его предала. Ты соврала.
— Конечно, соврала, — сказала Челси. — Когда я поняла, что беременна, я убегала изо всех сил, но от дракона удачи так просто не уйдешь. Каждый побег катастрофически проваливался. Когда они загнали меня в угол, притянули в замок, я знала, что все кончится, если правда всплывет, и я сделала единственное, что могла: соврала. Я дала ему думать обо мне худшее, убедилась, что он не захочет меня видеть, и это сработало. Было больно, но это сработало. Когда он изгнал меня, правду знали только Бетезда, Боб и я. Мы с тех пор скрывали тайну.
Джулиус вздохнул. Все было логично, кроме…
— Почему ты сказала Бетезде?
— У меня больше никого не было, — Челси беспомощно пожала плечами. — Не забывай, это было шестьсот лет назад. Тогда я не была Тенью Бетезды. Я была юным драконом без связей в тысячах миль от дома. Если Императрица-Мать решила бы убить меня, я никак не смогла бы ее остановить. Но, хоть она была ужасна, Бетезда все еще была главой большого клана. Даже в Китае это было властью, и я была одинока и беременна, не могла сама защитить свои яйца.
— Так ты просто отдала нас ей? — прорычал Фредрик. — Продала нас в рабство Бетезде?
— Я уберегла вас, — рявкнула Челси.
— Уберегла? — взревел он. — Мы всю жизнь были заперты в горе!
— Именно! — заорала она. — Я жертвовала, спасая ваши жизни, не для того, чтобы вы безрассудно обходились с ними! Почему я вас заперла, по-твоему?
Фредрик застыл, молчал от потрясения, и Челси сжала кулаки.
— Я не мешаю тебе ненавидеть Бетезду, — сказала она уже спокойнее. — Она заслуживает этого, но не за это. Я попросила ее запечатать вас в горе. Я не хотела, но выбора не было.
— Почему? — прошептал Фредрик.
Челси вздохнула.
— Потому что Сян не глупый. Я старалась заставить его ненавидеть меня, но если бы вы были в мире, как нормальные Хартстрайкеры, он быстро понял бы по датам, что что-то не вяжется. А потом его удача вытянула бы все на поверхность. Я не могла так рисковать. Я должна была скрыть вас любой ценой, но, клянусь своим огнем, Фредрик, я сделала все, что могла, чтобы вам было легче. Я служила Бетезде, как собака, чтобы вы все были живы. Может, не счастливы и не свободны, но живы.
Фредрик опустил взгляд с ругательством. Джулиус не мог говорить, хотя теперь он понимал, как Бетезда получила полный контроль над Челси. Она держала ее детей за горло. Но теперь это кончилось. Челси и кладка Ф были свободны, и он не видел причины этому продолжаться.
— Есть что-то еще? — спросил он. — Еще тайны о Китае, которые нам нужно знать?
— Нет, — Челси мрачно посмотрела на него. — Поздравляю, Джулиус. Ты выведал всю мою гадкую историю.
— Что нам делать? — спросил он, игнорируя ее сарказм. — Как нам это исправить?
— Никак, — прорычала она. — Ты не слушал? Спасти от безумия Цилиня нас может только то, что он никогда не узнает правду.
— Но это глупо, — возразил Джулиус. — Никто не хранит тайну вечно.
Челси упрямо стиснула зубы.
— Я хранила этот шестьсот лет.
— Оставив своих детей под замком в горе! — закричал он. — Но дракона в мешке не утаишь. Цилинь тут, и если мы не найдем безопасный способ разобраться с этим, завоевание будет меньшей из наших проблем.
— И чья это вина? — сказала она, скалясь. — Если бы ты не лез постоянно в дела других драконов, это не произошло бы!
— Если бы Джулиус не лез, мы все еще были бы рабами, — холодно сказал Фредрик. — Но он не привёл сюда Цилиня. Золотой Император прибыл сласти тебя от Алгонквин, и если ты не хочешь приписать смерть Трех Сестер Джулиусу, ты не можешь его винить. Наоборот. Если бы не старания Джулиуса, все мы все еще были бы в рабстве Бетезды, когда прибыл бы Цилинь, а ты знаешь, что она моментально продала бы нас. Тебя бы отдали Цилиню на блюдечке, едва он прилетел бы, и как долго тогда держался бы твой секрет? — он опустил ладонь на плечо Джулиуса. — Из-за твоего брата у тебя есть шанс сохранить секрет. Нужно благодарить его, как я, а не пытаться обвинить.
Джулиус опустил взгляд, лицо пылало. Он не ожидал, что Фредрик скажет все это. Но, хоть Челси устыдилась, она не сдалась.
— Я не думаю, что ты понимаешь, как плохо станет. Когда Цилинь узнает…
— Как? — спросил Фредрик. — Он уже видел меня. Я был в комнате с Джулиусом весь разговор, и он не заподозрил ничего. Амелия показала мне, как иллюзией делать глаза зелеными, перед ее смертью. Если я ее верну, никто не заметит.
— Это не будет работать долго, — предупредила Челси. — Не важно, сколько на тебе магии, чем больше ты привлекаешь интерес Цилиня, тем лучшее его удача работает против тебя. Если он что-то заподозрит, то, чем ты скрываешь правду, сломается в худший момент, и все всплывет.
— Я найду другой способ, — гневно сказал Фредрик. — Я могу хранить тайну, Челси. Я хранил твою годами. Почему теперь ты обходишься со мной как с неумелым?
— Я никогда не считала тебя неумелым, — быстро сказала Челси. — Но даже с иллюзий ты смотрел в зеркало? Огонь прекрасный, Фредрик, ты выглядишь как он.
Это было так. Джулиус не понимал, пока она не указала, но Фредрик был похож на Цилиня. У него были те же тонкие губы и острый нос, те же прямые брови. Добавьте золотые глаза, и он был копией отца. Даже после тог, как он вернул иллюзию на глаза, Джулиус не мог это забыть, и это беспокоило его. Все это.
Тайны от Цилиня, когда он был на другом конце мира, были одним делом, но попытки скрыть что-то, когда он был рядом, ощущалось как проигрышная игра, как бы хорошо они ни играли. Даже если Джулиус опустит голову и отдаст Хартстрайкеров завтра без боя, они все еще будут частью Золотой Империи. Это погрузит их в удачу Цилиня, и когда это случится, будет не важно, живет Цилинь в Китае или на луне. Тайна Челси всплывет, и чем больше Джулиус думал об этом, тем глупее казалась затея.
— Может, нам стоит попробовать что-нибудь еще.
— Ничего нет, — рявкнула Челси. — Сколько раз мне объяснять, чтобы вы поняли? Цилинь не может узнать, что у него есть дети. Никогда. И это возможно, только если те, кто знают, будут держать рты на замке.
Она с мольбой посмотрела на Джулиуса.
— Я тяжелым путем научилась