Читать интересную книгу История военного искусства - Ганс Дельбрюк

 Небольшие же разрывы при столкновении с противником смыкаются сами собой.

 В фаланге разрывы и скопления находятся в естественной взаимной связи. Если бойцы столпятся где-нибудь в одном месте, то в другом неизбежно возникнет разрыв. Поэтому нужно было найти средство против обоих зол одновременно. Если разделить старую фалангу и оставить промежутки между частями во избежание скоплений и вызываемого ими замешательства, то очень легко возникали бы разрывы. Интервалы неизбежно приводят к этому. Приходилось пользоваться ими с большим ограничением. Введение более частых интервалов можно было осуществить только в том случае, если одновременно принять меры к немедленному закрытию возникающих отсюда брешей, что и достигалось путем деления легиона на 3 линии - гастатов, принципов и триариев - и расстановки манипул задних линий против интервалов передних. Расчленять фалангу можно было не иначе, как одновременно и вдоль, и поперек.

 Прием, казалось бы, очень простой, но вместе с тем он требует большого искусства. Греки не могли проводить его в жизнь. Им для этого недоставало предпосылки римской дисциплины. Казалось бы, что обучить каждого солдата очень просто: его часть - центурия или манипула - передвигается вперед по направлению к фронту, как только перед ней открывается брешь. Но эта простая вещь в серьезный момент очень трудна. В шуме и сутолоке сражения перед лицом смертельной опасности подобное правило не всегда может быть выполнено. С другой стороны, и человек, находящийся в линии фронта, увидев, что рядом с ним открылась брешь, теряется и не знает, куда ему податься. Идти вперед, пока прорыв не закроется, означает для него верную гибель: противник ворвется прямо сюда и ударит на него сбоку.

 Гоплит в фаланге, как мы это узнали от Эврипида (см. выше, кн. 2, гл. 5), не предоставлен самому себе и собственной храбрости, - нет, он зависит также от стоящего рядом и позади. Следовательно, мало закрыть разрыв, - надо еще, чтобы бойцы передних шеренг фаланги имели твердую уверенность в том, что это действительно будет своевременно сделано, иначе им изменит мужество.

 Однако продвижение манипул второй и третьей линий не должно совершаться по усмотрению и произволу отдельных бойцов. Нельзя слишком рано выступать вперед; если интервал невелик, он должен остаться; увеличение его может оказаться лишь мгновенным и ликвидироваться само по себе. Если же разрыв достаточно велик, то выдвижение задней манипулы должно произойти неукоснительно; в противном случае оплошность грозит привести к тому, что сражение будет проиграно. Следовательно, манипулярный строй требует в высшей степени твердого и верного командования. Гастаты должны вполне полагаться на то, что центурион, стоящий позади манипулы принципов, в нужный момент даст приказ и поведет свою манипулу на угрожаемый участок. Моральная стойкость легиона покоится на твердой уверенности гастатов в своевременном выступлении принципов.

 Организация манипулы и ее целевое назначение натолкнули римлян на применение для обозначения манипул особых значков, что было совершенно неизвестно грекам. Бойцы ни под каким видом не должны были удаляться от своих манипул; поэтому каждая манипула получила видимый символический пункт сосредоточения бойцов - флажок. В самом бою эти флажки, правда, не имели прямого и существенного значения. Только при выдвижении частей к линии фронта они могли служить ориентирами; непосредственно же во время наступления не может быть и речи о равнении на значок, так как все внимание по необходимости направлено вперед; наконец, в опасном рукопашном бою солдат смотрит исключительно на противника, а если и кинет взгляд в сторону, то не далее как на соседей, чтобы не отбиться от своих.

 Существенную роль манипулярных значков надо искать в условиях мирного обучения, когда они содействовали воспитанию у каждого отдельного бойца привычки крепко держаться своей манипулы. При выработке этой сплоченности, т.е. при упражнениях, значки имели не только символическое значение, но приносили и практическую пользу, облегчая равнение.

 Манипулярный строй не только дает фаланге возможность постоянно сохранять свою сущность, но еще и облегчает ей передвижение при неблагоприятных условиях местности. Что бы ни происходило по пути, фаланга никогда не теряет своего порядка, всегда встречает противника сомкнутым, непрерывным фронтом. На место почти монолитного в своей целостности единства выступает единство расчлененное. Фаланга получила звенья.

 Расчленение фаланги помимо подвижности и порядка при наступлении создавало еще и другое преимущество. Мы видели, что в старой фаланге легковооруженные могли найти применение лишь в очень слабой степени. Теперь же интервалы позволяли высылать вперед летучие отряды стрелков: ведь даже когда гоплиты стояли довольно тесными рядами, стрелки имели возможность вернуться в тыл через интервалы между звеньями14, не вызывая замешательства. Однако не следует думать, что все 1 200 легковооруженных в легионе применялись подобным образом. Ведь, если бы гоплиты стояли по 15 чел. в глубину и по 200 в ширину, это должно было бы образовать стену застрельщиков в 6 чел. глубиною, тогда как в действительности пользоваться метательным оружием могут не более 2 чел., стоящих один за другим15.

 По одному свидетельству, сохранившемуся у Ливия, для этой цели применялось только 20 чел. от каждой манипулы гастатов, т.е. в общей сложности 200 чел. из легиона; вероятно, сверх того еще некоторое число высылалось с флангов; часть следовала за гоплитами для оказания первой помощи раненым; остальные оставались в тылу и окапывались в лагере, составляя его гарнизон.

 В несомненной связи с разделением фаланги на манипулы стоит также изменение в римском оружии и в боевых приемах. Раньше римские гоплиты сражались, как и греческие, копьем, а в качестве подсобного оружия имели короткий меч, кинжал или нож. Отныне римский воин мечет сперва копье и затем скорым шагом устремляется вперед, чтобы завершить борьбу мечом. Хотя копье и имеет преимущество большей длины, но в борьбе с противником в хороших доспехах оно представляет собою неудобное оружие16. По терминологии современной германской армии, "нижняя хватка"17, как мы ее обычно представляем, давала неверный и не очень сильный удар, так как при ней предплечье и кисть должны принимать неестественное, почти отвесное положение; полную силу такой удар получает лишь в том случае, если он направлен сверху вниз. Колоть же копьем так, как это практикуется в современной кавалерии, - "верхней хваткой", зажимая древко между торсом и верхней частью руки, - для гоплитов невозможно. Это - прием атакующих всадников, который имеет целью ударить противника безразлично как и достигает этой цели даже в том случае, если удар придется по щиту или панцирю и выбьет всадника из седла, не причинив ему ранения. Гоплит же должен высмотреть у закованного в латы противника уязвимое место и соответственно вонзить свое оружие.

 Для этой цели заостренный меч18 или короткий кинжал гораздо лучше приспособлен, чем копье, вдвойне действительным является, конечно, последовательное применение обоих этих видов оружия, как это, вероятно, и практиковали римляне, сперва кидая копье (которое и было сконструировано соответственным образом в виде дротика "р11 u m"19) и затем врезаясь с обнаженным мечом в расстроенные обстрелом неприятельские ряды. Можно допустить, что тот самый военный авторитет, который расчленил фалангу на манипулы, повысил также и ее боевую мощь, предписав и осуществив на деле комбинацию обстрела копьями с рукопашным боем.

 Само собою разумеется, что обычно метать копья приходилось только двум первым шеренгам фаланги; остальные сохраняли свои копья в руке. Триарии, которым почти никогда не доводилось метать копий, вообще не имели пилума; у них удержалось старое гоплитское копье - "hasta"20.

 Примечательна также в манипулярном строе организация фаланги по возрасту. В прежней римской классовой фаланге вперед выставлялись наиболее надежные и лучше других вооруженные. Теперь передние ряды пополняются младшими, а задние - старшими. Это служит показателем, что теперь в войске учитывались и сочетались два принципа - военный и гражданский. В глубокой фаланге задние шеренги почти никогда не принимают участия в непосредственном рукопашном бою, так что за исключением случаев общего бегства им не угрожает почти никакой опасности, - разве что залетит шальная стрела. В чисто гражданском войске нельзя распределять опасность просто по возрастам, так как один гражданин равен всякому другому; в чисто наемном войске - еще того менее, так как каждый продал свою жизнь за одну и ту же плату. Но в организованном по-военному гражданском ополчении вполне естественно, что послужившие уже отцы семейств становятся в задние ряды и говорят молодым бойцам: "Теперь ваша очередь". Равным образом и у немцев ландвер применялся больше для гарнизонной и тыловой службы, чем для боевой. "Res ad triarios venit" вовсе не означает, что теперь должны выступить избранные отменные бойцы; нет - это звучит так же, как немецкое "дело дошло до ландвера" и означает не что иное, как недостаток в людях. Ведь и солдат германского ландвера отличается большой военной гордостью и как старый солдат кичится перед новобранцами, но это отнюдь не придает ландверу ценности отборных войск.