«Он мог, конечно, высвободиться силой. Но она была как счастье, как весенняя ночь, как сон о самом главном…»
Влад закрыл книгу. Горло у него сдавило.
Парень откинулся на жесткой койке, заложил руки за голову. Новичков, по правилам Корпорации, селили поодиночке, чтобы не перегружать их и без того раздерганную психику контактами с новыми людьми. Но сейчас Влад предпочел, чтобы рядом с ним кто-нибудь был. Такой же новичок, как он сам. Пусть бы он был зеленокожим гуманоидом откуда-нибудь с Тау Кита, не понимал ни бельмеса по-русски и не владел бы космолингвой, по которой сам Влад успел посетить еще только три урока.
Любой компаньон сгодился бы, лишь бы не лежать вот так в одиночестве и не пялиться в белый потолок, глотая слезы. Влад посмотрел на электронные часы на стене. Местные цифры и систему обозначения времени он уже знал. Часы не светились, значит, до обязательных выходов на прививки или тесты было еще не меньше часа.
Конечно, когда Влад прыгал, «Чисел» у него с собой не было. Книжку только в клубе перед прыжками Игорь принес, Влад давно просил почитать. Главного эльфийского мастера боя на мечах интересовала не только жизнь Средиземья, но и реальная, окружающая жизнь. До взлета Влад успел бегло просмотреть лишь пару страниц, и ему очень понравилось. Игорь же, отдавая книгу, сказал, что разочарован, что Пелевин, судя по всему, выдохся. Владу же, как выяснилось, было не суждено в этой жизни проверить правоту слов друга. Если бы не Генрих Сергеевич, мастер Генрих…
В разговоре после «киносеанса» Влад мельком упомянул, что ничто не беспокоит так, как начатое дело, которое не успел завершить. Он, собственно, терзался о том, что его Галадриэль, свидетельница памятной схватки в весенней роще, его Маруся теперь останется матерью-одиночкой. Влад собирался сходить с ней в ЗАГс в тот самый день, после прыжков. Не успел. Мастер Генрих спросил парня, что именно тот имел в виду, Влад смутился и пояснил, что не успел прочесть книжку, которую очень долго искал. Так она и осталась лежать в его рюкзаке, между бутербродами, которые ему собрала мама на прыжки, и паспортом.
Всю следующую неделю Влад помнил плохо – обязательные прививки от инопланетных болезней в организме землянина приживались отвратительно. В тот день, когда врач приказал Владу покинуть койку и «начинать расхаживаться», мастер Генрих вызвал парня к себе. Квартира наставника оказалась расположена на одном из первых этажей. Влад уже понял, что чем ближе жилье к поверхности планеты, тем это считается престижнее, не знал только пока, верно это только для зданий, принадлежащих Корпорации, или повсеместно. Пневматические двери квартиры наставника, единственная черточка, которая в обстановке госпиталя-общежития звездолетчиков казалась позаимствованной из дешевого фантастического боевика, разъехались перед Владом, как только он приложил ладонь к индикатору. Меч на стене был первым, что увидел парень.
На миг Влад забыл, что находится на совершенно чужой планете, даже о существовании которой не подозревал еще неделю назад. О том, что больше никогда ему не увидеть ни мамы, ни папы, на Галадриэли, ни «Лопаты», потрясающего своей архитектурной безвкусностью монумента, высившегося на берегу реки в родном Веслогорске. Ноги сами поднесли парня к мечу.
– Мастер Генрих, – пробормотал Влад из вежливости, не в силах оторвать глаз от клинка.
Ему никто не ответил.
Это был не легкий бастарт, к которому привыкла рука эльфийского бойца. На стене висел эспадон – тяжелый, длинный палаш конного рыцаря. Длиной клинок едва ли не превосходил самого Влада. Учитывая вес двуручного меча, его инерция в бою должна была быть просто чудовищной. Не предстояло рассчитывать и на возможность второго удара, но хитрость здесь была в том, что удачный первый превращал доспехи соперника в намертво закупоренную консервную банку с кровавой кашей внутри. Такими мечами в ролевых играх на памяти Влада не пользовался никто и никогда. Во-первых, даже если сделать эспадон тупым, согласно правилам безопасности, меч оставался страшным оружием за счет своего веса и ударной силы, что неизбежно привело бы к серьезным травмам среди игроков. Да и боевых рыцарских коней, увы, в окрестностях Веслогорска перестали выводить еще в конце тринадцатого века, после нашествия татаро-монгол, которые смотрели на коней большей частью с гастрономической точки зрения. А для пехотинца меч был абсолютно непригоден. Влад видел подобное оружие раньше только один раз. Во время слета толкиенистов в Англии он принял участие в экскурсии по одному из средневековых замков графства Лестер. Владельцем замка в средние века был рыцарь Симон де Монфор. Предприимчивый француз получил титул английского графа от Генриха III на том основании, что бабка де Монфора была уроженкой туманного Альбиона. Вот там, среди других экспонатов Влад и приметил огромный меч. Согласно пояснениям экскурсовода, тот эспадон принадлежал еще самому деду Симона, Генриху де Монфору, участнику первого крестового похода. Сам Генрих из того похода не вернулся. Меч привез верный оруженосец в качестве утешения бедной вдове. Той самой англичанке, надо полагать.
Как и на экспонате, на лезвии висящего в коридоре клинка зияли многочисленные зазубрины.
Влад прищурился, припоминая. Парню на миг показалось, что это не просто похожий, а тот же самый меч. На рукояти родового оружия де Монфоров была эмалевая вставка с походным гербом крестоносца – черная башня на синем фоне, и что-то еще, какой-то редкий для средневековых гербов символ. «А, раскрытая книга!», вспомнил Влад. Экскурсовод особенно напирала на то, что Генрих де Монфор до того, как сгинул в песках Палестины, успел закончить какой-то университет. Кажется, Болонский, или нет, Тулузский…
Влад приподнялся на цыпочки, пытаясь разглядеть рукоятку меча. Даже при том, что меч был повешен на стену по диагонали, рукоять находилась почти под самым потолком. Какая-то эмаль там точно была, но для того, чтобы разглядеть ее в подробностях, света из окна не хватало, а как включается свет в жилище наставника, Влад не знал.
Где-то в глубине квартиры хлопнула дверь, раздались шаги.
– Мастер Генрих, – чуть погромче повторил парень.
Шаги приблизились. Мастер Генрих вышел в прихожую. На наставнике был махровый халат в голубую полоску, немедленно напомнивший Владу о Земле. Светлые волосы мастера Генриха были мокрыми и взлохмаченными – очевидно, он только что вытирал их полотенцем, которое держал в руках.
– А, Влад, это ты, – сказал мастер Генрих. – Я ванну принимал и не слышал тебя. Давно стоишь?
Парень неопределенно пожал плечами.
– Проходи, – сказал наставник.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});