Молодой Генрих Корнуэлльский взглянул на своего отца. Он считал, что разумнее было бы договориться с Монфором, ибо граф Лестер – человек храбрый и мудрый, он не желает Англии зла. Если бы не родственные узы с королем, молодой Генрих охотнее встал бы на сторону Монфора. Но нельзя же идти против собственной семьи? Вот почему молодой человек смотрел на своего отца. Ричард – человек умный и опытный, он примет верное решение.
Но римский император колебался. Он чувствовал себя неважно, опять нахлынула проклятая апатия. В конце концов, английские распри затрагивали его интересы лишь косвенно. Да, Ричард пришел на выручку брату, он не хотел, чтобы Генрих лишился короны. Очевидно, разумнее было бы договориться с Монфором и избежать кровопролития. Но сил спорить с Эдуардом у императора не было, и он промолчал.
Юный Генрих понял все без слов. Он знал, что отец в последнее время прихварывает все чаще и чаще. Периоды кипучей деятельности сменялись вялостью и потерей всякого интереса к жизни.
Итак, Ричард ничего не скажет, а Эдуард тем временем продолжал страстно убеждать своего отца: победа близка, потомки будут прославлять героев сражения при Льюисе.
Король заслушался сына, залюбовался им.
– Слышали, что сказал милорд Эдуард? – обратился он к гонцу. – Ступайте к своим начальникам и скажите, что мы не принимаем их предложения.
* * *
Битва с самого начала сложилась в пользу королевской армии, которая была сильнее и многочисленней войска баронов. Генрих подумал, что Эдуард оказался прав. Не нужно никаких переговоров. Ричард был умелым воином и хорошо руководил своим полком. Юный Генрих все время держался рядом с отцом, а лучше всех сражался принц Эдуард. Какой полководец растет из мальчика, думал король. Прирожденный вождь, за которым люди пойдут в огонь и в воду.
Победа представлялась несомненной.
Эдуард тоже был уверен, что сражение выиграно. Он лично возглавил кавалерийскую атаку. Принца было видно издалека – он выделялся и статью, и ростом.
– С нами Долговязый! – орали солдаты, следуя за своим командиром.
Эдуард чувствовал себя счастливым. Пусть отец видит, какой храбрый у него сын. Пусть забудет раз и навсегда о подозрениях, некогда омрачивших их отношения.
В гуще схватки Эдуард увидел рядом с собой кузена Генриха Корнуэлльского, который в пылу боя потерял из виду отца.
Эдуард махнул брату рукой. Как хорошо, что они вместе, что их по-прежнему связывает крепкая дружба!
Тут внимание принца привлек отряд всадников, скакавших ему навстречу. Это были лондонцы, и возглавлял их Хастингс.
У Эдуарда чуть сердце не выскочило из груди. Вот они, злейшие его враги, те самые, кому он так жаждал отомстить.
Принц бросился на ненавистных лондонцев с такой яростью, что те отпрянули.
– Вперед, на них! – кричал Эдуард.
Генрих хотел остановить его, ибо гнаться за лондонцами не было никакого смысла – они и так бежали сломя голову. Но Эдуардом двигала месть.
– Вперед, вперед! – надрывался он.
Генрих пустил коня галопом вслед за кузеном, вся конница последовала за принцами.
Лондонцы пытались спастись, но Эдуард не прекращал погони. Он решил жестоко наказать обидчиков своей матери.
– Месть! За королеву! Смерть лондонцам!
Поле было покрыто телами, но Эдуарду все казалось мало. С именем королевы на устах он разил направо и налево, все дальше и дальше удаляясь от поля битвы.
Неподалеку от Кройдона отчаявшиеся лондонцы запросили пощады. Многие лошади, не выдержав погони, пали. Однако принц был непреклонен и перебил всех до последнего человека.
– Вот вам за королеву! – повторял он. – Вот вам за благороднейшую из женщин!
* * *
Наконец шум побоища стих. Повсюду на залитой кровью траве валялись трупы. Люди Эдуарда устали, лошади валились с ног.
Только теперь принц вспомнил, что сражение еще не закончено.
Нужно возвращаться к Льюису, чтобы насладиться плодами победы. Как обрадуется отец, узнав, что обидчики Элеаноры сполна заплатили по счету!
Кузены бок о бок скакали по дороге, возвращаясь к Льюису.
– Зря мы удалились с поля боя, – вздохнул Генрих.
– Что вы имеете в виду, кузен? Должны же мы были отомстить врагам моей матери. Пусть все знают, что я не позволю оскорблять моих близких.
– Король рассчитывал на нас.
– Ерунда, ведь битва выиграна. Остается лишь разделить добычу.
Увы, Эдуард ошибался.
Когда он пустился в погоню за лондонцами, битва еще не была выиграна, и отсутствие королевской конницы самым губительным образом сказалось на положении дел.
Король и его брат император попали в плен к мятежникам, а когда к полю битвы вернулись принцы, враги окружили их со всех сторон и принудили сложить оружие.
Так сражение, почти выигранное королевской армией, закончилось полным разгромом Генриха – и все из-за наследного принца, который, увлеченный жаждой мести, оставил фланг неприкрытым.
Симон де Монфор торжествовал победу.
* * *
В сражении при Льюисе полегли пять тысяч человек, а король отныне был пленником своих баронов.
Симон де Монфор встретил Генриха весьма почтительно и сказал, что не желает королю зла.
– Я никогда не забуду, что вы наш монарх, – сказал он.
– И все же вы посмели захватить меня в плен!
– Вам будут оказывать должное уважение. Но поймите – страна истосковалась по справедливости. Бремя налогов задушило торговлю и ремесла. Жадные чужеземцы высасывают кровь из нашего королевства. Вот почему мы взялись за оружие.
– Вы говорите, милорд, что я ваш государь, а сами намерены мною командовать!
– Я решил восстановить в стране закон и порядок, а править Англией отныне будет парламент.
– Так вы свергаете своего короля?
– Вовсе нет! Но король должен действовать заодно с парламентом, а не вопреки ему.
И Монфор объявил, что от имени короля созовет новый парламент. В нем каждое графство будет представлено двумя рыцарями, каждый город – двумя горожанами, каждый округ – двумя своими жителями. Таким образом, в высшем органе управления будет представлена вся страна.
– В жизни не слыхивал ни о чем подобном! – вскричал Генрих.
– А жаль, ибо такая форма правления справедлива. Мы будем слышать голос всей страны, а, стало быть, наши законы ни у кого не вызовут противодействия.
– И вы хотите, чтобы я с этим согласился? – возмутился Генрих.
– Да, милорд, прошу. Но вместе с тем и напоминаю, что вы наш пленник, а стало быть, у вас нет выбора.
Так Симон де Монфор учредил новую форму парламента, доселе невиданную.
ИВСХЭМ
Элеанора находилась при французском дворе, когда пришла ужасная весть: король, его брат Ричард, наследный принц Эдуард – все в плену у Симона де Монфора! Англией правит какой-то невиданный парламент! Представители со всего королевства участвуют в управлении страной! Чудовищно!