клиническую смерть, и ответственно утверждаем, что Брилс погиб безвозвратно.
Главврач тюремной больницы замолчал, серьёзно и печально смотря на взволнованно вышагивающего Оррина. Множество сообщений с места происшествия продолжало поступать на переговорное устройство стратега, создавая в его ушах еле слышный со стороны гул. У заместителя Стейза, назначенного им исполняющим обязанности Первого стратега перед созданием пустотной полости, тоже жужжало в ушах – нуль-физики завершали операцию консервации взорвавшейся звезды.
– Как Таша смогла исчезнуть из медицинского отсека?! – обратился к учёному Оррин.
– Очевидно, она выстроила подпространственный туннель и переместилась в него в материальной форме. Уникальный и крайне опасный эксперимент.
– Вы можете сказать мне внятно: она выжила или погибла в вашем чёртовом подпространстве?!
– Период реального существования в пустоте любого материального объекта крайне мал. Если девушка не смогла выбраться обратно, она погибла.
– Куда она должна была выбраться, в какую точку пространства?!
– Куда угодно, вселенная велика, – развёл руками нуль-физик. – К сожалению, с наибольшей вероятностью она должна была переместиться в открытый космос, если не сумела сделать своё перемещение направленным. И к ещё большему нашему сожалению, невозможно отследить туннель, выстроенный таким уникумом, как девушка из закрытого мира.
– Какова вероятность, что она успела выдернуть Стейза из пекла пятого круга? – хрипло спросил Оррин.
– Эта вероятность отлична от нуля, – уставившись взглядом в белую стену, глухо ответил и.о. Первого стратега. Сколь мало она от него отлична, уточнять никто не стал.
...
Чёрный зев воронки подпространства вышвырнул Ташу в обжигающий холод под лучи ледяного северного солнца. Проморгавшись, она с трудом разжала судорожно стиснутые пальцы, крепко-крепко сжимающие плотную ткань комбинезона Стейза. Ткань, тление которой сменилось ярким пламенем из-за притока кислорода!
Снег вокруг – какое везение! До крови царапая руки о твёрдый наст, Таша сгребала его и наваливала на неподвижное мужское тело. Снег плавился, огонь трещал и мерк под белой шубой, последние струйки дыма и пара рассеялись в стоячем искристом воздухе. Суматошно раскопав шею Стейза, Таша добралась до пульсирующей артерии – жив! Но теперь вместо огня ему грозило переохлаждение: прожженный насквозь комбинезон и оплавившийся, треснувший шлем не спасут его от холода. Дрожащими руками подняв помутневший от огня щиток шлема, Таша тоненько горестно взвыла: лицо Стейза выглядело так, словно его сильно обварили паром.
– Сейчас, сейчас тебе помогут, я уже звоню в спасательную службу Содружества Галактик! Держись, стратег! Ты же не человек, помнишь? Ты – сверхчеловек: гражданин великого Альянса с искусственно усиленной регенерацией, фантастически завышенным иммунитетом и массой имплантов, поддерживающих твоё тело в идеальном состоянии сотни лет! Я интересовалась биофизикой современных жителей содружества галактик и скажу так: твоя смерть опозорит поколения гениальных генетиков и биоинженеров, трудившихся над повышением твоей выживаемости в самых неблагоприятных условиях. Знаешь, что пишут на ваших медицинских форумах? Советуют свято верить в современную медицину: если человек не помер скоропостижно, его точно приведут в изначальное состояние.
Увы, активировать вызов ей не удалось. Впервые после того, как ей внедрили универсальный чип гражданки содружества галактик, Таша не смогла установить связь с заданным абонентом. Хуже того: ей не удалось отправить сигнал бедствия! Механический голос во встроенной гарнитуре бесстрастно произнёс в ушах:
– В данном мире все виды связи недоступны. Возможность отправки и приёма каких-либо сигналов отсутствует.
На крик «почему» чип ожидаемо не ответил – система не была оснащена функцией искусственного интеллекта, запрограммированного отвечать на человеческие вопросы. Попытки запустить геолокацию потерпели такое же поражение: её сухо известили, что нет связи с общегалактической сетью данных.
Впервые в жизни Таша так остро ощутила своё одиночество из-за неработающей мобильной связи. Белое безмолвие холодной пустыни, снежные барханы во все стороны до самого горизонта, никакого признака человеческого жилья на мили вокруг – и умирающий любимый мужчина у ног. Над тем, что она сама стоит на трескучем морозе с непокрытой головой, в брюках и кофте, Таша даже не задумалась: она ломала голову, как дозваться до подмоги. Стряхнув с бессознательного Стейза снег, она взялась обыскивать его на предмет средств связи, но нашлись лишь ни к чему не годные, расплавленные в месиво очки, прикипевшие к шлему. Если какая-то рация у стратега и была раньше, она потерялась при всех переносах.
Напряжённые нервы требовали движения и немедленных действий, но куда двигаться? Хотя бы – в каком направлении двигаться?! Прекрасно понимая, что у неё катастрофически мало времени до тех пор, пока они оба окоченеют насмерть, Таша постаралась максимально хладнокровно оценить свои реальные возможности. Техника подвела, развести костёр не из чего, что остаётся? Где найти людей на бескрайних просторах неизвестной планеты?
В голову пришла единственная идея. Идея была ненормальной и шла вразрез с вбитым в голову правилом НИКОГДА не засыпать на морозе, но Таша собиралась не спать. Она улеглась рядом со Стейзом и обвила его руками, делясь теплом своего тела. На этот раз никто не помешал ей выполнить работу профессиональной покойницы и отправиться за помощью в потусторонний мир, раз мир реальный слишком беден на варианты самоспасения.
Как в далёком детстве её обступила пульсирующая тьма, словно бы смотрящая сотней мертвенных взглядов. Вытянулся бесконечный туннель, но он был пуст, сколько Таша ни носилась по нему, сколько новых боковых ответвлений ни открывала перед своим мысленным взором. Нуль-физики находили своих коллег с помощью приборов, а она до появления Стейза никогда ни на кого здесь не натыкалась, а после выходила только на него. Почему? Похоже, ответ ей дал старик-авгур: «в пустоте, где нет ничего материального, только эмоции дают настоящую силу». Когда Стейз спас её из горящего дома и потерял в туннеле, их связала та самая эмоциональная нить, о которой так много говорилось, а к другим нуль-физикам у неё не было «привязки».
«Помогите! Ау! Где вы?!» – вкладывала Таша в зов всё отчаяние и надежду. Стены туннелей в ответ мерцали всеми оттенками тёмно-серого цвета, в них просвечивали какие-то слоистые структуры, но заветная дорожка к людям так и не протянулась. От горькой безнадёжности она попробовала всколыхнуть свою ненависть к Брилсу и добраться хотя бы до него, но тоже тщетно – пустота вокруг не пополнилась ничьим силуэтом.
Зазвенела ниточка связи с телом, зовя в беспросветную реальность. Таша очнулась и глубоко вдохнула, намереваясь потормошить замерзающего Стейза, побегать кругами для согрева и вновь уйти на поиски в подпространство. Пустота прорезана десятками тысяч транспортных артерий, хоть где-то она должна пересечься с ними! (О бесконечности космического пространства она запретила себе даже думать).