Глава одиннадцатая
Потекли тоскливые дни ожидания. Ярина, беспокоясь о муже, места себе не находила, то и дело влезала на самый верх терема и всматривалась в даль: не скачет ли гонец с известием?
Теперь из крепости всех посторонних выгоняли еще засветло и накрепко запирали ворота. Олег оставил на охрану небольшой отряд с воеводой, да еще в каждой богатой усадьбе были вооруженные люди. Узнай враг, что город остался без военной мощи, несдобровать тогда.
Ярина сама каждый вечер проверяла запоры на воротах и выставляла охрану: небольшую горстку хорошо вооруженных воинов из личного отряда Бажана.
Первый гонец прискакал на княжий двор через пять дней. Ярина, не дожидаясь туманных слухов, быстро села в повозку и направилась к княгине, совершенно позабыв за эти тревожные дни ожидания все обиды.
Княгиня тоже не стала упоминать о последней встрече, приняла Ярину ласково, сразу сообщив, что Олегово войско уже подошло к землям древлян.
Следующий гонец прибыл только через несколько дней после первого. Прискакал он на взмыленной, загнанной лошади и с ходу сообщил, что два дня назад произошла битва на реке Припять между Олегом и суровыми древлянами. Слава в сражении досталась Олегу, хотя и дорогой ценой – много воинов полегло на поле брани. Обоз с ранеными идет следом за гонцом, так что готовьтесь, женки, принимать своих мужей, братьев и отцов.
Ярина, едва гонец проскакал мимо ее усадьбы, вновь поспешила на княжий двор. Гонец, сообщив весть, обедал в гриднице. После двух дней без сна он еле ворочал языком, глаза его слипались, но Ярина все равно пристала к нему с вопросами.
– Не знаешь ли ты о князе Бажане? Жив ли он?
– Князь Бажан – славный воин, – кивнул головой парень, – сильный, смелый, дерется как медведь. А вот жив ли он, не знаю. Много мужей славных на моих глазах погибло, а Бажана мертвым не видел…
Ярина вернулась домой вечером, сразу прошла в свои покои, но уснуть не могла. Промаявшись всю ночь, под утро она задремала, но вскоре проснулась: кружилась голова, ко рту подступала тошнота. Она едва успела добежать до помойного ведра и выплеснуть в него содержимое чрева.
Сенная девка, проснувшись от шума, испугалась:
– Что с тобой, боярыня? Ты вся дрожишь и бледная. Ой, приедет господин, накажет нас, что не уберегли его женушку.
– Не скули, не выматывай душу! – прикрикнула Ярина. – Господин рад только будет этому событию. Живой бы только вернулся…
Договорить она не успела, новая рвота вывернула ее наизнанку.
– Ой, щедра к тебе Мокошь, – просияла девка, – вот радость-то! Щур-щур, не сглазить бы.
Наконец прибыл обоз с ранеными. Некоторые ратники, раненные легко и пришедшие в себя еще в дороге, плелись пешком. Тяжелых подвозили прямо к избам, вносили в светелки. Несколько повозок провезли мимо Ярининой усадьбы на княжий двор в дружинные дома, там за ними должны были присматривать рабыни, холопки и городские вдовы – девицам и замужним женщинам смотреть на открытое тело чужих мужчин запрещалось.
Ярина стояла у ворот, с тоской провожая каждую проезжающую мимо повозку и со страхом ожидая новую, моля Рода, чтобы последние проехали мимо ее усадьбы. Но Род не внял ее мольбам.
– Принимай, хозяйка, ратников мужа, – обратился к ней возничий из повозки, остановившейся прямо перед ней.
Ворота давно уже были распахнуты настежь. Ярина прошла вперед, и возничий следом направил повозку во двор, где уже толпились дворовые. Затем во двор въехали еще две повозки.
Первое, что бросилось в глаза Ярине, – синяя накидка в одной из повозок. Еле владея ногами, Ярина подошла поближе. Двое гридней в это время подняли Бажана и понесли в избу. Ярина почувствовала, что сейчас упадет, но сенная девка уже была наготове, подхватила ее под руки и повела следом за гриднями.
По дороге Ярина пришла в себя, оттолкнула девку и твердым шагом прошла в покои. Гридни уже укладывали князя на ложе.
– Князь без сознания, – сообщил Ярине один из них. – Он крепко держался всю битву, но под конец достала его стрела с двушипным наконечником. Ее нельзя вытащить, как другие стрелы, поэтому пришлось разрезать рану. Князь потерял сознание, едва мы начали резать, но потом несколько раз приходил в себя. Последние два дня он находится в совершенном беспамятстве, бреду и лихорадке.
Ярина попыталась развязать пропитанную спекшейся кровью повязку, но не смогла. Расторопная сенная девка принесла горячую воду, и Ярина отмочила повязку, после чего разрезала ее ножом, открыв страшную гнойную рану на бедре.
Вспомнив советы волхва, Ярина промыла рану хмельным медом, смазала ее заживляющей мазью и перевязала чистым полотном. Бажан стонал и бредил, пылая жаром. Ярина принялась отпаивать его жаропонижающим отваром.
Пришла Белава. Полностью одобрив действия младшей сестренки, она ушла в дружинную избу к другим раненым и не выходила, пока не осмотрела каждого. Раны в основном были легкими, но сильно воспаленными, потому что не была оказана своевременная помощь. Некоторые потеряли много крови от стрелы с плоским широким наконечником. Такие стрелы наносят обширные раны и сразу выводят воина из строя, открывая обильное кровотечение. Опытные воины тут же на поле боя перевязывали раны товарищам, останавливая кровотечение, но затем, в обозе, когда за ранеными уже не следили, некоторые умирали от заражения крови. Хорошо еще, что древляне не знали ядовитых средств и не пропитывали стрелы ядом, как другие славянские племена, иначе потерь было бы больше.
Несмотря на большой обоз раненых и убитых, привезенных для захоронения, город начал праздновать победу. Следом за обозом пришел и сам победитель – князь Олег с воинами. Дружина будто не проделала многодневного перехода и не побывала в кровавой битве. При подходе к городу воины постарались сбросить усталость, приободриться и как можно шире улыбаться встречающему их люду. Радуйтесь, женщины, – у ратников за плечами котомки, набитые награбленным добром. Да и древляне, признавая власть киевского князя, обязались платить дань черными куницами, которых водилось в их лесах видимо-невидимо.
Днями и ночами воины веселились от души, бродя по городу с чарами и кувшинами, угощая всех встречных. Но иногда улицы наполнялись плачем, и все знали, что умер очередной раненый.
В усадьбе Ярины жгли костры, варили похлебки, жарили на вертелах рыбу и птицу, чтобы сытно кормить ратников мужа. С утра до ночи двор был наполнен шумом, смехом, песнями, визгом.
Ярина, как жена предводителя, в первый же день поздравила ратников с победой, велела дворовым не жалеть для пира припасов и меда и вернулась к мужу, так как не могла спокойно смотреть на веселье, когда он лежал без сознания.