не стал этого делать. Причина проста, я не хочу, чтобы монголы испугались. Да, да! Как ни странно это звучит. Монгольские военачальники не дураки, и если они решат, что атака в лоб не приведет к победе, то будут искать другие пути. Попытаются заблокировать меня в этом мешке или еще чего, а это мне совсем ни к чему. Я хочу, чтобы они видели — победа достижима, надо только чуть-чуть поднажать — и находились в состоянии этого морока с самого начала боя до самого конца!
Как я и ожидал, в пятидесяти шагах от нашего строя плотная линия конницы вновь рассыпается, и град стрел обрушивается на пехотные шеренги.
В ответ затренькали арбалеты, а я машу рукой сигнальщику. На мачте взмывают вверх два красных треугольных флага — залпом пли!
По сигналу тут же забухали отбойники всех семидесяти баллист, и остановившаяся линия всадников мгновенно потонула в клубах дыма и вспышках пламени.
Одного выстрела хватило, чтобы разведка покатилась обратно. Вижу, как монгольские сотни перестраиваются, пропуская вперед пехоту и русские дружины.
«Что, традиционная тактика не сработала, но продолжаем действовать по шаблону. — Комментирую их действия для самого себя. — Посылаем на убой тех, кого не жалко! Пусть зацепятся, а потом уж степные багатуры доделают дело!»
Смотрю на бегущую в атаку пехоту, и с первого же взгляда видно, что ополчение не обучено, ему бы максимум в глухой обороне стоять, а не в атаку бегать. Показываю сигнальщику указательный палец, и тот поднимает только один треугольник — легким по дистанции, беглым!
По выставленным дальномерам заработали баллисты, встречая атаку еще на трехстах шагах.
Я понимаю, что все это так, для отвода глаз, и жду настоящего удара. Мой взгляд следит за перемещениями монгольской конницы, и вот оно. Пошла первая волна, и за ней сразу же вторая. Половина тумена Ширемуна рванулось в атаку на наш левый край.
Вот это уже серьезно! Командую первой ракетной батарее.
— Залп!
Там уже все готово, командиры расчетов поджигают фитиль и…
Раз, два, три… Яркий искрящийся огонек бежит по шнуру, и обложив всю позицию серыми вонючими клубами, три ракеты срываются со станков. Оставляя дымные хвосты, снаряды врезаются в конную массу, только-только набирающую ход. Грохочут три разрыва, застилая центр атаки полосой дыма и огня.
Конница шарахается прочь от взрывов, рассосредотачиваясь и забирая все больше вправо на появившийся простор. Тут начинают работать тяжелыми зарядами баллисты.
В центре дымные грибы разрывов накрывают дружину Александра, но упертый князь ведет своих всадников вперед, пока не упирается в выставленные длинные пики. Храпя и вставая на дыбы, кони отказываются идти на острия, и вся бронированная конница бесполезно топчется на месте, редея под арбалетным обстрелом.
На правом фланге разномастная пехота, попав под удары тяжелых снарядов, сразу же решила, что не ее эта битва, и побежала обратно к лесу. А вот слева монгольская конница прорвалась сквозь дымную пелену и, растянувшись широкой дугой, врезалась в тверские шеренги, одновременно пытаясь охватить их с флангов.
В поддержку первой волны от подножия холма пошел второй накат монгольской атаки. Топча бегущее назад ополчение, покатились вперед тумены Бельгутея и Урянхадая.
Даю команду сигнальщику, и на мачте взлетают три квадратных флага — всем ракетным батареям огонь!
Выстрел, и почти весь склон окутывается дымом. Девять ракет сразу взмывают в воздух.
Атакующая конная лава расцвечивается цветами разрывов, и вся долина заволакивается клочьями вонючего тумана. Падают лошади, катятся наземь всадники, но атака не останавливается.
Летят тяжелые заряды баллист, тренькают арбалетные спуски, но монгольская конница все же врубается в наш правый фланг и в центр. Рукопашная пошла уже по всей линии, а на левом крыле ордынцы прорвались на стыке между фургонами и тверским полком.
Я все это вижу, и гонец уже полетел к Ярославу.
— Атакуй князь! — Стиснув зубы, мысленно подгоняю тверского князя. — Не дай им зайти в наш тыл.
Удар тяжелой дружинной конницы сверху вниз сдержал прорыв превосходящего врага и даже немного потеснил его обратно. Тут напряжение вроде выровнялось, а вот на другом фланге дела пошли неважно. Монголы смяли левый край владимирцев и начали теснить их к реке.
Вижу, как медленно отходит ополчение, но я спокоен, там ордынцам развить успех негде. И точно, едва под ногами владимирских бойцов захлюпала речная вода, как их подперли новгородцы, и бой закипел с новой силой.
Предчувствуя, что сейчас застрявший у реки Бельгутей попытается развернуть атаку и зайти в тыл линии фургонов, поворачиваюсь к Калиде. Тот тоже все видит, и много говорить ему не надо.
— Возьми резервную бригаду, — киваю на стоящие за спиной шеренги, — и перекрой им путь!
Мое решение как раз вовремя! Монгольский темник, видя безуспешность атаки в лоб, гонит своих всадников вверх по склону на открывшееся пространство, но там уже выстроились пикинерские роты, и конницу встречает непроходимый лес длинных пик.
Битва вновь завязла в кровавой статичной мясорубке, но я знаю, что у монголов еще полно резервов, и бросят они их скорее всего на наш левый фланг. Словно бы в подтверждение моей мысли, остатки туменов Урянхадая и Бельгутея сменили вектор атаки и по широкой дуге помчались на помощь бойцам Ширемуна, штурмующего порядки тверского полка.
«Прям-таки будто академию Генерального штаба заканчивали! — Саркастически хмыкаю на это маневр монголов. — Противник скован по всему фронту, и пришло время создать превосходство в живой силе на том фланге, где уже есть успех».
Даю команду ракетной батареи накрыть их залпом, а сам посылаю гонца к Великому князю всего с двумя словами — пора князь!
Гонец умчался к вершине холма, а я сам смотрю, как на растянувшуюся монгольскую лаву обрушились три ракеты, слегка разрядив ее и притормозив.
— Ну как вам, понравилось! — Шепчу я в азарте. — И что вы сделаете сейчас?!
Вцепляюсь взглядом в поле и вижу, как темник решает не бросать своих бойцов в общую свалку, а ведет их вдоль склона, намереваясь обойти наш фланг.
'Вот это правильно! Верное решение! — Мысленно подначиваю Урянхадая, потому что с вершины холма уже разворачивается дружина Великого князя.
Они начали атаку почти одновременно, только наши вниз по склону, а монголы вверх. Даже двойное превосходство в численности не помогло, тяжелая Великокняжеская кавалерия попросту смяла центр монгольской атаки.
От этого удара повеяло ароматом победы, и я бросаю взгляд туда, где должны скрываться последние монгольские резервы.
«Ну что, Неврюй, давай! Надо спасать положение!»
Все верно, опытный степной военачальник видит обстановку не хуже меня, и по его невидимой команде из леса начали выезжать всадники. Они строятся по сотням