Вилли заявил решительный протест против «ползучей колонизации». В пику ему, первыми поддержали новый статус Ирана Британия и Франция. Что, собственно, и требовалось. Нефтяных месторождений в Персидском заливе, на обоих берегах, открыли уже много, пора начинать добычу.
Высокая цена на нефть была выгодна не только «Стандарт Ойл» славного парня Джона Рокфеллера, но и британцам, контролировавшим половину мировой добычи угля. А ещё она тормозила спрос на автомобили и прочие механизмы века моторов, патентную ренту с которых получала Россия. Пусть сначала все купят себе по внедорожному восьмицилиндровому шестилитровому «Руссобалту» по три тысячи рублей, трактору по пять и комбайну по семь, тогда и придёт время повышения цен на топливо. А пока – «гуляй, рванина». Рецепт не новый, но работающий, а в то, что и так отлично работает, никаких новаций вносить не нужно.
Присягу Шах и выборные делегаты Меджлиса принесли в Санкт-Петербургской соборной мечети на Васильевском острове, в присутствии послов всех великих (и не только) держав, и зафиксировали это великое событие киносъёмкой. Россия (теперь уже официально и общепризнанно) вышла в четвёртый океан – Индийский. Единственная и неповторимая, ведь портов в Северном-Ледовитом больше ни у кого не было.
В мае 1905 года, в Кронштадте, спустили на воду первый в мире авианосец – «Санкт-Петербург». Корпус лёгкого «Малюты» только безбронный, такие уже приспособились строить быстро, меньше чем за год. Шестнадцать тысяч тонн водоизмещение, планируемая авиагруппа сорок – сорок пять машин (точнее планировать пока сложно, ведь и самолёты совершенствуются, а ну как получится скрадывать крылья, тогда и шестьдесят разместить будет можно). «Санкт-Петербург» ещё не имел полётных палуб, самолётных ангаров, паровых катапульт и надстройки (острова) и по легенде готовился к принятию в состав Русского Императорского Флота как новый тип крейсера второго ранга. Достраивать «СПб» предстояло уже во Владивостоке, на острове Русский, в режиме строжайшей секретности, а принимать его будет уже контр-адмирал Руднев на Гуаме.
Кстати, о Гуаме. Из сорока тысяч отправленных туда трудармейцев первого призыва, двадцать пять решили остаться. Кокосовые пальмы, которые произрастали там дичкой в несчётном количестве, стали неплохим источником дохода. Кокосовое мыло с Гуама уже стало самым премиальным в мире, а ещё постоянно рос спрос на стружку ореха среди кондитеров. А ещё климат. Воистину райский почти восемь месяцев в году. Тайфуны уже научились предсказывать, поэтому несчастных случаев почти не происходило. С жёнами проблем тоже не было, местные подданные Империи роднились с «понаехавшими» с большим удовольствием. Выдать дочь замуж за русского считалось у них большой удачей, ведь «Иван» не только заплатит калым (топор, или нож), но и потом будет о родне жены заботиться. Кормить-содержать дармоедов не будет, но и не откажет в помощи после стихийного бедствия, которые там случались почти каждый год – с голоду помереть не даст.
Двадцать пять тысяч богатых русских (общающихся по-русски) женихов на сто тысяч местного населения – и это только из первого призыва. Лет через десять, на Марианских островах все обрусеют, без геноцида и даже без малейшего насилия (Руднев за этим зорко бдил и строго наказывал за любое нарушение законов Российской Империи, одного даже казнили за изнасилование и убийство) – по любви и расчёту. Русские получали приличное жалование, а продуктами питания были обеспечены с большой земли, в том числе и мясными консервами, чудесным деликатесом (особенно гречка с говядиной). И не только продуктами питания - ещё инструментами, одеждой, обувью и даже техникой – катерами-яхтами, тракторами и мотоциклами. Всё это доставлялось в потребном количестве и по доступным ценам. Подороже, чем в России, ну, так и жалование у поселенцев на Гуаме было побольше.
А ещё из переселенцев набирали курсантов-лётчиков для морской авиации – это уже были выигрышные лотерейные билеты в островную элиту. Все, выучившиеся на лётчиков, становились благородиями и допускались в дворянское собрание, председательствовал в котором сам генерал-губернатор, генерал-адъютант Государя-Императора, Всеволод Фёдорович Руднев. В общем, социальные лифты отлично работали даже на Гуаме, несмотря на всю его экзотику.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Глава 38
В июле 1905 года доминион Российской Империи Иран заказал строительство военного флота, аналогичному ЮАР и по той же схеме – два корабля линии в США (славному парню Джону Пирпойнту Моргану) и два в Японии (Митсубиси и Митсуи, самым лояльным Микадо дзайбацу), а лёгкие силы в России.
В ответ на это, Вильгельм Второй добавил в Закон о флоте строительство ещё двух суперлинкоров и увеличил налоги на наследство и на доходы от десяти тысяч марок и выше. Вилли усилил свою охрану, разместил в крупных городах гарнизоны и сейчас тыкал раскалённой головёшкой в осиное гнездо Рейхстага. Очень уж он хочет провести революцию до войны, снять проблему заранее. Ожидаемо, кузен не склонен к тонкой работе, не тот темперамент. Не пинцетом и скальпелем, а кувалдой.
И в октябре грянуло. Затоваривание германских промышленников началось ещё год назад, когда производство впервые превысило продажи. Полгода буржуи продержались на снижении цен почти до уровня рентабельности, сокращении издержек, но это только усугубило проблему. По сниженным ценам, все закупились впрок, и теперь рынок наелся надолго вперёд. Ещё полгода (не иначе, как в надежде на чудо) держались на кредитах, тем самым втянув в кризис и банковскую систему.
Канцлер фон Бюлов бился с Рейхстагом, показывал расчёты, пророчил финансовый апокалипсис, призывал одуматься, пугал, бил в набат, но всё бесполезно. Кайзеру надоело ждать, когда этот гнойник лопнет сам, и он ударил по нему кувалдой повышения налогов (Закон о флоте давал ему такую возможность, Рейх ведь в кольце врагов), только теперь он решил не обезжиривать понемногу всех немцев, а вместо этого забить немного самых жирных и наглых. «Жадным засранцам» это очень не понравилось, и они вывели на улицы все состоящие у них на содержании партии – от самых левых социалистов-голодранцев до самых правых юнкеров-землевладельцев. Трогательное и забавное единение враждующих классов против власти ради денег – последний гвоздь в крышку гроба теории Карла Маркса.
Естественно, в этот блудняк не вступили имеющие казённые заказы концерны, то есть хребет той самой плановой экономики послереволюционного будущего (с ними Вильгельм и фон Бюлов работали отдельно, да и производили они. в основном, продукцию не для свободной продажи).
В результате мятежа в Берлине, сожгли здание Рейхстага. Дотла. Как граф Бобриков Хитровку, только с артиллерией в финальной сцене. Армия загнала всех революционеров в «Колыбель революции» и расстреляла её фугасными снарядами из восьмидесятивосьми миллиметровых пушек прямой наводкой. В остальных городах революционеры особой стойкости и самопожертвования не проявили и сдались на милость Кайзера. Общее стадо отправили строить Кильский канал, а паршивых овец принялись вдумчиво расспрашивать - какими козлами они соблазнились до такой степени, что решили не слушать своего мудрого Кайзера и умницу фон Бюлова. И не с «Проклятого» ли острова те козлы их соблазняли? Оказалось – да. Кто бы удивился.
Введённое военное положение позволило Гестапо покопаться в этой компрадорской системе очень результативно, в методах их Вильгельм не ограничивал, требуя только результат. Подозреваемые в измене Родине, в случае упорства в нежелании добровольно сотрудничать со следствием, подвергались допросам повышенной интенсивности и сотрудничали чистосердечно-принудительно. Можно было с уверенностью сказать, что Британия потеряла всю агентуру в Рейхе. Не всех арестовали, но засветили всех. Десяток «спящих» агентов может и остался, но они ничего сделать уже не смогут. Ничего серьёзного, мелкие пакости в такой игре в счёт не идут.