это не чья-то дурная шутка?!
— Все кончилось. Стефана схватили. Дети в порядке. Ты рядом, — перечислил Кирилл. — Не хватает только одного.
— Чего же?
— Ты так и не посмотрела наш дом. Дом, где мы будем жить всей семьей.
— Ох.
— Хочу показать тебе его прямо сейчас, — Крестовский прижался бедрами. — Посмотрим кино, позволю тебе переключать каналы с "пульта".
— С пульта? — ответила я.
Хотелось бы тоже пошутить в ответ, но остроумные мысли просто таяли под напором желания почувствовать себя любимой.
— Да. Сегодня в меню передачи для взрослых.
В низу живота запульсировало желание.
— Телевизор находится в спальне?
— Где угодно.
Я задрожала, когда его губы коснулись моей щеки, а ладони переползли на ягодицы, сжимая их.
— Что скажешь?
Я простонала довольно громко, когда его губы врезались в мои, словно с разбега. Весь мир перевернулся с ног на голову, когда его язык и губы захватили власть, крадя дыхание из моих легких и заставляя меня раствориться в сумасшедшем поцелуе.
— Тогда… Тогда у меня к тебе просьба! — прошептала, тая в руках любимого.
— Все, что угодно!
— Проведи экскурсию по дому.
— Оу… — глаза Крестовского засверкали.
Он явно вспомнил миг из прошлого, когда уже показывал мне дом.
— И начни ее со спальни, — добавила скромно.
* * *
— Вот мой дом, — Кирилл показал широким жестом, пропустил меня вперед, в просторную гостиную. — Тут диван, обои, картины… Эээ, фото Бусинки. Много совместных фото. Лестница на второй этаж… — добавил.
— Потрясающая экскурсия!
Мы замерли у первой ступени лестницы, ведущей на второй этаж.
— Если тебе нужно время подождать или что-то в этом духе, — выдал Крестовский с выражением крайнего страдания на красивом лице.
— То что? — спросила я едва дыша.
Стоять рядом с ним так близко, дышать его запахом — мой персональный соблазн и наркотик в одном флаконе!
Но мне хотелось подразнить его еще немного, поэтому я немного тянула…
— То я… — снова тяжелый вздох из глубины самой души. Кирилл сделал паузу. — Смирюсь, в общем. Буду страдать, скучать, натирать мозоли. На обеих руках! — обдал меня горячим взглядом, от которого стало жарко-жарко, словно в самый зной день жаркого июля.
— Мозоли? Некрасиво. К тому же как ты будешь с мозолями ласкать меня? — поинтересовалась я, а потом сделала один шаг вверх.
Всего один небольшой шаг, но сердце забилось в ускоренном ритме, а тело объяло вдохновением и безумной легкостью.
Маленький шаг, но самый верный, самый нужный…
Второй шаг дался еще легче, чем первый, а потом я уже взлетела вверх по ступенькам, с громким смехом.
— Догоню! — пригрозил Крестовский и затопал следом.
Кажется, этот длинноногий гигант и образец красивой мужественности перепрыгивал через ступеньку. Может быть, даже через две! Иначе как могло так получиться, что я, имея немалую фору, оказалась прижатой телом Кирилла у дверей спальни.
Он догнал меня, вжал в дверь и завис, тяжело дыша. Кирилл уронил ладони на дверь по обе стороны от моей головы и улыбнулся коварно:
— Попалась, рыжуля!
— Думаю, еще рано говорить о победе!
Крестовский наклонился, его губы едва ощутимо задели мои, щекоча. Я наощупь нашла ручку на двери и провернула ее, распахнув дверь. Одновременно с этим я вошла в спальню, а губы Крестовского чиркнули по воздуху.
— Один-ноль! Но это ненадолго! — заверил меня Кирилл, медленно наступая в мою сторону.
Его длинные, красивые пальцы пробежались вдоль ряда пуговиц на рубашке и начали их расстегивать.
Одну за другой.
Я задрожала от желания, наблюдая, как мягкая ткань постепенно расступалась, обнажая его возмужавшее, окрепшее тело. Стало нечем дышать, когда Крестовский полностью расстегнул рубашку и медленно-медленно провел пальцами по прессу, прямиком до самого верха брюк.
Издевается? Соблазняет? Два в одном?! Плевать! Как же сильно я хотела быть с ним и просто отдаться на зов желания, не думая ни о чем, подтверждая каждым жадным движением навстречу то, что мы и так знали друг о друге.
Любовь… Она витала в воздухе и пьянила кровь.
Необходимость быть рядом.
Она тянула навстречу сильнее, чем магнитом.
Нежность и забота.
От них было тепло на сердце, вопреки всем невзгодам.
И, пожалуй, самое важное. То, что мы не успели обрести в прошлый раз.
Доверие…
То, что стирало острые грани недомолвок и позволяло шагнуть вперед, в любимые объятия без оглядки на прошлые ошибки и обиды.
— Василиса… — медленно, тягуче позвал меня по имени Кирилл, расстегивая молнию на брюках.
Послышался телефонный звонок.
— Поставлю на беззвучный! — пообещал Кирилл и бросил небрежно на ковер свою белоснежную рубашку.
Но стоило ему достать телефон из кармана, как Крестовский переменился в лице и вздохнул.
— Мама. Наверное, новости об отце. Я отвечу, это быстро. Никуда не уходи! — пригрозил пальцем и вышел в ванную комнату.
Я слушала уверенный тембр его сильного, глубокого голоса. Пока Кирилл разговаривал в соседней комнате с мамой о своем отце, я быстро-быстро разделась догола и посмотрела на кровать. Принять какую-нибудь соблазнительную позу? Но какую? Вдруг будет смотреться наигранно и ненатурально?
Я вдруг застеснялась и наклонилась за рубашкой Крестовского, ругая себя мысленно. Сколько лет, Василиса, а соблазнять мужчин так и не научилась! Кирилл был моим единственным, им и оставался на протяжении всех этих лет. Когда мы жили вместе, в прошлом не нужно было лишних выдумок и игры в соблазн, все выходило так естественно, само собой…
Голова заныла от того, как туго были стянуты волосы резинкой. Я сняла ее со вздохом облегчения и запустила пальцы в