а, следовательно, и неправильно.
Так, например, о протоиерее Петрове взято одно дело и представлено с действиями по нему епархиального начальства высшему начальству. Оказывается, Петров был судим по двадцати делам, из коих по каждому имеется распоряжение епархиального начальства, и все эти распоряжения находятся в связи между собою. Исторгнутое из среды этих двадцати дел одно дело и представленное отдельно, точно, не показывая связи между решениями епархиального начальства, дает решению его по одному делу вид странный.
В таком положении, каково дело Петрова, находятся некоторые другие дела. Я приказал все такие разнородные дела об одном лице доложить мне вместе и надеюсь уже в правильном виде представить дела, нуждающиеся в представлении Св. Синоду. Сами изволите видеть, что такой образ действий требует времени. Но он и весьма точен и облегчит труды для самой канцелярии Св. Синода.
Призывая на Вас благословение Божие» и проч.
Вникая в материальный быт чинов, служащих в канцелярии Кавказской духовной Консистории, епископ препроводил в оную из собственности своей триста рублей серебром при предложении Консистории следующего содержания[166].
«Обращая внимание на затруднительное положение чиновников Кавказской Консистории, довольствующихся общим окладом жалования, положенным для канцелярий консисторских в России вообще, между тем как в Ставрополе предметы продовольствия несравненно дороже, нежели в России вообще, я счел обязанностию моею явить мое пастырское деятельное участие в положении чиновников Кавказской Консистории. Удовлетворяя требованию таковой пастырской обязанности моей, я предлагаю Консистории триста рублей серебром из моей собственности на раздачу чиновникам по расписанию, которое предлагаю Консистории составить и представить на мое усмотрение.
Уповаем, что с сим скудным даром нашим, яко с даянием архипастыря, внидет благословение Божие, так как, напротив того, даяния незаконные удаляют благословение Божие от тех лиц и домов, коими сии незаконные даяния привлекаются. Доставителю сего предложения и при нем суммы в триста рублей серебром, келейному моему, рясофорному послушнику Иоанну, выдать расписку за подписанием члена Консистории и исправляющего должность секретаря. 10 марта 1858 года, № 29».
Личные отношения епископа Игнатия к местным гражданскому и военному начальствам имело решительное влияние на добрые отношения и всего населения к духовенству. Влияние это особенно проявилось в отношениях Линейного казачьего войска, при объезде епархии, где по предварительному сношению Синода было сделано распоряжение о принятии епископа в церквах станиц, которые он проезжал, совершая обзор епархии.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});