Рептилоид стоит перед ним, вжавшись в стену. Руки раскинуты в стороны, рот открыт. Космодесантник с шагом вперед бьет его срезанным прикладом в живот…
На этом месте У-Кар остановил воспроизведение записи.
– Как я уже говорил, да вы и сами видите, в комнате было слишком много света. Он буквально слепил глаза. А потом эти головы начали взрываться… В общем, смотрите.
У-Кар снова начал работать с фильтрами. Но на этот раз он не просто затемнял изображения, а подбирал нужный режим. Так, чтобы снизить яркость, но сохранить контрастность и цвета.
– Вот здесь, в углу, возле осветительной панели, – У-Кар пальцем указал место, куда следовало смотреть.
У-Ней и О‑Фар невольно подались вперед, ожидая увидеть нечто такое…
Кто знает, что ожидал увидеть каждый из них. Но уж точно не то, на что указывал палец У-Кара!
У-Кар развел два пальца в стороны, увеличивая выделенный фрагмент изображения.
– Честно сказать, я понятия не имею, что это такое.
В углу комнаты, возле самого пола, но не касаясь его, висел белый шар размером с хороший кулак, будто свалянный или слепленный из широких полос материала с заметной на глаз неровной фактурой. Однако что это за материал, определить было затруднительно.
О‑Фар сам протянул руку и включил воспроизведение записи.
Шар на экране начал вращаться вокруг собственной оси, причем ось вращения постоянно менялась. А между полос, из которых состояла его поверхность, то и дело вырывались белесые, похожие на плазменные струйки. Должно быть, именно они и заставляли шар вращаться.
Командующий и капитан переглянулись. Причем столь многозначительно, что У-Кар не смог не спросить:
– Вы знаете, что это такое?
– Нет, – ответил О‑Фар. – Но точно такой же шар, только во много раз больше, крутится сейчас рядом с кораблями нашей эскадры. Прежде он был одним из напавших на нас в гиперспейсе кораблей-призраков.
У-Кар удивленно прижал ладонь к затылку.
Командующий в одной фразе выдал столько информации, что командир абордажной команды растерялся, как ребенок, которому в кондитерской лавке предложили самому сделать выбор. Он хотел знать все, но не знал, с чего начать.
– Сегодня день такой, фортуан командир, – решил приободрить его Бо. – Все идет шиворот-навыворот.
– Халед-даг! – вскинув руку, сжатую в кулак, капитан У-Ней что было сил топнул каблуком по полу. – Это слово нельзя произносить на корабле!
– Какое именно? – не понял Бо.
– То, что ты произнес последним!
– Шиворот-навыворот?
– Я убью тебя, маленький паршивец!
– Робота нельзя убить, – сказал Бо, но на всякий случай все же попятился.
Нельзя сказать, что его напугал внезапный приступ ярости, обуявший всегда исключительно спокойного и уравновешенного капитана У-Нея. Роботам неведом страх. Но он заставил Бо насторожиться. Ведь, если капитану требовалась помощь, Бо должен был немедленно ее оказать – этого требовал от него Второй закон роботехники. Но, во-первых, Бо не мог понять, требуется ли капитану помощь? А во-вторых, если требуется, то как он может ее оказать, если не понимает причины происходящего!
– Разберу по винтикам! – вскричал капитан.
– Только потому, что я произнес «шиворот-навыворот»? – искренне удивился Бо.
И тут же юркнул под большую приборную консоль. Куда человеку забраться было решительно невозможно.
– Черт возьми! – уже по-земному выругался капитан. – Заткните кто-нибудь этого робота! Иначе он доведет нас до беды!
– Бо! – окликнул робота О‑Фар.
– Да, фортуан командующий? – ответил тот из-под консоли.
– Я тебя не вижу.
Бо осторожно выглянул.
– Все в порядке, Бо, – вытянув руку, постарался успокоить его О‑Фар.
– Состояние фортуана капитана внушает мне опасения. Я очень хотел бы ему помочь, но не знаю как.
– С капитаном все в порядке. Просто не произноси больше это слово.
– Шиворот-навыворот?
У-Ней взвыл и глянул вокруг, ища что-нибудь, чем можно было бы запустить в робота. По счастью для Бо, гаечные ключи и молотки просто так на мостике не валяются.
– Бо, это слово нельзя произносить на корабле. Тем более на капитанском мостике.
– Почему?
– Оно приносит несчастье.
Бо задумался.
– Это – суеверие.
– Что-то вроде того.
– Но в таком случае…
– Бо, не рассуждай! Просто делай то, что я сказал.
– Что я должен сделать?
– Во-первых, забудь это слово.
– Я не могу ничего забыть.
– Исключи его из своего лексикона.
– Хорошо. Сделано.
– Теперь вылезай и извинись перед капитаном.
– Но я не чувствую за собой никакой вины. Суеверие не может стать причиной какого бы то ни было несчастья.
– Просто вылези и извинись!
– Вы настаиваете, фортуан командующий?
– Я настаиваю, Бо. Очень настаиваю.
– Хорошо.
Робот медленно выполз из-под консоли и чуть переместился в сторону глядевшего на него гоблином капитана.
– Фортуан капитан! – начал он официальным тоном. – Я приношу вам самые искренние свои извинения. Я понятия не имел, что вас взбесит слово…
– Бо!
– Да… – Робот издал звук, как будто кашлянул в кулак. – Ну, в общем, я совершил досадную ошибку… А потому раскаиваюсь… Сожалею… В какой-то степени даже скорблю… Я, честно, больше так не буду.
– Ты мог накликать на нас беду, – медленно процедил сквозь зубы капитан.
– Сомневаюсь, – спокойно ответил Бо. – Ведь это просто слово.
– Слова бывают разные.
– Разумеется. Но, как писал классик, словом можно ранить, но нельзя убить! Так возрадуемся же!..
– Фортуан капитан! – вскинул руку вахтенный офицер-навигатор. – К нам приближается группа из шести боевых кораблей!
– Сайтены?
– Нет, фортуан капитан, вильдеры!
– Вильдеры? – вне себя от изумления воскликнул О‑Фар. – Они-то что здесь забыли?
– Не могу знать, фортуан командор, – ответил офицер-навигатор.
– Вопрос риторический, – махнул на него рукой О‑Фар.
– А все этот маленький паршивец! – трясущимся от негодования пальцем указал на робота капитан.
– Ну, точно, давайте теперь во всем обвиним меня! – патетически возвестил Бо и быстро спрятался за ногу командующего.
Он уже уяснил, что О‑Фар его в обиду не даст.
– Эскадра – к бою! – скомандовал капитан У-Ней.
Глава 28
Пара слов о вильдерах.
Как ни странно, вильдеры были такими же потомками землян, как жители Метрополий, дактинианцы или сайтены. Но, в отличие от прочих, вильдеры являли собой не единую расу, а скорее некий конгломерат очень большого числа (точно их никто никогда не считал) средних, маленьких и очень мелких колоний, обосновавшихся на самых дальних окраинах Галактики. В свое время, столетий эдак триста, а то и четыреста тому назад, развитие окраинных колоний было признано Метрополиями нерентабельным. Слишком большие расходы на доставку необходимого оборудования и вывоз добытого сырья, безумные надбавки к стандартным гонорарам, которые приходилось платить специалистам, чтобы уговорить их полететь туда хотя бы на полсезона. Торчать безвылазно несколько месяцев в поселке шахтеров, где даже биотуалеты стоят на улице, за углом дома, а из развлечений только бильярд и тотализатор на тараканьих бегах, – то еще удовольствие! Но после того, как проект развития окраинных колоний был свернут, многие из тех, кто там успел осесть и обзавестись семьей, решили не возвращаться в Метрополии. По самым разным причинам. Одним просто некуда было податься, другим страшно было сниматься с вроде как насиженных и обжитых мест, третьим такая жизнь за гранью цивилизации откровенно нравилась.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});