В середине 1920-х годов проходили полигонные испытания различные унифицированные образцы, созданные на базе автомата Федорова. Это и серия ручных пулеметов системы Федорова – Дегтярева, и спаренный ручной пулемет системы Федорова – Шпагина, и авиационный пулемет системы Федорова – Дегтярева, и спаренный танковый пулемет системы Федорова – Иванова, усовершенствованный Шпагиным.
Словом, рождалась целая семья на одной базе. Двенадцать различных типов автоматического оружия было создано тогда в бюро В. Г. Федорова. Подчеркнем, что не только работы и исследования по унификации были проведены впервые в мире в нашей стране, но и сама идея ее возникла у нас в Отечестве раньше, чем где бы то ни было.
Перед началом Великой Отечественной войны в приказе народного комиссара оборонной промышленности была дана высокая оценка роли унификации. Приведу лишь несколько строк из него: «Задачей оборонной промышленности является – обеспечить возможность значительного развертывания всех изделий оборонной промышленности в момент мобилизации, используя в порядке кооперации помощь других заводов. Одним из мощных средств, облегчающих решение этой задачи, являются унификация изделий, типизация узлов их, полное осуществление принципов взаимозаменяемости деталей в изделиях, инструмента, нормализации и стандартизации материалов… Только полное применение этих принципов в организации производства позволит полностью обеспечить массовый выпуск оборонных изделий».
Хорошие слова. Насущная проблема. Жаль только, что начавшаяся в 1941 году война не дала возможности конструкторам-оружейникам продолжить в полную силу работу над унификацией образцов.
Лишь в 1950-е годы вновь вернулись к решению этой очень важной проблемы. Главное артиллерийское управление объявило конкурс на создание унифицированных образцов под промежуточный патрон.
Причин для этого в то время было несколько. Главная из них – это осложнившаяся международная обстановка. Страна переживала нелегкое время. Экономика только-только начинала работать на обеспечение благосостояния советских людей. А над миром вновь стали сгущаться тучи военной опасности. Известная фултонская речь Черчилля прозвучала призывом к созданию англо-американского военно-политического союза, направленного против СССР и стран Восточной Европы.
Был создан Североатлантический блок. В противовес ему в мае 1955 года в Варшаве состоялось подписание коллективного союзнического Договора о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи, вошедшего в мировую историю как Варшавский Договор. В него входили и обязательства по совместной обороне.
Договаривающиеся Стороны согласились на создание Объединенного командования вооруженных сил. Первым Главнокомандующим Объединенными вооруженными силами Варшавского Договора, председателем Военного совета был назначен Маршал Советского Союза И. С. Конев.
Одним из основных направлений сотрудничества вооруженных сил социалистического содружества наряду с координацией планов их развития, осуществлением согласованных мероприятий по совершенствованию боевой подготовки являлось проведение единой военно-технической политики. Требовалось решить вопросы, связанные с оснащением соединений и частей едиными современными комплексами техники и вооружения.
Все эти вопросы остро встали перед Военным советом. И, как я понимаю, Маршал Советского Союза И. С. Конев проводил консультации не только с военачальниками, но и с конструкторами различных систем, чтобы выработать единый взгляд на то, каким оружием будут оснащены войска. Видимо, этим и объяснялось совершенно неожиданное для меня приглашение прибыть к нему для беседы.
Что я знал о И. С. Коневе? Во время войны в армии о нем шла молва как о генерале, не терявшемся в самой сложной боевой ситуации. После войны прославленный военачальник стал главнокомандующим Центральной группой войск и верховным комиссаром по Австрии, потом в течение нескольких лет – главнокомандующим Сухопутными войсками, к середине 1950-х – заместителем министра обороны.
Как разработчик оружия я с ним не встречался ни разу, хотя именно в бытность Конева в должности главкома Сухопутных войск стрелковые части начали оснащаться автоматами АК-47. Слышал, что Иван Степанович любил лично опробовать поступающие на вооружение образцы, высоко ценил дегтяревский ручной пулемет РПД, симоновский самозарядный карабин СКС. Знал и о том, что он придавал большое значение овладению автоматическим стрелковым оружием, постоянно интересовался, как ведут себя различные системы в боевой обстановке, на учениях.
Помню, как прибыли мы к Главнокомандующему Объединенными вооруженными силами Варшавского Договора вместе с начальником управления стрелкового вооружения ГАУ Е. И. Смирновым. Иван Степанович поднялся нам навстречу, высокий, широкоплечий, походка твердая, военная.
– Автомат ваш держал в руках, стрелял из него, а вот его создателя, к сожалению, вижу впервые, – крепко сжал мою ладонь Конев. – Присаживайтесь. Хочу с вами посоветоваться.
Разговор сразу принял деловой характер. Иван Степанович стал обстоятельно расспрашивать меня: над чем работаю, какие есть новинки в проектировании оружия, как они выглядят по сравнению с иностранными образцами. Я понимал, что он, конечно же, все это знал. Но, видимо, ему хотелось сверить свои позиции, утвердиться в созревшем у него решении.
– Сколько у нас в армии сейчас на вооружении находится образцов стрелкового оружия? – обратился Конев к Смирнову.
– Одиннадцать образцов, товарищ маршал.
– Значит, более десяти только в наших войсках. Да плюс к этому в армиях наших союзников свои, отличные образцы. Тут, полагаю, есть над чем задуматься. Крайне необходимы нам единые, унифицированные образцы, простые, живучие, надежные. Каково же мнение на этот счет конструкторов?
– Конечно, создание комплекса автоматического стрелкового оружия с высокой степенью унификации ликвидирует большое разнообразие конструкций, – ответил я. – Наша опытно-конструкторская группа активно включилась в решение этой задачи. Только к нашей работе отношение неоднозначное. Возникает немало трудностей.
– В чем они заключаются конкретно, поясните, пожалуйста.
– Некоторые из наших ведущих конструкторов считают этот путь неоправданным. Они утверждают, что он приведет к застою в оружейном деле, ограничивает творческие возможности. В Государственном комитете по открытиям и изобретениям порой даже не рассматривают заявки, в которых заложена унификация. Довод: в такой работе нет новизны.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});