Читать интересную книгу "Избранные циклы фантастических романов. Компиляция. Книги 1-20 (СИ) - Amazerak"

— Неожиданное предложение. Мне надо подумать.

— Только вот думать надо быстрее, поскольку осталось три месяца. и вам необходимо будет подготовиться. Состязания по магическому искусству — это не то же самое, что кидания шары в стену.

Подошёл Полкан.

— Что, ваше сиятельство, хотите бойца на конкурс красоты отправить? — поинтересовался он со свойственной ему грубостью.

— Что ж вы так пренебрежительно-то, Юрий Алексеевич? — усмехнулся Морозов. — Государственные соревнования — мероприятие почётное.

— Да знаю я, ваше сиятельство. Может, дело и почётное, но как по мне — просто цирк. Но если надо, так надо. Я ж не противлюсь.

— Вот и славно. Итак, Алексей, ситуация следующая. Для участия в состязаниях нужно изучить несколько заклинаний, которых в основной программе нет. Они несложные для человека с вашими навыками, но… специфические. Необходимо будет освоить некоторые формы огня. Для этого мы даже выделяем дополнительные и бесплатные занятия с тренером два раза в неделю после основных занятий.

— Дополнительные тренировки? Я с радостью позанимался бы, ваше сиятельство, но ближайшие две недели вечера мои будут посвящены хозяйственными работами. Вы, наверное, знаете, что я наказан?

— О Боже, нашли проблему. Два раза в неделю вместо того, чтобы подметать листья, будете тренироваться. Вряд ли ректор воспротивится, — хмыкнул Морозов.

— Благодарю. Тогда вопросов больше нет.

Состязания, так состязания. Я примерно представлял, что это такое. В государственных соревнованиях учащиеся демонстрировали по большей части, не боевую магию, а различные стихийные формы, которые порой являлись настоящим произведением искусства и требовали огромного контроля эфирных потоков. Именно поэтому подобные заклинания гораздо лучше демонстрировали уровень подготовки учащегося, нежели простое метание шаров в стену. Вспомнить всё это, в любом случае, полезно, да и три тысячи рублей лишними не будут…

Со Степаном Оболенским мы снова встретились в академическом ресторане во время большой перемены.

— Тебе больше не угрожали? — поинтересовался Степан.

— Пока мне угрожает разве что возможность участвовать в каком-то состязании после Нового года, — ответил я.

— Правда? Я не думал, что туда берут первокурсников. В младшую группу набирают одарённых со второго курса, а в старшую — с четвёртого. Кто вам предложил такое?

— Морозов. Сказал, приз дают хороший за первое место.

— Для некоторых наших учащихся сумма не столь значительная. Однако, в любом случае, это большая честь — представлять учебное заведение на государственном магическом состязании. Там будут присутствовать все высокопоставленные лица. Показаться перед ними с лучшей стороны — само по себе стоит многого.

— И Шереметев тоже будет?

— Само собой. Шереметев, Орлов, Долгоруков, сам государь император с ближайшими родственниками.

— Вся шайка соберётся. Сволочи, — тихо добавил я.

— Не все в правительстве — наши враги. Но вам надо ещё туда попасть. Кандидатов набирают человек десять-пятнадцать, но в итоге от каждого факультета выходит только два участника — из младшей и старшей группы. Поэтому тренируйся усерднее. Так, теперь по поводу Огинского.

— Да, давай, рассказывай, это поинтереснее всяких состязаний.

— В общем, выяснил один любопытный факт. Евгений Огинский и его приятель Шаховской состоят в одном студенческом клубе, имеющим весьма дурную репутацию. Клуб называется «Чёрный ворон», туда, как обычно, вхожи несколько князей и графов. Однако есть там и низкородные участники. Их так и кличут «челядь». Они всегда на подхвате и, и если надо, готовы выполнять любую грязную работу, например, поколотить какого-нибудь неугодного студента. Князья и графы, естественно, не станут марать руки чем-то подобным.

— Так вот, кто на меня напал и кто записку подсунул.

— Это вполне вероятно. Хотя, повторяю, доказательств у нас нет. Если бы вы показали студента, которого запомнили…

— Жалкие лакеи, — угрюмо хмыкнул я.

— Это вы верно подметили. Но каждый выживает, как может. Иногда к таким компаниям примыкают безродные студенты, столкнувшиеся с унижениями. Принадлежность клубу сулит покровительство.

— Но это не отменяет того факт, что они творят беззаконие.

— Разумеется. Студенческий совет всегда старается реагировать на подобные инциденты.

— И поэтому у клуба «чёрный ворон» плохая репутация?

— Если бы только из-за этого. Насколько мне известно, участники иногда устраивают хулиганские выходки в городе.

— Зачем? Им что, заняться нечем?

— Некоторым не хватает острых ощущений. Так же я слышал и про тайные магические поединки между участниками клуба. Разумеется, это у нас запрещено, но ребята находят способы. К сожалению, много я не знаю. Ни один из моих родственников или знакомых не состоит в «чёрном вороне».

Упоминание подпольных боёв меня насторожило.

— А кто руководит клубом?

— Насколько мне известно, в этом году их председателем стал один из Юсуповых.

— Вот как? Юсупов, значит?

— Да, а что? Вы с ним знакомы?

— Нет, просто слышал часто фамилию.

— Да, фамилия известная.

Приглашение в клуб сразу заиграло новыми красками. Значит, у Юсупова всё-таки был какой-то злой умысел. Однако это лишь ещё сильнее раззадорило моё любопытство. Жаль, что в эту субботу не получалось посетить их сходку.

* * *

Поскольку я круглосуточно проживал в академии, у меня не было возможности лично осмотреть заведения, которые собирался купить, поэтому пришлось доверить это дело юристу и попечительнице. Лизе же помог с оценкой имущества кто-то из её родственников. Валентин настолько торопился всё продать, что даже согласился скинуть пять тысяч, когда обнаружились проблемы с водопроводом и ремонтом в доме. За кофейни человек Оболенских тоже торговался. В итоге, благодаря ему, мне удалось сэкономить одиннадцать тысяч.

На покупку дома частично пришлось взять кредит, частично занять у Петра Петровича. Я не хотел это делать, но Лиза сама так решила под свою ответственность. Мне не удалось переубедить её. Впрочем, без денег я не остался. Теперь на двух моих счетах лежали тридцать тысяч, ещё порядка десяти были на руках на чёрный день.

В субботу перед тем, как заключить сделку, я всё же решил посетить пару кофеен в центре, чтоб хотя бы увидеть то, что они собой представляют. В тонкостях этого дела я не разбирался, однако первое впечатление было благоприятное: уютные, спокойные заведения, кофе приемлемого качества, посетителей много (по крайней мере, в субботний вечер), прибыль неплохая. В своё время Михаил Дубровский отец Валентина вложил большие деньги в эту сеть, теперь она приносили плоды.

Затем мы с Лизой отправились в дом на Покровке. Там должно было состояться подписание документов.

Мы опасались, что Шереметев воспользуются случаем и попытаются напасть, поэтому народу собрали много. Были тут как мои стражники, так и стражники Оболенских — всего двенадцать человек, не считая меня, Лизы, господина Колотило с его боевой горничной и трёх человек Валентина.

Колонна машин подъехала к воротам небольшого двухэтажного особняка. Фасад был выкрашен в голубой цвет, ворот, что располагались между самим дом и флигелем — в зелёный. Улица была достаточно оживлённой, то и дело мимо проезжали машины и запряжённые лошадьми коляски. Напротив находилось трёхэтажное здание.

Оставив стражу у ворот, мы с Лизой зашли во двор. Сегодня моя троюродная сестра вид имела официальный: она была одета в строгий деловой костюм и чёрное пальто без изысков, шляпку с вуалью и чёрные перчатки — знак траура

— Я так давно тут не бывала, — сказала она. — Родные стены. Порой я по ним скучаю.

— Ты же здесь выросла, да?

— Разумеется. Тут выросли все мы. Моя комната находилась вон там, на втором этаже, — сестра указала на угловое окно. — А теперь дом опустел. Кто-то уехал, кто-то погиб, и никого не осталось.