— Тоже ничего страшного в данной ситуации. Вахтенный офицер знает, что у нас тренировка за пределами корабля; радиорубка слушает наши переговоры. Они просто следили бы за нами с помощью радара, затем послали бы к нам шаттл и доставили обратно на борт. И все-таки слушайте — надеюсь, меня все слышат? То, что за вами постоянно следят и беспокоятся о вашем драгоценном здоровье, совсем не значит, что вы можете вести себя подобно школьницам на лужайке. Это самая страшная, самая мучительная смерть — задохнуться от недостатка кислорода, в одиночку, внутри космического скафандра. — Он помолчал. — Однажды я видел труп космонавта, погибшего таким образом; его нашли и доставили обратно на борт.
После того как они обошли выпуклый борт корабля, над их металлическим горизонтом показалась огромная сфера Земли, и внезапно вынырнул ослепительный диск Солнца.
— Осторожно, берегите глаза! — раздался возглас сержанта Ханако.
Поспешным движением Мэтт опустил козырек шлема и затемнил прозрачное стекло на максимальную степень защиты. Он не пытался взглянуть на Солнце; вот уже несколько раз его сверкающие лучи ослепляли Мэтта, когда он смотрел через иллюминаторы каюты отдыха, стараясь точно закрыть диаметр светила металлической монетой, которую он то отодвигал от себя, то придвигал поближе. Ему хотелось увидеть протуберанцы и вырывающиеся на миллионы миль языки пламени, однако Мэтт так и не добился успеха. Обычным результатом его наблюдений была головная боль и круги, плавающие перед глазами.
Но зрелище родной Земли никогда не утомляло Мэтта, на нее он был готов смотреть все время.
Планета висела прямо перед ним, огромная, прекрасная и многоцветная; отсюда, с наружной поверхности корабля, она почему-то казалось более реальной, чем из иллюминатора. Земля почти закрывала созвездие Водолея; она была такой огромной, что, будь она в созвездии Ориона, скрыла бы гигантского охотника от Бетельгейзе до Ригеля.
Прямо перед ними виднелся Мексиканский залив. Выше распростерся Северо-Американский континент, украшенный на макушке сверкающими льдами Северного полюса, как поварским колпаком. При затухающем освещении позднего северного лета полярные льды по-прежнему ярко освещены. Линия восхода Солнца уже прошла через американский континент, за исключением западного края Аляски; но центральная часть Тихого океана все еще затянута покровом ночи.
— А что это за яркая точка в середине Тихого океана? Гонолулу? — спросил кто-то.
Мэтт не проявил никакого интереса к Гонолулу; как обычно, он пытался найти Де-Мойн; на этот раз, однако, долину Миссисипи закрыли облака, и ему не удалось увидеть его. Иногда, когда над Айовой было безоблачное небо, ему случалось видеть Де-Мойн невооруженным глазом. Если же в Северной Америке была ночь, он всегда мог определить, какое ожерелье сверкающих огней является его родным городом; или думал, что может определить.
Сейчас они смотрели на Землю таким образом, что Северный полюс казался курсантам «наверху». Далеко справа, на расстоянии ширины корабля от Земли, почти закрывая Регул в созвездии Льва, виднелось Солнце, а примерно на полпути между Солнцем и Землей, в созвездии Девы, висела ущербная Луна. Подобно Солнцу, Луна казалась ничуть не больше, чем с поверхности Земли. Сверкающая металлическая обшивка космической станции Терра, видимой между Солнцем и Луной, в девяноста градусах от Земли, светилась ярче Луны. Станция, находящаяся в десяти милях от «Рэндольфа», по своим видимым размерам была раз в шесть больше ее.
— Ладно, хватит глазеть по сторонам, — скомандовал Ханако. — Давайте походим. Вам нужна тренировка.
Курсанты двинулись вперед, осматривая корабль и лишь теперь понимая, какой он огромный. И тут сержант остановил их.
— Еще несколько шагов, и мы будем грохотать своими сапогами прямо над головой коммодора. Не исключено, что он прилег отдохнуть.
Связка повернулась и направилась в сторону кормы. Ханако разрешил курсантам подойти к самому краю корабля и посмотреть на зияющие отверстия его гигантских ракетных дюз, но через несколько секунд отвел их назад.
— Хотя «Рэндольф» не включал своих двигателей уже несколько лет, этот участок корабля все еще горячий — я имею в виду радиоактивный, — а вы не защищены от излучения реактора, расположенного за девяносто третьим кормовым шпангоутом. Теперь вперед!
Сержант подвел курсантов к средней части корабля, отстегнул страховочный трос курсанта, следующего за ним, от своего пояса и закрепил его за скобу на корпусе корабля.
— Номер двенадцать, — скомандовал он, — пристегнуться к скобе запасным тросом!
Чтобы овладеть искусством передвижения в космосе с помощью ранцевого двигателя, — начал Ханако, — нужно научиться балансировать своим телом на ракетной струе — тяга двигателя должна проходить через ваш центр тяжести. Если допустите ошибку и тут же не скорректируете ее, ваше тело начнет кувыркаться, вы будете напрасно тратить ракетное топливо, и придется потратить чертовски много времени, чтобы остановить вращение тела. Это ничуть не сложнее, чем балансировать тростью на кончике пальца, но при первой попытке и это может показаться сложным.
Для начала надо установить прицел, — продолжил сержант и нажал на кнопку у себя на поясе; примерно в ярде от его шлема появилось маленькое металлическое кольцо на тонком стержне. — Выбирайте звезду поярче или любую отдаленную цель, в направлении которой вы собираетесь двигаться. Затем займите исходное положение. Нет! Еще рано! Сначала я продемонстрирую вам, как это делается.
Он присел, оперся руками о поверхность корабля, медленно и осторожно оторвал магнитные подошвы сапог от стальной обшивки и нацелился на одного из курсантов. Затем сержант повернулся и вытянулся во весь рост так, что теперь он плыл спиной к кораблю, вытянув руки и ноги. Ракетная дюза, выглядывающая из его ранцевого двигателя, была направлена от поясницы сержанта прямо в сторону корабля; прицел торчал перед шлемом с противоположной стороны.
— Держите пусковую кнопку ракетного двигателя наготове в правой руке, — продолжал он. — А теперь, ребята, вспомните: вам приходилось видеть пару танцоров в балете, исполняющих адажио? Вы понимаете, о чем я говорю: мужчина в леопардовой шкуре и девушка, одетая в нечто еще меньшее? Видели, как они танцуют на сцене, причем мужчина подхватывает девушку?
Донесся нестройный хор утвердительных голосов.
— Тогда вы знаете, что я имею в виду. В конце они всегда исполняют один и тот же номер — девушка прыгает и мужчина поднимает ее над головой, удерживая на одной руке. Он держит ее, упершись в поясницу, а она артистически откидывается назад, балансируя на его ладони.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});