Черное облако развеялось за несколько секунд. Заднее сиденье все еще оставалось черным. Я прополз вперед, вывалился наружу через пассажирскую дверь, и открыл заднюю дверцу. Мае ухватилась за меня, и я вытащил ее наружу. Мы оба содрогались от непрерывного кашля. Мае едва стояла на ногах. Я перебросил ее руку себе через плечо и потащил Мае в пустыню, на открытое пространство.
Даже сейчас я не понимаю, как я смог добраться до лаборатории. Рои исчезли, ветер дул очень сильно. Мае мертвым грузом висела у меня на плечах, ее тело обмякло, ноги волочились по песку. У меня совершенно не было сил. Кашель терзал меня так же сильно, как раньше, из-за чего мне часто приходилось останавливаться. У меня кружилась голова, я ничего не соображал. Солнечный свет почему-то казался мне зеленоватым, перед глазами плыли цветные пятна. Мае дышала сипло и слабо кашляла. Мне казалось, что она не выживет. Я брел по пустыне, медленно переставляя ноги, одну за другой.
Потом вдруг передо мной замаячила дверь, я подошел и открыл ее. И затащил Мае в темный коридор. По другую сторону воздушного шлюза стояли Рики и Бобби Лембек. Они что-то говорили — наверное, подбадривали нас, но я ничего не слышал. Мой наушник остался в машине.
Воздушный шлюз зашипел и открылся. Я затолкнул Мае внутрь. Она как-то сумела устоять на ногах, хотя и согнулась пополам от кашля. Я отступил назад. Шлюз закрылся, вентиляторы начали обдувать Мае со всех сторон. Я прислонился к стене, едва дыша. Голова кружилась.
Я подумал, что, кажется, раньше такое со мной уже было.
Я посмотрел на часы. Всего три часа назад я едва не погиб от предыдущего нападения роя. Я наклонился, уперся руками в колени и стоял так, глядя в пол и ожидая, когда освободится воздушный шлюз. Потом я посмотрел на Рики и Бобби. Они что-то кричали и показывали пальцами на уши. Я покачал головой.
Разве они не видят, что у меня нет наушника?
Я спросил:
— Где Чарли?
Они ответили, но я не услышал.
— Он выбрался? Где Чарли?
Раздался пронзительный электронный скрип — я поморщился, — и Рики сказал по интеркому:
— …вряд ли что-то можно сделать.
— Он здесь? — спросил я. — Он выбрался?
— Нет.
— Где он?
— Там, в машине, — ответил Рики. — Он так и не вышел из машины. Ты что, не знал?
— Я был занят. Значит, он остался там?
— Да.
— Он мертв?
— Ну, нет. Еще живой.
Я дышал тяжело, голова все еще кружилась.
— Что?
— Трудно сказать наверняка по тому, что видно в мониторе, но, похоже, он еще жив…
— Так какого черта вы, ребята, не пошли за ним?
Рики ответил совершенно спокойно:
— Мы не можем, Джек. Мы должны позаботиться о Мае.
— Но кто-то же может сходить туда?
— Все сейчас очень заняты.
— Я не могу пойти, — сказал я. — Я не в том состоянии.
— Ну конечно же, — произнес Рики своим мягким угодническим тоном. Тоном профессионального подхалима. — Все это, наверное, стало для тебя ужасным потрясением. То, что тебе пришлось пережить…
— Рики, просто… скажи мне… кто пойдет за Чарли?
— Если быть предельно честным, — ответил Рики, — я не думаю, что в этом есть хоть какой-то смысл. У него уже начались судороги. Сильные судороги. Я думаю, ему недолго осталось.
— Значит, никто не пойдет? — спросил я.
В воздушном шлюзе Бобби помог Мае выйти и повел ее по коридору. Рики стоял там же и смотрел на меня сквозь стекло.
— Твоя очередь, Джек. Заходи в шлюз.
Я не двинулся с места. Так и стоял, прислонившись к стене.
— Кто-то должен за ним сходить, — сказал я.
— Не сейчас. Ветер нестабильный, Джек. В любую минуту он может снова затихнуть.
— Но Чарли еще жив.
— Это ненадолго.
— Кто-то должен пойти, — упорствовал я.
— Джек, ты не хуже меня знаешь, с чем мы столкнулись, — сказал Рики. Теперь он был воплощенным гласом рассудка, излагал все спокойно и логично.
— Мы понесли ужасные потери. И не можем рисковать кем-то еще. К тому времени, когда кто-то доберется до Чарли, он будет уже мертв. Возможно, он уже мертв. Иди сюда, заходи в шлюз.
Я проанализировал свое самочувствие — затрудненное дыхание, головокружение, боль в глазах, невыразимая усталость… Нет, я не мог вернуться к машинам прямо сейчас, в таком состоянии.
Поэтому я вошел в воздушный шлюз.
Вентиляторы заревели, поток воздуха растрепал мои волосы и одежду и сдул с одежды и тела черную пыль. Зрение почти сразу улучшилось. Стало легче дышать. Потом поток воздуха пошел снизу вверх. Я протянул ладонь вперед и смотрел, как рука из черной становится бледно-серой, а потом возвращается нормальный цвет кожи.
Затем включились вентиляторы в боковых стенках камеры. Я глубоко вдохнул. Жжение на коже стало не таким сильным. Либо я к нему притерпелся, либо поток воздуха сдул едкие частицы с моей кожи. В голове немного прояснилось. Я еще раз глубоко вдохнул. Мне было еще не совсем хорошо. Но теперь я определенно чувствовал себя лучше.
Стеклянная дверь открылась. Рики протянул ко мне руки.
— Джек! Слава богу, с тобой все в порядке!
Я не ответил. Я просто повернулся и вышел обратно, туда, откуда пришел.
— Джек… — Стеклянная перегородка с шипением закрылась.
— Я не оставлю его там, — сказал я.
— Что ты собираешься сделать? Ты не сможешь его нести, он слишком тяжелый. Что ты будешь делать?
— Не знаю. Но я не оставлю его там, Рики.
И я снова вышел наружу.
Конечно же, я повел себя именно так, как Рики и рассчитывал — к чему он меня и подталкивал, — только тогда я этого не понимал. И если бы кто-то сказал мне об этом, я не поверил бы, что Рики способен на столь искусные психологические уловки. Рики манипулировал людьми гораздо более явно. Но на этот раз он меня поймал.
День шестой. 16:22
Ветер по-прежнему дул сильно. Рои не появлялись, и я дошел до навеса автостоянки без приключений. Наушника у меня не было, так что я был избавлен от комментариев Рики.
Я увидел, что задняя пассажирская дверца «Тойоты» открыта. Чарли лежал на спине и не двигался. Я не сразу разглядел, что он еще дышал, хотя и неглубоко. С некоторым трудом мне удалось поднять его и усадить. Чарли смотрел на меня мутным взглядом. Его губы посинели, а кожа приобрела землисто-серый оттенок. Чарли беззвучно шевелил губами, а по щекам у него текли слезы.
— Не пытайся говорить, — сказал я. — Береги силы.
Крякнув, я подтащил его к краю сиденья, к двери, и развернул ему ноги так, чтобы он сидел лицом к выходу. Чарли был весьма крупным парнем, шести футов ростом, и фунтов на двадцать тяжелее меня. Я понимал, что не смогу дотащить его обратно в лабораторию. Но за задним сиденьем «Тойоты» я заметил толстые шины горного мотоцикла. Это может сработать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});