Девушка споткнулась, но Джерри успел поймать её за руку и удержал от падения.
За прозрачным щитком скафандра светилось бледное лицо с полузакрытыми глазами и кривящимся ртом. Казалось, астровитянку пронзила физическая боль.
— Значит, этот дьявольский список виноват в смерти и твоих родителей, — голос Джерри тоже был полон муки. — Тораг тоже погиб из-за того, что был включён в список и, видимо, своей строптивостью не понравился его владельцам…
— Проклятый Дитбит… — сказала Никки, еле отдышавшись от новости, сбившей её с ног. — Он начал войну — и сам сгорит в ней…
Девушка шла дальше молча, перестав оглядываться по сторонам.
Школьники добрались до крутой кратерной стенки. Она зазубренным краем врезалась в красноватое небо, но марсианский небосклон оказался прочным, и по склонам горы тянулись потоки размолотой породы и песка.
— Возле таких стен начинается большинство оранжерей, — каркнул гном, проткнув строгим пальцем кратерный склон. — Мы выбираем солнечную сторону и анализируем состав песка. Потом натягиваем от вершины до подножия прочные тросы и настилаем пластиковую крышу. И что мы получим? — спросил столпившихся вокруг школьников гном-садовод.
— Оранжерею? — несмело ответил кто-то.
— Шелуху от ореха мы получим, а не оранжерею, — веско сказал гном. — Дальше начинается самое главное: оптимизация грунта, установка воздушной, нагревательной и водной систем, и ещё такая куча разных дел, что она кажется неподъёмной…
Например, — оранжерейщик махнул рукой на осыпающийся склон, — видите эти песчаные реки? Морока и напасть. Смёрзшийся песок кажется прочным, но если внутри такого склона произойдёт небольшой сдвиг, то механическое трение на плоскости сдвига сразу разогреет замороженную воду, и песок заскользит вниз лавиной, текучий, как грязевой сель. И всё же крутые склоны привлекательны для нас, оранжерейщиков, тем же, что делает их и опасными: здесь много льда. Кратерная стенка прорезает мощные слои вечной мерзлоты, и это очень важно для водоснабжения и атмосферы оранжереи. Ну, посмотрим, что у нас получилось после всех хлопот.
И маленький оранжерейщик зашагал к куполам, стеклянно поблёскивающим в лучах маленького солнца.
Пройдя шлюз и сняв скафандры, студенты попали в Эдем. Никто, конечно, не знает ботанику райского сада — разные источники дают противоречивые сведения, — но вполне вероятно, что райские кущи похожи на такую оранжерею тысячи цветов: роз и орхидей, лилий и ибиска и ещё многого другого, немыслимо привлекательного для глаз и безотказно ароматного для носов.
Чувства экскурсантов разбежались на дрожащих ножках по всей оранжерее.
— Это ерунда! — пренебрежительно махнул рукой Дикори. — Для слабонервных туристов. Самое интересное впереди! — и гном устремился в следующее отделение.
Школьники — особенно школьницы — готовы были признать себя слабонервными туристами, лишь бы погулять среди оглушительно цветущих зарослей. Погулять, понюхать, потрогать… Но Дикори, хотя бежал первым, всё видел и позади.
— Не лапать ничего руками! — пронзительно заверещал он на пухленькую девочку-Оленя, которая погладила яркий цветок. Олешка от испуга чуть не села в корыто с подозрительной коричневой жижей.
— Вот где настоящая красота! — хищно воскликнул гном, раскинув руки и стоя на краю ровно-золотистого поля.
Студенты столпились за гномьей спиной и восхищённо загудели.
Здесь росла обыкновенная пшеница. Но зато какая необыкновенная! — в рост человека и плотная как стена. Крепкие, солнечного цвета стебли ветвились в многогранные колосья — каждый с фут длиной и толщиной в дюйм.
— Эти поля позволили нам избавиться от подвоза зерна с Земли, — с нежностью сказал мистер Дикори. — Они — источник нашей продовольственной независимости.
Но ещё больше впечатлили студентов-лакомок оранжереи фруктов и овощей: на виноградных лозах висело столько кистей, что изогнутые в рабочей судороге стволы были едва видны. Дынные и арбузные плети не лежали на земле, а тянулись вверх, цепляясь за прочные лотки для плодов. Листья тёмно-зелёными зонтиками ловили свет солнца высоко над головой, а всё пространство между листьями и грунтом толстело и бугрилось крупными разрисованными арбузами и сливочными, безукоризненного литья дынями. Часть листьев была повёрнута не к солнцу, а к земле: снизу грядки освещали яркие синие лампы.
Марсианские груши размерами походили на папайю, а черешня — на помидоры. Сами помидоры — а Никки понимала в них толк! — были невелики размерами, зато пузырились обильными сочными гроздьями, похожими на виноградные.
— Контролируемость среды на Марсе выше, чем на Земле, поэтому с каждого участка мы собираем урожаи несколько раз в году, — сказал довольный гном Дикори, растерявший жёлчность среди любимых полей.
Студенты не только насмотрелись, но и вдосталь наелись местной продукции — в кафе, куда уставших подростков отвёл приветливый кибер. Меню включало курятину и свинину — студенты видели явно не весь продовольственный комплекс «Южный Сад».
И после обеда Дикори водил и водил студентов по своим плантациям и фермам — пока они не взмолились об отдыхе. Тогда гном усадил утомлённых школьников на лужайку побольше, подождал, пока все выберут в баре холодный овощной или фруктовый сок, а потом устроил форменный экзамен.
— Кто понял после сегодняшней экскурсии, какова главная задача человека в космосе? Та, которую никто не может за него решить.
Студенты недоуменно посмотрели друг другу в честные глаза.
— Киберы могут в космосе за человека сделать ВСЁ и гораздо эффективнее людей, — веско сказал принц Дитбит.
— Неправильно! — насмешливо проверещал гном-оранжерейщик. — Главная и уникальная задача, которая стоит перед человеком в космосе, — и её никто, кроме него, не сможет решить! — это задача ВЫЖИТЬ. Человечество возникло на дне тёплого воздушного океана и может существовать в очень узком интервале температуры, давления и гравитации. Для выживания в вакууме и на чужих планетах человек должен окружить себя металлическим или пластиковым пузырём с подогретой привычной атмосферой. Ему нужен постоянный приток кислорода, воды и продуктов. Поэтому в начале космической эры человек держался вблизи родной планеты, откуда получал всё необходимое.
Дитбит слушал со скептической усмешкой на лице.
— Настоящее завоевание космоса началось не в конструкторских бюро и не на космодромах, а вот здесь… — Оранжерейщик обвёл рукой свои владения. Среди стеллажей с клубникой сновали киберы, аккуратно выбирающие спелые ягоды. — Именно оранжерейщики решают вопрос, сможем ли мы оторваться от родной планеты и создать в иных мирах благоприятные для нас условия. Сможет ли человек устроить земной комфорт в космосе? Завоевание Вселенной прямо зависит от моих грядок! — торжественно заключил садовод.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});