На обратном пути Сузи купила в маленькой лавчонке пятьдесят простых холщовых мешочков с завязками, чем несказанно удивила Шано и еще более — хозяина лавчонки, который под это дело решил подсунуть двум глупым иностранкам, принявшим простые кисеты для хранения специй за какие-нибудь сувениры, еще что-нибудь из своего залежалого товарца, так что подругам пришлось буквально отбиваться от назойливого торгаша.
— Уф! — сказала Шано, когда они оказались на улице с минимальными потерями в полшиллинга. — Откуда столько энергии в таком тщедушном теле? Он едва не разорвал меня на сотню маленьких частных детективчиков.
— Представляю, что после этого началось бы в несчастном Куфанге, — засмеялась Сузи.
Домой, в гостиницу, они добрались далеко за полдень, после того, как отобедали — без особых на сей раз излишеств — в знакомом ресторанчике. Не успели они переодеться, как появился Чарли.
Он был непривычно деловит и активен. Появившись в номере одновременно с собственным стуком в дверь, он с порога объявил, что семейство Ли готово пойти на определенные траты и риск, лишь бы это помогло молодому господину, что он договорился с определенными людьми и сейчас спешит на встречу с ними, после чего, обговорив все детали предстоящего дела, представит их Шано и Сузи для окончательной корректировки плана… — и исчез, отвесив быстрый, но чрезвычайно изысканный поклон и пообещав вернуться не позже чем через два-три часа.
Подруги переглянулись и, несмотря на серьезность услышанного, рассмеялись.
— Молодчина все-таки этот Чарли, — сказала Шано. — Все успевает и при этом остается, что ни говори, джентльменом.
— «Браво, браво, Фигаро! Браво, брависсимо!» — пропела Сузи и предложила Шано тоже подготовиться к «предстоящему делу».
Подготовка свелась к укладке в дорожную сумку Шано больших серебряных ножниц, походного ведьмовского набора Сузи и всех пятидесяти кисетов для специй, предназначение которых Сузи объяснять отказалась, ссылаясь на то, что всему свое время, а пока не помешает им пройти очищение. Они помылись, и Сузи осыпала себя и Шано крупной солью, как тогда, после встречи с непонравившимся ей монахом, произнося, правда, при этом какие-то заклинания и помогая руками. После этого им не оставалось ничего иного, как ждать Чарли.
9— Вам стрелять не придется, — в который уже раз заверил девушек Чарли. — Разве что — в самом крайнем случае. Но об этом не беспокойтесь, все предусмотрено.
— Хотелось бы верить, — в который же раз недовольно откликнулась Шано, которой все это очень не нравилось.
Последние напутствия они выслушивали уже в густой тени храма Данг-Та-Со. Девушки были одеты в черные спортивные костюмы «а-ля ниндзя» и черные же спортивные шапочки с прорезями для глаз; точно так же, но вместо шапочек зачернив лица гримом, выглядели и четыре парня — штурмовая команда, собранная Чарли.
Еще впервые увидев их в отеле, Шано, улучив минуту, шепнула Сузи:
— В хорошую компанию мы попали. Это же настоящие гангстеры!
— Вполне даже симпатичные гангстеры, — легкомысленно отозвалась Сузи. — А американец и вовсе очарователен.
Американец был классическим типом киношного янки: бычья шея, подбородок с ямочкой, мерно двигающаяся челюсть, спокойные глаза и — конечно же! — ноги на стол. Кроме него в команду входили два щуплых малайца с изящными плавными движениями, очень напоминающие самого Чарли, и кряжистый, плотный, но подвижный голубоглазый блондин, отрекомендованный Чарли итальянцем — хотя Шано почему-то представляла себе итальянцев исключительно высокими сухощавыми брюнетами. Этот, пожалуй, ей понравился больше остальных, и она спокойно восприняла сообщение Чарли, что Мауро будет ее телохранителем. По его плану, девушкам не полагалось иметь при себе оружия, да и мужчинам предстояло быть только телохранителями и лишь при необходимости — прикрывать отход. Поэтому все вооружение группы состояло из четырех «узи» и восьми — по паре на каждого — ослепляющих гранат, да у малайцев на поясах висели экзотического вида ножи в чехольчиках.
Шано попыталась было возмутиться, но Чарли напомнил ей общеизвестную пословицу о чужом монастыре и своем уставе и сказал, что лично для нее, Шано, надежнее всего взять с собой охранную грамоту экс-короля. Чарли торопился — видимо, готовился, несмотря на все заверения в безопасности акции, подготовить себе алиби. На ядовитое замечание Шано он совершенно серьезно ответил:
— Я полностью отвечаю за вашу безопасность и, кажется, еще не давал вам повода во мне усомниться. Что же до моего неучастия, то я по определенным причинам никак не могу быть замешанным в любой истории со стрельбой. Я очень люблю Куфанг и хочу жить именно в Куфанге, — твердо закончил он.
Шано не нашлась что возразить, и Чарли, пробормотав напоследок какую-то быструю молитву, укатил на своем микроавтобусе — отступать предполагалось по отдельности, пешком и без транспорта.
10Малайцы прошли в храм первыми. Ворота в храме Данг-Та-Со, как и в других храмах, на ночь не закрывались, видимой охраны тоже не было. Две черные тени неслышно скользнули под храмовую сень — вскоре одна из них так же бесшумно возникла вновь, подавая знак следовать за собой — значит, все было спокойно.
Шано несколько раз глубоко вздохнула, чтобы избавиться от нервного озноба, и шагнула вперед.
Сузи на удивление хорошо ориентировалась в темном, едва освещенном масляными плошками помещении, как будто ей приходилось бывать здесь уже не раз. Она уверенно миновала молельный зал, прошла узким коридором, остановилась у низенькой двери. Американец, неслышно и неотвязно следовавший за Сузи, жестом остановил ее и исчез за дверью. Но Сузи не стала его ждать и тут же скользнула следом. Шано попробовала ее остановить, но Сузи только бросила через плечо: «Да нет там никого!», и Шано ничего не оставалось, как последовать ее примеру, доверившись чутью колдуньи; следом беззвучной тенью ринулся Мауро.
За дверью оказался зал.
Судя по всему — тот самый.
Шано повела лучом фонарика по стенам и потолку. Помещение, как и говорила Сузи, было небольшим, примерно три на пять метров, с еще одной дверью в другом торце. Пост у дальней двери занял американец; Мауро замер у ближней, в которую они вошли. По обеим сторонам прохода вдоль изукрашенных иероглифами стен, свисая с потолочных балок на тонких лентах, в два ряда расположились колокольцы. Их было несколько десятков; они свисали до уровня груди среднего человека, не прикасаясь друг к другу, и тихонько позванивали от воздействия тока воздуха. Шано заметила, что несколько ленточек были пусты. «Одна из них — Анна Хоффен», — мелькнула мысль, и ей стало не по себе.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});