Уорик отправился в замок Дамфрис, занятый английской армией. Стражи опознали его по гербу, он сообщил, что его отряд вместе с королевской армией стоит в Карлайле, и графа пропустили в замок, где он быстро отыскал управляющего, отца Джейн, жены Линкса де Варенна.
– Рад познакомиться, Джон Лесли. Я много о вас слышал хорошего от Линкса де Варенна. – Мужчины пожали друг другу руки. – Дело в том, что ваша красавица дочь теперь моя свояченица. – Уорик заметил, что управляющий пытается вникнуть в степень их родства, и тут же объяснил положение: – Я – Гай де Бошан. Я женился на Марджори де Варенн, когда она несколько месяцев назад вернулась в Англию.
– Мои поздравления, милорд. Джейн и леди Марджори стали тут закадычными подругами. Ваша жена была весьма благосклонна к моей дочери. Нет ли у вас сведений, милорд, о том, как поживает моя дочь? Когда она уезжала отсюда, то была снова беременна.
– Я видел де Вареннов шесть недель назад. Джейн цвела, как роза, и призналась, что на этот раз желала бы иметь дочь.
– Мы, Лесли, плодовитое семейство. У меня самого десять душ детей.
– Замечательно! – воскликнул Уорик. – Я пытаюсь найти Роберта Брюса. У меня для него есть послание.
– И вы, и еще тысяча других, – подмигнул Джок. – Мы управляем замками и пытаемся не становиться ни на чью сторону, но теперь, когда Брюс стал королем Шотландии, трудно скрыть свою радость.
– Вы считаете его законным королем Шотландии. – Уорик не спрашивал, а утверждал.
– Я знаю, что он – законный король. Любой шотландец это подтвердит. И половина англичан – тоже, – заявил Джок. – Если хотите что-нибудь передать Брюсу, найдите Черного Дугласа.
– Благодарю вас, Джок Лесли.
Джок кивнул.
– Я доверяю любому, кто связан родством с Линксом де Варенном. Он – соль земли. Кланяйтесь вашей молодой леди.
В замок Карлайл Уорик попал лишь после полуночи. Лежа в постели, он пытался заглянуть себе в душу и понять, чувствует ли он хоть каплю вины за то, что собирается сделать. В конце концов, граф решил, что цель оправдывает средства, и тут же заснул.
На следующей неделе от Пембрука прибыл посыльный с дурными новостями. Армия встретилась с силами Брюса возле горы Лаудон-Хилл и после короткой схватки была разбита. Пембрук отправил своих раненых воинов в замок Карлайл, но сам не решился предстать перед глазами Эдуарда Плантагенета.
В рыцарском зале Карлайлского замка король рвал и метал, на его губах выступила пена.
– Я собрал самую большую и самую боеспособную армию, какая когда-либо была у Англии! Да этот идиот, мой кузен, должен был в мгновение ока растоптать этих тупоголовых шотландцев!
Уорик нашел на карте Лаудон-Хилл и увидел, что гора находится в месте, называемом Килмарнок. Граф провел мысленную линию строго на восток – там, не более чем в двенадцати милях, располагался Дуглас.
У Эдуарда Плантагенета от ярости лицо налилось кровью.
– О Господи, неужели я один способен вести армию, чтобы изловить этого Брюса?
Уорик был поражен. Король прибыл сюда на конной повозке. Как может он думать о том, чтобы возглавить армию?
– Сир, я возьму своих людей и отправлюсь на помощь Пембруку.
– Мы выступим вместе, Уорик. И сделаем это дело.
– К завтрашнему дню я буду готов. Вам нет нужды, ваше величество…
– Нужда есть! Я соберусь к рассвету. И не заставляйте меня ждать, лорд Уорик!
Замок Карлайл был обширной крепостью, но люди де Бошана стояли вместе, а потому все быстро узнали о завтрашнем походе. Значительно больше времени ушло на то, чтобы оповестить войска принца Эдуарда. Рикард по секрету сообщил отцу, что едва ли они сумеют выступить раньше, чем через два-три дня.
На рассвете отряд Уорика был в полной готовности – пехотинцы вооружены, всадники в седлах. Эдуард Плантагенет с помощью оруженосцев взобрался на коня, намереваясь лично возглавить кавалькаду.
Ничтожная скорость, с какой он только и был способен передвигаться в своем ослабленном состоянии, была мучительна как для Уорика, так и для самого короля. За два дня отряд сумел продвинуться лишь на четыре мили. К концу этого срока Гай де Бошан, несмотря на протесты короля, соорудил конные носилки и убедил короля Эдуарда пересесть в них. На третий день добрались до Баре-бай-Сэндз, откуда уже виднелся залив Солуэй-Ферт, а за ним лежала Шотландия.
Боли у короля стали такими сильными, что он не мог двигаться дальше. Уорик вдруг перестал страдать от прежнего нетерпения, оно сменилось горячим сочувствием к старому боевому товарищу. Граф на руках перенес короля из повозки в большой каменный дом, где для него приготовили постель. Королевские лекари и валлийские знахари Уорика только качали головами – они ничего не могли больше сделать для короля-воина. Эдуард призвал священника и своих писцов, чтобы приготовиться к смерти. Он продиктовал завещание и письма своим близким.
Когда прибыл отряд принца Эдуарда, Уорик сообщил ему:
– Ваш отец умирает и хочет отдать вам последние распоряжения.
Наследник английского трона опустился на колени рядом с кроватью отца, и все присутствующие услышали королевский приказ:
– Сотня английских рыцарей должка отправиться в крестовый поход и взять с собой мое сердце. – Эдуард Плантагенет пристально посмотрел в глаза сыну. – Пьер Гавестон не должен возвращаться в Англию без разрешения парламента. – Король задыхался. – Прикажи нести мои кости впереди армии. Я в любом случае буду вести ее к победе. – Таков был последний приказ короля.
Принц Эдуард вгляделся в мертвое лицо отца.
– Теперь я – Эдуард Второй, король Англии. – В голосе принца звучало удивление.
Молодой король тут же приказал всем возвращаться в Карлайл. Там тело старого короля приготовили к путешествию. Духовенство постановило, что король должен лежать в величественном кафедральном соборе славного города Йорка – самом большом соборе Англии. Молодой король Эдуард вместе со свитой будет сопровождать прах своего отца на юг.
В ночь перед отъездом Рикард де Бошан разыскал отца.
– Эдуард не собирается исполнять последнюю волю покойного короля. По прибытии в Йорк он планирует тотчас скакать в Лондон, чтобы как можно быстрее насладиться приобретенной властью над подданными. У него нет намерения возглавить армию и привести ее к победе. Им владеет старое предубеждение, что король может поступать как хочет.
– Молодой дурачок не понимает, что король – всего-навсего представитель владетельных баронов. И эти бароны были и останутся главной силой в парламенте, нравится это Эдуарду или нет. – Уорик вспомнил о Джори и подумал, что известие о смерти Плантагенета огорчит ее. – Когда окажешься в Уорикшире, пошли весточку леди Марджори.