Читать интересную книгу Семь стихий мироздания - Ирина Крупеникова

— Банк памяти старого компьютера, не подключенного в бортовую сеть, — продолжал пилот, — и тот оказался пуст. Чем отец занимался? За что его преследовали Кочевники?

— Что бы там ни было, он хранил это в тайне, — вздохнула Юлька.

— Тут кругом одна большая тайна! У меня не выходит из головы, с кем ты и Донай могли меня спутать в Структуре, да еще так удачно, что в результате мы столкнулись нос к носу.

— И, кстати, он двигался без Пути, — напомнила девушка. — Серафима объяснила мне, что так перемещаться способны только те, в чьей сущности преобладает Космос: Посредники, Архивариусы и Обманувшие Смерть.

— И кто из них столь любезно устроил нашу встречу?

Она пожала плечами.

— Вот и я не знаю, — поддержал пилот. — А психованный экзистор, чтоб ему перевернуться! Ну испугался, понимаю. Но зачем же в окно-то прыгать?

— Он решил, что перед ним стоит Смерть, — рассеяно вставила Юлька, всматриваясь в темноту бесконечной ночи, растекавшуюся за центральным иллюминатором.

— А башку разбить не смерть, по-твоему? Не вяжется как-то, — Гаюнар проследил за тоскливым взглядом подруги. — За наших беспокоишься?

— Да так, — она откинула за спину наспех заплетенную косичку. — С ними Каляда, зачем попусту беспокоиться.

Последовало обескураженное молчание, и Юлька с опозданием вспомнила, что Данила не подозревает об истинной природе и обо всех способностях Серафимы.

Не скрывая негодования, пилот воскликнул:

— Ну ты даешь, однако! Я вижу, все привыкли, что Каляда взвалила на себя гору проблем. Она и капитан, и стратег, и врач, и техник, и инженер, и даже повар! Когда ты, Оливул и Донай болтались где-то у черта на куличках, а Грег-Гор отлеживался в ангаре, она взяла на себя весь ремонт корабля. Мне стыдно признать, но мы с Пэром не успевали сделать и десятой доли того, что делала она. А теперь все преспокойно складывают ручки и заявляют — зачем волноваться, ведь там Каляда!

— Не накручивай виражи, — решительно перебила Юлька. — Серафима имеет знания, опыт, и мы все доверяем ей. Она наш авторитетный лидер!

— Она — женщина, — тихо сказал Гаюнар, всячески скрывая не к месту появившуюся дрожь в голосе. — Мы ушли из Белого Мира четыре дня назад по времени Волка, а она так ни разу и не отдыхала с той поры. Она провела с каждым из нас гипнотический сеанс, чтобы погасить нашу усталость, а о себе даже не подумала!

— Вообще-то, женский организм более вынослив по сравнению с мужским, — заявила Юлька, вставая. — Пойду проверю дистантерские башни. А насчет капитана ты переживаешь напрасно: уж кто-кто, а она может о себе позаботиться.

И она вышла с нарочито деловым видом — продолжать разговор не стала во избежание какой-нибудь новой ошибки, но отметила про себя, что чувства Данилы, случайно всплывшие сейчас на поверхность, таят в себе нечто большее, нежели общепризнанная дружба.

Когда за Юлькой с глухим стуком сомкнулась дверь, Гаюнар откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Серафима Каляда. Ее прекрасное лицо стояло перед ним, будто наяву. Бережное, мягкое прикосновение при осмотре раны, зажившей как на зло слишком быстро; тепло сенсорного проникновения, в один миг освободившее от усталости. Данила боялся и надеялся одновременно, что Серафима прочитает его мечты и вдруг посмотрит на него по-иному — так, как он много раз видел в своих снах. Но чуда не произошло.

Пилот вздохнул. Капитан. Лидер… С Оливулом она была по-деловому внимательна, и он отвечал ей тем же. Нежность, с которой она обращалась с Грег-Гором, Данила относил на ее возрастное старшинство. К Пэру она оставалась всегда добра, как заботливая мать, и призрак прямо-таки обожал ее. Вот Донай с его колкостями и не всегда разумным языком доставлял Гаюнару определенное беспокойство, от которого надсадно дребезжали самые потаенные струны души. Каляда прощала Синему князю излишне вольные высказывания, и искорки улыбки в уголках ее странно раскосых глаз нередко возникали в ответ на его словесные кульбиты. «А я для нее всего лишь пилот звездолета, — подумал Данила и от жалости к себе к горлу подкатился горький комок. — У меня нет ни элегантности и интеллекта Оливула, ни изобретательности и многообещающей юности близняшек, ни остроумия и ловкости Доная. Даже Пэр обладает обаянием, которое мне и не снилось. И чем я прогневал свою судьбу?» На плечо опустилась женская рука. Гаюнар дернулся от неожиданности, а сердце в груди зачастило так, как будто собиралось вырваться наружу. Юлька попятилась.

— Ты что? — спросила она испуганно. — Данька, ты себя нормально чувствуешь?

— Нормально, — буркнул пилот, усаживаясь в кресле, и добавил. — Не слышал, как ты вошла.

Она прислонилась к краю вспомогательного пульта и нервно поежилась.

— Аполлон сидит в тамбуре, Артемида — на диване в каюте. Оба совершенно спокойные. Но мне постоянно кажется, что за мной наблюдают.

«Мне тоже, — прозрачная голова Пэра появилась из выключенного монитора. — Данька, давай усилим защитное поле».

— Так. Первые признаки клаустрофобии, — усмехнулся Гаюнар.

Только он закончил фразу, по корпусу корабля что-то громко проскрежетало. Друзья притихли. Шум повторился.

— На смотровой площадке, — пояснил пилот, невольно снизив голос до шепота.

«Я посмотрю, что там», — предложил Пэр, но с места не тронулся.

— Сиди, на это визоры есть, — Данила перешел к капитанскому мостику и взглянул на мониторы. — Черт! Темно, хоть глаз выколи, — он потратил еще полминуты на активизацию дополнительных систем. — Тьфу!

Раздосадованный возглас вмиг остудил накал нагнетаемых неведением страстей.

— Грег-Гор вернулся, — пояснил Гаюнар и пошел открывать парадный вход.

Диафрагма люка разомкнулась, и одна голова дракона нетерпеливо просунулась в тамбур.

«Не достучишься до вас! Данила, вылезай сюда, дело срочное есть».

— А почему ты один? — насторожилась Юлька, выбравшаяся из корабля следом за товарищем. — Что произошло?

«Некогда, потом расскажу. Гаюнар, нужна сила твоей Стихии. Капитан послала за тобой».

Девушка похолодела.

— Кто-то ранен? Оливул? Донай? — проговорила она.

«Не бойся, сестренка, все живы-здоровы! Экзистора тоже нашли, но, правда, не того, которого искали. Данила, собирайся скорее, тебя ждут!» Проводив друзей, Юлька и Пэр вернулись в кабину. Время потащилось дальше, как старая кляча, запряженная в тяжелую скрипучую телегу. Усталая луна мерцала из-за свинцовых туч, ползущих над землей несметными полками… Вдруг по небу пронеслась стрела света.

— Пэр, ты видел?! — воскликнула Юлька.

Оба пристыли к иллюминатору.

Черный небосвод треснул, разбитый сияющим золотым лучом, и на нем начал стремительно расцветать величественный цветок солнца.

«Это Стихия Жизни! Это Данила! Пойдем, пойдем!» Призрак суетливо собрался в шар и скользнул сквозь потолок и бортовое покрытие наружу. Юлька побежала в тамбур к люку, где Аполлон и Артемида, нетерпеливо поскуливая, царапали нижние ступени лестницы. Чуть только раскрылся вход, собаки бросились на палубу.

В Мире пробуждалась Жизнь. Мрачный лес преобразился, нарядившись в ярко-зеленый фрак, в горной речке заискрилось лазурное небо, полный живительной влаги и запахов листвы ветер вытеснил промозглый дух тленности. Громада замка не казалась больше зловещей и мертвой, подступы к его стенам покрылись молодой травой с робкими вкраплениями цветов, а башня, освещенная солнцем, приобрела неуловимую легкость и доверчиво потянулась к проплывавшим над ней облакам.

— Неужели всю эту красоту создал Данила? — ахнула Юлька, восхищенно взирая на преобразованный Мир.

«По его велению Стихия Жизни пробудила всё, где нашла свое отображение! — воскликнул призрак. — Взгляни на наших собак!» Псы вытянули морды в сторону замка и замерли, как вросли, в палубу. Над ними метались разноцветные блики. Юлька проследила взглядом за тонкой радугой, начинавшейся над спинами животными. Второй ее конец терялся далеко в темных, покрытых мхом, каменных стенах замка.

«Мост Жизни! Они дают Даниле энергию, которой он когда-то поделился с ними. Они помогают ему оживить Мир», — продолжал Пэр.

Юлька уважительно посмотрела на Аполлона и Артемиду, повернулась лицом к восходящему солнцу и вдруг заметила на лужайке отчетливую тень человека в длинном плаще и широком капюшоне. Затаив дыхание, она медленно шагнула к перилам. Поляна была пуста. Тень не двигаясь лежала на траве.

— Пэр, осторожно подойди сюда, — шепотом позвала Юлька.

«А? Что?»

— Быстро!

Она схватила призрака за руку, подтащила ближе и показала на лужайку.

«Я ничего особенного не вижу», — удивился он.

Девушка растерянно озиралась: тень исчезла, не оставив ни следа странного визитера.