Читать интересную книгу На рубеже двух эпох - Вениамин (Федченков)

Видел я и полную подчиненность украинских властей немцам. Это всякому понятно. Кратко: Украина сделалась их колонией, а крупные "землеробы" были лишь выставкой и скрывали наше рабство перед немцами. Но делать было нечего, сила была на стороне их.

...Итак, я выехал на вторую сессию собора в Киев. Был чудный зеленый июнь... Солнце... Голубое небо... Все буйно росло на черноземе. И только выбитые стекла наших вагонов свидетельствовали, что пронеслась страшная гроза... Не хватало угля на топку паровозов, и иногда мы среди чудных полей вдруг останавливались: машинист заявлял, что пассажиры должны добывать дрова. Мы выходили и ломали что было ближе. В одну из таких остановок, пока разгорались сырые бревна в печи паровоза, я с другими пошел прогуляться по траве вдоль поезда. Вдруг видим, что в конце состава его прицеплен прекрасный вагон второго или первого класса и (удивительно) все стекла целы и чисты. Что такое? Оказалось, в нем ехал некий комиссар советского правительства для окончательного выяснения границ между двумя самостоятельными державами: РСФСР и Украиной. Вижу, что в одном из открытых окон этого вагона стоит прилично одетый человек и с любопытством глядит на нашу гуляющую публику. Это был сам комиссар. Я подошел поближе к окну.

- Вы комиссар?

- Да, - спокойно ответил он. - Социалист?

-Да!

- Как же вы едете в таком роскошном по нынешнем времени вагоне, когда мы не имеем даже стекол? Будто бы для социалистов, которые заботятся об общем благе, это нехорошо!

Толпа начала увеличиваться и с любопытством прислушивалась к разговору. Но комиссар счел за лучшее отойти от окна и больше не показывался нам. Дрова разгорелись, машинист свистком пригласил нас входить в бесстекольные вагоны, и поезд тронулся дальше. Такие остановки не были часты. Но мы тогда ко всему уже привыкли и удивлялись не тому, что все было разбито, а как это еще есть вагоны со стеклами?

На второй сессии было немало интересного и важного. Начать с того, что наш собор посетил сам гетман Скоропадский. Высокий, красивый, бритый, с сединой генерал в казацкой Черкесске. Встречали мы его, как в былое время царя. Также пели "Спаси, Господи, люди Твоя" и "Победы благоверному гетману Павлу на сопротивныя даруя" и проч. Только не было прежнего страха и почитания. Нам казалось, будто идет игра в царя. Впечатление от него было в общем симпатичное, но не могучее. Даже и генерал Врангель был куда сильнее и величественнее! Теперь особенно ясно, что он был подставной фигурой, за которой были настоящие хозяева - немцы. В особо дружных с ним отношениях был новый Киевский митрополит Антоний, выбранный киевлянами вместо убитого митрополита Владимира. Насколько помню, не без его участия произошел и самый переворот "землеробов". Я хорошо помню из печати: он говорил им приветственное слово.

Так же хорошо знаю, что митрополит Антоний поддерживал приятельские отношения и с главным немецким генералом, который являлся фактическим повелителем Украины. Имени его не помню, да и не хочу помнить... Таким образом, можно сказать, что митрополит Антоний был германофилом. Вышедший из дворянской семьи (Храповицких), он владел немецким языком. Какие были разговоры между этой тройкой - германцем, Скоропадским и митрополитом, я не знаю, но могу с уверенностью сказать: приятельские для немцев. Но это не отражалось на деятельности собора, а говорилось в четырех стенах. Может быть, когда-нибудь и выйдет кое-что на свет...

Начались заседания... "Церковная рада" была тут же и снова хотела захватить террором власть над собором. Но мы, наученные горьким опытом, решили тоже сорганизоваться. От каждой из десяти украинских епархий было выбрано по одному духовному и одному светскому лицу, а кроме того, еще 10 человек из наиболее влиятельных членов собора, всего тридцать. Мы назвали его "тайный совет", хотя это было совершенно открыто и законно. Тут и обсуждались предварительно все вопросы, котоыре нужно было рассматривать завтра.

Дошла очередь и до мандатов "рады". В каждой из разных комиссий был кто-либо из "тайного совета", в мандатную пошел я намеренно, чтобы "приятели" не пропускали незаконных соборян. Я доложил друзьям: завтра бой с "радой". Нужно избрать тяжеловесное орудие, прот. о. Титова... Но, как уже писалось, ему грозились убийством. И выбор пал на меня. Собрав материал и хорошо подготовившись, я на другой день произнес сильную речь против разрушительной работы "рады" на соборе и предложил выход: их около пятидесяти человек, то есть приблизительно столько же, сколько профессоров и служащих в Киевской Духовной академии, откуда "наказом" разрешено выбрать лишь трех. Так как "рада" образовалась не выборным путем, а самопроизвольным собранием, то из нее следует им самим избрать тоже трех членов. А остальным? А остальным удалиться с миром и предоставить выборному собору спокойно кончить свое дело.

Можно представить, какой дикий вой подняли "щирые"!

Председатель, ими же избранный епископ Пымэн, хотел исправить положение и поставил на голосование хитроватую формулу:

- Кто за 3 членов из "рады", а кто - больше? Если бы решили "больше" то опять началась

бы длинная волокита с вопросом. Я заявил:

- Согласно параграфу 12 (кажется, верно помню эту цифру) "наказа", председатель обязан ставить вопрос собранию в той формуле, которая предложена оратором.

- Верно! - согласился епископ Пымэн, проверив мою ссылку по печатному тексту, - итак, кто за три и кто против трех? Поднимите руки!

И вдруг огромным большинством собор принял мою формулу: предложил "раде" выбрать лишь трех членов!

Не помню цифры, но не менее 2/3 или даже 3/4 было за меня. Конечно, наш "тайный совет", на котором вчера предложена была заранее не только формула, но и сама эта цифра 3, постарался через тридцать своих участников провести пропаганду по всем десяти епархиям, оттого и получилось такое дружное и быстрое решение собора.

Председатель как ни в чем не бывало, совершенно спокойно предложил всей "раде" (тогда их было, насколько помню, 47 чел.) выйти в соседнюю комнату и исполнить волю собора.

С дикими воплями они вышли, и через несколько минут кто-то заявил, что "рада" отказывается выбирать трех членов и демонстративно уходит. Тотчас же наступил мир на соборе. Бешеная нервозность и злоба испарились, как туман при солнышке. Слава Богу! Мы все вздохнули свободно, началась конструктивная работа по всем комиссиям.

Как же не сказать спасибо митрополиту Платону по поводу формулы: принять членов "рады" в составе, какой угодно будет признать собору!

Но в этом решении для меня более важным представляется воля самих украинцев-соборян. Как я уже объяснял, состав его был на 3/4 украинским и народным, селянским. Казалось бы, они особенно должны были поддерживать в революционное время "своих щирых"... И вдруг выгоняют! Да еще с каким треском! Я думаю, читатель никак не ожидал такого смелого предложения, как из 47 человек инициаторов собора вытолкнуть за дверь 44. И еще более неожиданно для него, что те же самые соборяне, которые в январской сессии шли слепо на поводу шовинистов, теперь мужественно выгнали прежних своих вождей.

Для меня же тут великая радость за украинский народ! Значит, он имеет здоровый разум! Значит, он, когда нужно, может быть и решительным! Значит, он (и это главное!) не согласен с той разделяющей враждебной пропагандой, какую от его имени вели эти не избранные им самовольники против единства со всем русским народом. Тут дело касалось не 47 озорников и фанатиков, а исторического добровольного, мудрого решения украинских братьев не враждовать против русских, белорусов и прочих братьев общей родной страны! Здесь моему внимательному взору пророчески приоткрылась вся будущая историческая линия единства, по которой пойдет Украина и дальше!

Вот в чем смысл выгона "рады"! Поэтому я и остановился на ней так подробно. По этому факту можно было уже заранее предвидеть, что и в политико-социальном отношении Украина в конце концов пойдет вместе с более сильным великороссом, что не будет никакой "самостийной" державы, что в критический исторический час украинцы, как братья, пойдут вместе с другими защищать общую Мать-Родину; тогда можно было уже предсказать, что будущий Гитлер встретит на Украине не хлеб-соль, а вилы и ружья партизан и пушки украинских войск! Так и сбылось, как видим сейчас!

Если же он принял теперь временно немецко-гетманскую "державу", то лишь по благоразумному подчинению военной силе немцев и по свойственной украинцам мудрой хитрости: под молчанием скрывать свои мысли.

Из этого же разгона "щирых" ясно уже было видно, что не примет народ и церковного отделения от Москвы.

Действительно, нами скоро был разработан проект "об автономии" церковного управления на Украине со своим Синодом, со своими соборами, но при одном всероссийском патриархе. Когда голосовался этот вопрос: принять ли решение о "самостийной" (автокефальной, совершенно независимой) Украинской Церкви или же сохранить связь с патриархом, а через него и со всей Православной Русской Церковью, то чрезвычайное большинство постановило: быть под общим патриархом, а не отделяться!