и этому в том числе. По крайней мере, никто не пытался меня остановить и запретить людям получить кусочек положенного им по разнарядке счастья.
Все амулеты мне сдавались в идеальном состоянии, и я, если честно, была горда своими сотрудниками. Крылья окончательно исправились еще у нескольких, и это не могло не радовать. Удивительно, что все так быстро прошло на лад, но я искренне надеялась, что прогресс и дальше будет таким же активным.
Мне совершенно не хотелось, чтобы все это рухнуло в одночасье из-за чужой глупости.
— А как те, кого ты отстранила от работы?
— Продолжают отстраняться, перетаскивая коробки из кабинета Рене в архив. Милена сначала даже ворчала, — рассмеялась я, — но потом вроде как успокоилась. Наверное, Рене поговорил с ней лично.
— О да, обычно это отлично действует на женщин.
Я вновь не смогла сдержать веселый смех. Определенно, Себастьян знал, о ком говорил. Одного взгляда Рене наверняка хватало для того, чтобы девушки просто теряли голову и мечтали броситься в его объятия. Но он оставался верен себе.
И Матильде.
А очень зря. Потому что, как по мне, Матильда точно не была лучшим выбором для молодого, привлекательного мужчины, совершенно точно заслужившего счастье.
Я хотела сказать об этом Себастьяну — сама не понимала, зачем, но просто нужные слова так и вертелись на языке, — но не успела. Потому что рядом со мной буквально из воздуха возник Любовный Патруль. И их копья, которые женщины прежде никогда не использовали, по крайней мере, при мне, были направлены мне в грудь.
Я замерла. Сердце в груди отчаянно колотилось, а в голове гремела одна мысль: Матильда все-таки выполнила свое обещание. Острия копий, смотревшие на меня, были уже не просто угрозой, а прямым таким предупреждением, что мне отсюда никуда не деться и от кары, которая покажется Хранительнице Времени справедливой, не избавиться.
Грознее всего выглядела Аделина. Она и так, мягко говоря, не испытывала по отношению ко мне никаких положительных эмоций, а сейчас и вовсе прожигала насквозь взглядом, как будто испепелить пыталась.
— Отойдите от неё! — Себастьян сделал шаг вперед, пытаясь заступить меня от копий. — Вы что, с ума сошли? Это ваша начальница, а не мишень для метания в неё особо опасного оружия!
— Мне очень жаль, — проронила Аделина, — что вы испытываете к ней чувство. Но у меня указ на задержание госпожи Эдиты.
— Задержание? — взвился Себастьян. — По какому праву!
Аделина опустила свое копье, но только для того, чтобы добыть какой-то свиток, развернуть его и с невероятно важным видом прочитать:
— Богиня любви, Эдита, приговаривается…
— Она не может ни к чему приговариваться, потому что никакого суда не было, — проронил Себастьян. — Мне прекрасно известны правила. Пожалуй, куда лучше, чем всем вам. Потому я требую немедленно отойти от Эдиты и опустить оружие. Иначе мне придется самому применить силу.
Аделина помрачнела. По ее виду я понимала, что любые слова Себастьяна не будут иметь никакого значения и что ему нечего противопоставить Матильде, но при всем этом спорить с мужчиной она очень не хотела. Наверное, потому, что сама испытывала к нему определенную симпатию.
В целом, представительница Любовного Патруля выглядела не настолько счастливой, как я ожидала. Было видно, что приказ она получила врасплох, но у меня не возникало никаких сомнений по тому поводу, кто его отдал.
— Себастьян, не нужно, — я мягко коснулась его плеча. — Прошу тебя, не напирай. Я не хочу, чтобы тебя кто-то проткнул копьем. Честное слово.
— Госпожа Эдита говорит правду, — кивнула Аделина. — Вы не имеете к этой ситуации никакого отношения, как и к её правонарушениям. Потому, будьте добры, отойдите в сторону и не препятствуйте. Мы бы не хотели причинить вам вред.
— В чем обвиняется Эдита?
Аделина развернула свиток и протянула Себастьяну. Тот скользнул взглядом по нему, помрачнел и передал мне, даже не интересуясь согласием Любовного Патруля.
Его глава явно не была счастлива такому самоуправству, но не посмела сказать ни слова своему бывшему начальнику. Это ж не я, женщина, которую она терпеть не может, а Себастьян!
Впрочем, его влияния было слишком мало, чтобы меня спасти.
Я скользнула взглядом по списку всех своих преступлений. Уклонение от служебных обязанностей, использование стрел не по назначению…
Все грехи прежней Эдиты.
Но последнее меня и вовсе убило.
Подделка проверочных амулетов. Совсем свежая дата! Но я-то точно знала, что ничего не подделывала. И купидоны тоже — потому что в противном случае у них начали бы вновь портиться крылья.
— Я хочу увидеть свою обвинительницу, — твердо промолвила я.
— Она не заставит себя долго ждать, — отозвалась Аделина. — Должна прибыть с минуты на минуту.
Словно в подтверждение её слов, чуть поодаль вспыхнул яркий световой круг. Я на мгновение зажмурилась, но потом заставила себя открыть глаза, понимая, что надо по крайней мере понимать, кто является главным источником опасности. Любовный Патруль тоже смотрел туда.
Только Аделина, их глава, не сводила с меня полного торжества взгляда. Кажется, она наслаждалась уже одной только мыслью, что я наконец-то не буду мешать ей охмурять Себастьяна. Я же видела, как она на него косилась! Кому, как не богине любви, понимать, что могут означать подобные взгляды.
Круг загорелся еще ярче. Я невольно втянула голову в плечи, но отвести глаза не могла. Мне хотелось узнать, кто же появится оттуда.
Я, впрочем, подозревала, что это будет Матильда.
И не зря. Именно она возникла в свечении круга. Её фигура, казалось, собиралась из миллиардов золотистых песчинок. Поначалу Матильда даже будто светилась изнутри, но уже через несколько минут погасла. Теперь она, вполне себе живой, полноценный человек, стояла в нескольких метрах от меня и Любовного Патруля и так улыбалась, что у меня не осталось сомнений: ничем хорошим её прибытие не закончится.
Аделина раздраженно вырвала обвинительный лист у меня из рук и скрутила его в трубочку. Протянула Матильде, сделавшей шаг в направлении ко мне, дождалась, пока женщина наконец-то возьмет его, а потом подхватила копье и направила его на меня.
Можно подумать, тех одиннадцати других было мало, чтобы удержать меня на одном месте. Я и так не имела возможности сопротивляться.
— Здравствуйте, Матильда, — поприветствовала я её. — Мои подчиненные, кажется, обвиняют меня во всех смертных грехах. Позвольте спросить, с чего бы это вдруг?
— Эдита, ты же знаешь, я всегда была на твоей стороне.
Выразительный взгляд Матильды пригвоздил меня к месту. Себастьян сделал шаг вперед, чтобы вновь вмешаться, но я знаком велела ему остановиться. Не хватало только впутывать во все это его! Я не хотела,