— Кевин, позволь мне войти. Я хочу поговорить. Мама искала тебя, а я сказала, что не знаю, где ты, — солгала она. — Ты же здесь, Кев, — прошептала Бетт, прижавшись губами к двери. Ответа не последовало. — Если ты не откроешь, я расскажу маме, что все это время ты был дома, и тогда она накажет тебя и не разрешит поехать на пикник. Сам знаешь, Кев, она всегда требует, чтобы мы говорили, куда идем и где находимся. Она сказала сегодня, что у нее из-за тебя появилось еще четыре седых волоска. Открой дверь!
Но увидев лицо Кевина, Бетт отшатнулась. Его глаза были, как у папиных мертвецов, лицо совершенно бледное. Нет, он выглядел даже хуже мертвеца.
— Уходи, Бетт. Я не хочу с тобой разговаривать и не хочу тебя видеть, — холодным безжизненным голосом произнес он.
— Кевин, не надо так поступать со мной! Я твоя сестра, я люблю тебя так же, как ты любишь меня. Ты ведешь себя отвратительно, и мне это не нравится!
Кевин молча закрыл дверь. Щелчок замка прозвучал как ответ — окончательный и бесповоротный. Так папа закрывает в последний раз крышку гроба. Когда человек в гробу, он мертв. Это уже безвозвратно. Но Кевин не мертв, и она не мертва. А это означает, что у нее еще есть шанс. И у Кевина есть шанс. Она попытается поговорить с ним на пикнике, и тогда все будет хорошо.
* * *
На пляже было полно народу. В специально сделанном углублении горел костер, на котором готовились моллюски. Огромный гриль для приготовления сосисок и гамбургеров накалился докрасна, порции сырого мяса ожидали своей очереди. Для танцев над дощатым настилом были натянуты два огромных тента. Музыканты настраивали инструменты, повсюду звучал смех и слышались счастливые голоса.
Бетт стояла в тени деревьев и наблюдала, как Кевин бегал за «летающей тарелкой». На его стройном, мускулистом теле играли оранжевые отблески костра, окружающий пейзаж казался таинственным и мрачным. Как он мог так веселиться? Как мог быть таким счастливым, когда она чувствует себя несчастной? Глаза ее зло прищурились, когда она увидела, как Кевин побежал за еще одной «летающей тарелкой» только для того, чтобы столкнуться с Джуди. Они оба упали и, хохоча, катались по песку. Затем Кевин помог Джуди встать, обнял ее за плечи, и они пошли подальше от пламени костра и от всей беззаботной компании. Куда они? Что собираются делать? Ревность сжигала Бетт. Она покинула свое укрытие и направилась в сторону от узкой полоски пляжа, освещенной яркими дымящимися кострами.
Она знала, что ребята смотрят на нее, но ей было все равно. Бетт быстро побежала по пляжу. Надо скорее уйти от света костров. Кевин и Джуди скрылись в темноте, и ей тоже нужно быть там, где они.
Если бы она не услышала тихий смех Джуди, то прошла бы мимо. Бетт остановилась, затаив дыхание. Они находились как раз над ней, на песчаном холме. Она легла на песок, стараясь расслышать слова, которые не желала слышать. Но ей нужно знать, о чем они говорят… Однако слов не было, до Бетт доносились только стоны. Ей уже приходилось слышать такие стоны. Неужели Кевин делает это с Джуди? Он должен знать, что Джуди самая настоящая шлюха. Ее еще можно целовать, но остальное… Нет, этого нельзя допустить… Стало совсем тихо. Наверное, они целуются. Это похоже на Джуди. Конечно, она вцепилась в него и не хочет выпускать. Бетт осторожно подползла ближе к песчаному холму и замерла, когда руки нащупали что-то мягкое и шелковистое. Глаза ее расширились от удивления: кажется, это были нейлоновые трусики. Бабник говорил, что когда парень овладевает девчонкой в первый раз, он бросает ее трусики через левое плечо. Он сказал, что такова традиция. Бабник должен знать, он хорошо разбирается во всем, что касается девчонок. Только вместо трусиков Джуди потеряла нижнюю часть купального костюма.
Дрожа от гнева, Бетт отползла назад. Крепко зажав бикини в руке, она осторожно поднялась. Ноги были словно ватные, когда она возвращалась к кострам. Она взяла тарелку с моллюсками и кока-колу, села рядом с девочкой, которую едва знала, и начала есть. Еда показалась ей совершенно безвкусной, и Бетт запила ее кока-колой. Важно, чтобы никто ничего не заметил. Она ждала, глаза ее были устремлены в темноту, в сторону песчаного пляжа. Бетт отставила в сторону пустую банку от кока-колы и потрогала большой накладной карман платья. Когда кто-то что-то теряет, а другой находит, этот другой обязан вернуть находку. Так всегда говорит мама.
Бетт пошла вдоль пляжа, удаляясь в темноту, в то укромное местечко, где оставила Кевина и Джуди. Приблизившись, она услышала их приглушенные голоса:
— Где они, Кевин? Я нигде не могу их найти! Боже! Я не могу вернуться без них, у меня очень короткое платье! Давай, Кевин! Помоги мне, мы должны их найти! — Джуди была почти в панике.
Бетт погладила заветный карман и улыбнулась в темноте. Интересно, что они ищут? Пожалуй, нехорошо, отвлекать Джуди в столь важный момент. Она так занята сейчас какими-то поисками…
— Я ищу, Джуди, — ответил Кевин. — Я знаю, они должны быть где-то здесь!
— Привет! — радостно воскликнула Бетт, останавливаясь рядом с ними. — Что вы здесь делаете? Вечеринка в полном разгаре, музыка и все такое. Неужели вы не слышите?
— Бетт, какого черта ты сюда явилась? — сердито спросил Кевин. — Проклятие! Неужели я не могу побыть один? Черт бы тебя побрал!
— Кевин Томас! Если ты будешь и дальше так ругаться, мне придется рассказать об этом маме. Возможно, она попросит преподобного Конвея поговорить с тобой. Я просто решила прогуляться. Понятия не имела, что вы здесь, — солгала она. — Похоже, что ты что-то потеряла, Джуди? Может, помочь? Что пропало?
— …Э-э… мои сережки, — поспешно объяснила Джуди, голос ее слегка дрожал.
— Сережки! Разве возможно найти их в этом песке и в такой темноте, — хитро заметила Бетт, положив руку на карман. — Ты действительно потеряла сережки?
— Да… это… мои сережки, — ответила Джуди, натягивая платье на бедрах.
— Где ты их уронила? — упрямо продолжала Бетт, наслаждаясь ее смущением. Она чуть не вынула из кармана бикини и не потрясла этой уликой перед носом Джуди. Хотелось бы увидеть выражение ее лица… Но что-то удержало Бетт. В конце концов, она имеет право потребовать у Джуди ответа: что именно у нее пропало? Когда человек теряет деньги или еще что-то, разве он не должен назвать точную сумму или указать какие-то другие признаки пропажи?
— Не убраться ли тебе отсюда, Бетт? — прорычал Кевин. — Разве не видишь, что мы заняты?
— Я хотела бы поговорить с тобой, Кевин, — ласково проговорила Бетт. — Это очень важно.
— Ради Бога, только не сейчас!
— Нет, именно сейчас, Кевин. Мне нужно поговорить с тобой. Наедине! — Она с ненавистью посмотрела на Джуди.