На этот раз мы не будем ворошить биографию героя — хватит уже для этой книги историй успеха. Есть более интересная тема для разговора. Дмитрий известен как человек, питающий слабость к футурологии. Он уже примерно представляет себе будущее человечества и то положение, которое займут в нем люди его профессии. Будущее это, по версии Дмитрия, настолько прекрасно, что он даже не боится снимать под свой офис аристократический особняк в Колпачном переулке, в котором когда-то работал Михаил Ходорковский. Но если вы сами не имеете счастья трудиться на благо и процветание IT-отрасли, советую перед чтением помазать гелем волосы на голове — чтобы не слишком шевелились.
— Знаете, как делается стартап? Это как шарик в детстве надувать. Берете шарик, плотный. Зубами туда вцепились, в руку взяли и так: ф-ф-ф-ф-ф-ф… Ни фига не идет. Губы болят, рука дрожит. И потом вдруг в какой-то момент он — фу-у-у, и все, и пошел. Помните такую вещь?
— Дмитрий, вот я сколько работаю над этой книгой, не могу понять одну вещь. Жизнь айтишника — она вроде нервная. У вас нет ни нефти, ни газа, ни власти. Никакой стабильности, среда высококонкурентная, все время надо что-то изобретать — иначе утонешь. Все предпосылки для психологического истощения и затяжной депрессии. И несмотря на это, все, с кем я успел пообщаться, люди позитивные и спокойные, как слоны. Одно из двух — либо вы все какие-то таблетки пьете, либо обладаете каким-то тайным знанием.
— На самом деле стабильности-то у нас как раз побольше будет, чем в нефти и газе. Месторождение можно отдать другому, и вообще сырьевой бизнес от смены собственника особо не пострадает. А у нас что отнимешь? Голову открутишь? Бесполезно отбирать бизнес, который весь построен на интеллекте и высокой организации человеческих усилий. В чужих руках он просто рассыплется. А что касается тайного знания, то оно заключается в том, что IT на нынешний момент является той самой средой, которая начинает управлять людьми. Я вообще исповедую очень простую философию: развитие общества связано с технологиями, которые общество осваивает. Это идет шаг за шагом. Освоили первобытные люди каменный топор — началась череда перемен. Освоили железо — еще череда перемен. Придумали колесо — снова перемены. Двигатель внутреннего сгорания, железные дороги, электричество, атом — перемены, перемены, перемены. Соответственно, с освоением технологий изменяется государственное устройство, которое есть не что иное, как система взаимодействия человека с человеком. Почему сейчас айтишники на позитиве? Потому что они четко понимают, что технология, которую осваивает общество — и непременно освоит, — эта технология поработит своих создателей и все население. А они — те самые люди, которые этой технологией умеют управлять.
— Это как женская сила. Мужик может сколько угодно бить себя кулаком в грудь и кричать, что он в доме хозяин, но реально управляет домом тот, кто знает, где что лежит.
— Вот это вы здорово отметили! В точку. Информация сделала из обезьяны человека! Странно. Не правда ли? Но именно в этом ключ! Я искренне считаю, что эволюционный скачок от обезьяны к человеку произошел ровно в тот момент, когда самки в стае обезьян начали доживать до своих внуков. И… и тем самым смогли передавать знание. Коллективное бессознательное знание стаи. Другими словами, мы в лице древних обезьян начали понимать мир таким, каким нам его начали описывать наши древние бабушки. То есть бабушки смогли не только удержать информацию о мире, но и запрограммировать нас должным образом. Судите сами. Мозги мужчины и женщины сильно отличаются. Да и в целом мужчина и женщина не особо похожи. Эволюционно мужчина развивался как охотник, а женщина — как хранительница очага. Мужчина ушел на охоту. Естественно, не один. В группе товарищей. И как вы прикажете ему, то бишь группе товарищей, охотиться на свирепое животное? Правильно. Организованной группой. Именно первичная организация способна привести группу к синергетическому эффекту. Когда один плюс один равно три. А три явно больше, чем один мамонт. Но любая организация требует управления. И мы получаем систему, требующую явно выраженного лидера. От действий которого, равно как и от слаженности действий группы под предводительством этого лидера, зависит выживаемость не только группы охотников, но и всего племени. Пожалуйста. Мы имеем строго подчиненную систему. Выходит, эволюционно мужчина способен находиться всего лишь в двух состояниях: либо подчиняет, либо подчинен. Что может быть проще? Напрашивается ироничный вопрос: откуда взялась демократия, которую мы так яростно исповедуем, если мужчины, которые, бесспорно, до сих пор превалируют во власти, на генном уровне требуют единоначалия? Ответ снова очевиден. Женщины. Вот кто по сути и по природе абсолютно демократичные существа. Ни больше ни меньше. А почему? Да все та же природа. Женщины должны были оставаться в «лагере». Следить за очагом. Готовить. Воспитывать детей. С учетом того, что мужчина мог всегда и часто умереть, женщины были обязаны следить за популяцией своей группы. Заботиться о детях. Мужчинах. Да и вообще о том мире, куда мужчинам приятно возвращаться. Ведь что-то их должно тянуть с добытым мамонтом обратно в лагерь за много-много километров? В этом и есть пресловутая женская сила: знать, где что лежит, обрабатывать и удовлетворять запросы общества. А «Яндекс» что делает? Обрабатывает запросы и потребности своих клиентов, выдает им желаемый результат. А что такое государство? Идеальное государство тоже обрабатывает потребности населения и выдает им желаемый результат. Айтишник воспринимает ситуацию так: государство — это сервер. «Сервер» по-английски «слуга». То есть это власть должна обслуживать население, а не наоборот. IT-отрасль сегодня кардинально меняет взаимодействие человека с человеком и как следствие — человека с государством. Причем происходит это незаметно для нынешней политической элиты, которая не поспевает с осознанием этих перемен. Но перемены неизбежны, и очень скоро во главе угла встанут айтишники, они это осознают как-то, и поэтому у них позитив.
— То есть айтишники — это такое нарождающееся новое системообразующее сословие?
— Я думаю, да. Рекомендую перечитать «Капитал» Карла Маркса. Я это недавно сделал. Вы заметите, что все, что написано в «Капитале», касается индустриального общества — дальше он додуматься не смог. Постиндустриальное, информационное общество — то, в которое мы сейчас переходим, — айтишники его чувствуют буквально фибрами души. Примерно так же, как это чувствовал пролетариат, когда он зарождался и начинал спинным мозгом осознавать свою гегемонию, хотя и не мог еще ею толком воспользоваться. Здесь ровно то же самое. Отсюда — некий позитив «хозяев будущей жизни».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});