Читать интересную книгу Не нужен нам берег турецкий - Анатолий Спесивцев

— …и, как ты просил, — Богдан поморщился, — сохранили жизнь половине жидов Чигирина.

"На какой эти жиды ему понадобились? Нет, то, что их имущество нам, казакам, достанется — это правильно. Хлопы его на ветер пустят, нечего их баловать. Но потом… возиться с переправкой через море… потопить прямо в Днепре, подкормить раков — и вся недолга! Однако просит человек — уважим. Может, и правда туркам от них морока будет? Нам это на руку. И мне как гетману особенно".

— Как — половине? — не смог скрыть удивления с отрицательными эмоциями Аркадий. — Мы же договаривались, что кроме арендаторов никого из них казнить не будут.

— Так всем, кто к арендаторам отношения не имел, и сохранили. С немалыми трудностями, из соседних кварталов столько люду за справедливостью и чужим добром набежало… еле-еле разогнали. Чтоб волнений не было, пришлось им арендаторские семьи на расправу выдать. Хотели они и до остальных жидов добраться, да я успел там охрану выставить. Заодно и несколько семей католиков к ним подселил, им сейчас самим в городе не выжить.

— Постой, а почему только половина в живых осталась? Казнили вчера вроде немного арендаторов.

— Так то ж были сами арендаторы! И то их ох как нелегко до показательной казни сохранить. А разве один человек может справиться с арендой поместья? Немыслимо это, ему помощники нужны, да надёжные. Вот они родню и привлекали. Простой люд часто ненавидит этих помощников больше самих арендаторов, потому как обиды ему именно они наносили. В церковь не пускали покойника отпевать, зерна на продажу не позволяли вывозить, домашний скот со двора уводили… вот их, помощничков, с семьями — довелось озлобленным людям и выдать. Разве что нескольких красивых жидовок мои казаки себе взяли в жёны. Остальных… — Хмельницкий махнул рукой, показывая, что проблема с остальными решена местным населением кардинально.

— Неужели везде так будет?

— Везде будет по-разному. На Левобережье Скидан, чтоб ему!.. на мою просьбу не резать всех жидов подряд наплевал. Правда, их там и немного, большая часть ещё живая сидит, в местечках, за стенами. Завтра пошлю ему требование с войсковой печатью, думаю, не осмелится на него наплевать. Он ведь на меня сильно обижен — сам на место кошевого атамана метил, а выбрали меня. Скидан и тебе враг лютый, знает, что меня твоими стараниями выбрали. Здесь, возле Днепра я, на Волыни и Полесье Татарин постараемся твои планы выполнить. Жидовские кварталы в городах обычно хорошо укреплены, да жиды в наших местах часто с ружьём и пистолем как заправские казаки управляются. От хлопов отобьются, а нам сдадутся, куда ж им деться. Лучше с имуществом расстаться и переехать, чем за рухлядь жизнь положить.

— Хорошо, думаю, послы из Стамбула скоро вернутся, тогда этот разговор продолжим.

— Думаешь, примут?

— А куда ж им деться? Если откажутся, их все сородичи в дерьме утопят. Как с чеканкой денег?

— Польские полтораки из меди и свинца, покрытые тонким слоем серебра, уже вовсю работаем. Были у людей штампы и опыт кой-какой, вот я их к делу и пристроил. Но пока откладываем, в ход не пускаем. Начали делать и османские акче, мурадовские, но там не всё гладко получается. Думаю, через недельки две и их чеканить в большом количестве начнём.

Спрашивать: "Что же это за люди, у которых наготове штампы польских монет, и откуда у достопочтенного шляхтича и атамана такие знакомства?" попаданец не стал. Сам в своей прошлой жизни с подобными людьми знаком был, хоть и присоединяться к их бизнесу не стал.

— Пока с акче разумнее притормозить. Пусть мастера получше штампы сделают, чтоб ни одна зоркоглазая собака отличить не могла от настоящих. Сейчас надо сосредоточиться на штамповке польских денег. Чем больше — тем лучше. И как выйдем к литовской границе, начинайте закупку в княжестве продовольствия. Зерна, скотины, птицы, всего, что есть можно. Грядущая зима будет в Европе голодной. А через месяц и слухи начинайте распускать, как мы договаривались.

— В Литве о фальшивомонетчике-короле, в Польше о решивших подзаработать на великой польской беде Радзивиллах?

— Да! Именно! Они и так друг друга недолюбливают, мягко говоря. В любую гадость о своих недругах поверить могут. Особенно, если им помочь, подтолкнуть их мысли в нужную сторону.

— Петро, — обратился Аркадий к начальнику разведки Свитке. — Как, сможешь распространение таких слухов организовать?

Внимательно слушавший собеседников Пётр улыбнулся такому вопросу. Уж чего-чего, а нужные слухи распускать запорожцы и раньше умели. Сам он возглавлял разведку Сечи с тридцать пятого года, после казни с Сулимой своего предшественника и друга. Поляков и раньше ненавидел, а теперь готов был их на куски резать. Всё, что приносило полякам вред, делалось им с наслаждением. С распространением нужной казакам информации он за последнее время поднаторел, Аркадий подсказал много неожиданных и действенных ходов.

— А чего здесь хитрого? В таком деле и стараться особо не надо, они сами один другого грязью обмазать норовят. Сделаем, не сомневайтесь.

— С распространением фальшивок трудностей не будет?

— Какие там трудности? — развёл руками главный шпион. — Выглядят-то они как настоящие, даже лучше. Из рук будут выхватывать. И в Литве, и в Польше. Вот когда слухи пойдут, то придётся быть поосторожнее.

— Начинай там подыскивать людишек, которые, зная, что им дают фальшивки, но в двойном размере, брали бы их не задумываясь. Тогда если и будут хватать, то их, а таких — не жалко.

— Добре. Но сначала надо накопить фальшивых денег, да и зерно со скотиной закупать выгодно будет только осенью.

— Тебе виднее. Как сам знаешь, я здесь человек не местный, в подробностях и тонкостях разбираюсь слабо. Но пока можно было бы начать скупку и за настоящие деньги, слишком много селян бросили плуги и взялись за ружья.

— Ладно-ладно, не напрашивайся на похвалы, не девка! — вступил опять в разговор Богдан. — Жалко тратить деньги на то, что можно просто забрать.

— Самого жаба давит. Но уже сто раз обговаривали, не стоит нам ещё с литовской армией воевать. Она хоть и поменьше польской, а неприятностей может не один воз на нас вывалить.

— Сильно сомневаюсь, что они в стороне останутся.

— Посланца к Радзивиллам отправил?

— Да, отобрал, родича жены Кшиштофа Радзивилла, их великого гетмана. Да всё равно…

— Ну, попытка не пытка… — заткнулся на привычной приговорке Аркадий. — Сунутся — им же самим хуже будет!

— Да и нам не лучше. Полезут с севера литовцы, а с запада поляки — можем и не отбиться.

— Особенно если одновременно на юго-востоке враги зашевелятся, хватает их там у нас.

— Шевеление, как ты говоришь, там никогда не прекращается. С кумыками ещё не один год возиться придётся, значит, гребенцы там прочно застряли. В Кабарде усобица не прекращается, нам зимой тоже надо вмешаться, помочь союзникам. Черкесы между собой никогда воевать не прекращали, теперь и мы туда влезли, стало быть, и нам участвовать в этой бесконечной заварухе придётся. Считай, треть донцов там осталась, без дела не сидят.

— Ещё добавь, что и Россия немного погодя из союзника во врага может превратиться. Но проблему отражения литовского наступления в момент нахождения нашей армии на западе надо будет решать. Согласен. Есть у меня идейка. Если и пойдут на нас Радзивиллы, то по Днепру и вдоль него. На лодках пехоту и артиллерию повезут, припасы всякие, а по берегу конницу пустят.

— Хм… я тоже так бы на их месте сделал. И ведь оставить много казаков, хоть и для обороны Киева, мы не можем, всех на решительную битву с поляками вести придётся. Что предлагаешь? — заинтересовался Хмельницкий. Даже в полутьме было видно, как блеснули у гетмана глаза, беседа велась при одной горящей лучине, что для попаданца создавало атмосферу заговора. Впрочем, на темноту никто не жаловался. Плохо видящий казак такой же нонсенс, как крот-астроном.

— Чуть повыше порогов спрятать ополчение шапсугов. В битве нам от них толку будет немного. Пешие, без огнестрельного оружия, против конницы не выстоят, да и против пехоты в таборе…

— Хитрец, однако. Хочешь послать их против ладейной рати?

— Да! Сплавляться литовцы будут не на военных судах, а на баржах. Если на них неожиданно эти разбойники налетят, кого не потопят и не пленят, заставят, бросая всё, на берег бежать. Вот и останется у князя одна конница. А с ней много не навоюешь, разве что разорение можно немалое нанести, но… — Аркадий пожал плечами. Войны без потерь не бывает, уж кто-кто, а его собеседники знали об этом лучше него.

— Да, может получиться… — согласился Богдан. — Петро, не прозевают твои подсылы сбор литовской ладейной рати?

Свитка на такой вопрос даже немного обиделся.

— Чего-чего, а такое мимо их глаз и ушей точно не пройдёт!