Читать интересную книгу Принуждение, капитал и европейские государства. 990– 1992 гг - Чарльз Тилли

На рис. 7.1 представлено географическое распределение членов ООН со времени основания в 1945–1988 г. Картина ясна: ООН начиналась при большинстве государств Европы и Америки — старая система европейских государств и их преемников (extensions) за вычетом главных проигравших во Второй мировой войне и плюс несколько важных не западных государств. Число государств Европы и Америки постепенно увеличивалось, по мере того как заключались европейские мирные урегулирования и как государства Карибского бассейна обретали независимость и международное признание. Но после 1955 г. в ООН быстрее вступают азиатские государства, опережая государства Запада. С 1960 г. среди новых членов преобладают африканские государства.

Рис. 7.1. Членство в ООН по географическим регионам, 1945–1988 гг.

Вновь вступившие в ООН государства в основном пришли к своей государственности по пути интенсивного принуждения. Перед тем как уйти из колоний, колониальные державы оставили там мало накопленного капитала, но завещали своим преемникам вооруженные силы, составленные из тех сил подавления (и смоделированные по их образцу), которые они создали раньше для поддержания собственных местных администраций. Эти вооруженные силы, сравнительно хорошо экипированные и обученные, впоследствии специализировались в контроле над гражданским населением и в подавлении инсургентов, а не в межгосударственных войнах. Как только европейцы распускали свой правительственный аппарат, вооруженные силы, церкви и западные корпорации часто оказывались самыми действенными организациями на территории (нового) государства. В вооруженных силах протекали некоторые особые процессы: высшие посты здесь быстро занимали люди, которые раньше в колониальных армиях занимали подчиненное положение. Часто в продолжение той системы рекрутирования, которая была установлена еще колониалистами, они набирали людей (нарушая пропорции) из одного сегмента населения, связанного общим языком, религией и/или региональной принадлежностью. Так создавался инструмент и одновременно театр действий жестокого этнического соперничества. Так, например, нигерийская армия до 1966 г. оставалась непричастной к разделениям по региональной или этнической принадлежности. Однако после военного переворота в январе 1966 г. начинается раскол. В июле союз офицеров с севера страны возглавил новый переворот, началось быстрое отстранение игбо (главным образом с юго–востока Нигерии) от армейских должностей и власти. Вскоре (в мае 1967 г.) восток страны, который теперь назывался Биафра, перешел к открытому восстанию, и началась одна из самых кровопролитных гражданских войн в Африке (Luckham, 1971: 17–82).

За исключением тех случаев, когда харизматические национальные лидеры намеренно держали их под контролем, армии третьего мира обыкновенно сопротивлялись гражданскому контролю. Старшие офицеры обыкновенно считали (и открыто заявляли), что лучше, чем простые политики, понимают, что надо их стране и как поддерживать порядок на пути к осуществлению этих целей. При этом часто вооруженные силы не зависели от налогов и проводимого гражданским правительством призыва, поскольку полагались даже на доходы от продажи государством товаров на международном рынке, закупали заграницей оружие и принимали поддержку великих держав.

Однако насколько военные стран–экспортеров были в состоянии удерживать власть, зависело от тех союзов, которые они заключали (или не могли заключить) с главными представителями правящего класса, а также от успеха программы экспорта. В Боливии инкапсуляция магнатов оловянной промышленности, прекрасно живших за счет экспорта и установивших внутри страны крепкие связи, сделала их уязвимыми для захвата военными государственной власти и доходов от олова (Gallo, 1985). На Тайване, в этом по–настоящему полицейском государстве при Чан Кай–ши (Цзян цзе–ши), большой успех программы экспорта в конце концов отвратил военных от приготовлений к вторжению в материковый Китай, ограничил их контроль над политикой и повседневными действиями правительства и привел к тому, что военных окружили властные гражданские должностные лица (Amsden, 1985).

Не будем забывать о том, что после 1945 г. сильно изменился характер войны. Хотя страны Запада больше почти не воевали, в целом в мире смертоносные войны участились. В табл. 7.1 показана эта тенденцию развития после 1893 г., указаны боевые потери (в тысячах) в войнах, где каждый год страна теряла в бою не менее тысячи человек. Общие показатели сильно меняются от периода к периоду. Однако приводимые цифры ясно указывают на несколько тенденций: рост смертности в периоды всеобщих войн, прекращение роста и даже сокращение «внесистемных» войн, по мере того как все больше и больше государств входило в международную систему государств, нерегулярно увеличивавшееся преобладание гражданских войн как источника боевых потерь. Количество новых гражданских войн возросло с примерно 10 000 боевых потерь в год в начале века до 100 000 смертей в год в 1937–1947 гг., затем колеблется вокруг отметки сотни тысяч в следующие три десятилетия.

Табл. 7.1. Количество погибших в войнах, где фиксировалось, по крайней мере, 1000 погибших в год, 1893–1980 гг.

Источник: Small, Singer, 1982: 134, 263.

В XX в. значимость боевых потерь снижается сравнительно с другими разрушениями войны. Из–за бомбардировок и обстрелов гражданских населенных пунктов гибнет все больше не участвующего в боевых действиях населения, не говоря уж о том, что уничтожались средства к его существованию. Во время войн и после них государства начинают перемещать и даже изгонять население, причем в невиданных до того масштабах. А преднамеренное истребление всего населения — геноцид и политицид — из редкого, человеконенавистнического отклонения (чем они раньше представлялись) превращаются в обычную практику правительства. В 1945–1987 гг. преднамеренное массовое уничтожение гражданского населения агентами различных государств привело к гибели от 7 до 16 млн человек в мире, что превышало количество погибших непосредственно в международных и гражданских войнах (Harff, Gurr, 1988).

Причиной гражданских войн после 1945 г. иногда была борьба классов за власть в государстве. Но чаще причиной гражданской войны бывали требования автономии со стороны какой–нибудь отдельной религиозной, языковой или территориальной группы или требование передачи этой группе контроля над государством. Этот (узко понятый) национализм становится все важнее в развязывании войн: в то время как мир в целом представлял собой сложившуюся картину стабильных, взаимно непересекающихся государственных территорий, носители власти из числа не допущенных к государственной власти национальностей видели в этих войнах свой шанс.

В то же время великие державы все больше вмешивались в гражданские войны, стремясь к союзу с теми, кто контролирует государство заверениями, что выигрывает сотрудничающая фракции. В 1970–е гг. большие гражданские войны начинаются в Анголе, Бурунди, Камбодже, Гватемале, Иране, Иордании, Ливане, Никарагуа, Пакистане, на Филиппинах, в Родезии и Шри–Ланке; и только в одной из них (в Гватемале) не было широкого вмешательства других государств (Duner, 1985: 140). К концу 1980 г. войны полыхали на Филиппинах, в Анголе, Гватемале, Афганистане, Сальвадоре, Никарагуа, Камбодже, Мозамбике и Перу. И почти во всех этих войнах участвовали (хотя бы минимально) Соединенные Штаты, Советский Союз или Южная Африка. И хотя 1980–е гг. стали некоторой передышкой сравнительно с предыдущими десятилетиями, но разрушительность Ирано–иракской войны (в ходе которой погибло в бою возможно 1 млн. человек) и продолжение других войн, начавшихся раньше, не позволяют думать, что в 1990–е гг. войны пойдут на убыль.

Новое оружие сулит новые уровни разрушительности, а распространение ядерного оружия вообще грозит миру уничтожением. В настоящее время США, Россия, Соединенное Королевство, Франция, Китай и Индия определенно имеют в своем распоряжении ядерное оружие. Кроме того, Западная Германия, Израиль, Бразилия, Аргентина, Пакистан и Япония занимаются переработкой плутония, что подводит их совсем близко к тому, чтобы стать ядерными державами. Другие по видимости неядерные государства, не подписавшие соглашение 1968 г. о нераспространении ядерного оружия — и потому остающиеся реальными кандидатами в ядерные державы — это Испания, Израиль, Чили, Куба и Южная Африка. Около 10% признанных государств мира, включая великие державы, или развертывают ядерное оружие, или не отказываются от права на его использование. Так что войны со временем не станут мягче. (А. Дж. П. Тейлор заканчивает свою, в общем–то, непугающую книгу «Как кончаются войны» леденящим кровь напоминанием о ядерной угрозе: «Не волнуйтесь. Война третьего мира будет последней» (Taylor, 1985: 118).) А тем временем множатся неядерные войны.