Читать интересную книгу О, Мари! - Роберт Енгибарян

Такие люди не могли принести своему окружению ничего, кроме несчастья. Выходили на свободу – и каждый раз, сопровождаемые проклятиями и плачем людей, имевших несчастье встретиться с ними на жизненном пути, опять возвращались в тюрьму. Часто там и заканчивали свою никчемную, гнусную, безрадостную жизнь, так и не отблагодарив никого, хотя бы родителей за факт своего рождения. На все эти мысли навели меня слова Рафы, сказанные о Монстре: «Этот человек родился преступником, он хищник и от привычки есть мясо никогда не откажется». Жестокий, изобретательный, спокойный, как рептилия, невероятно сильный и выносливый, Артак вызывал страх как у представителей криминального мира, так и у милиционеров, работников прокуратуры и суда, знакомых, соседей. Попадая в очередной раз в тюрьму или в лагерь, он умудрялся наводить ужас даже на заключенных, в том числе самых закоренелых преступников. После жестоких столкновений с намного превосходившими его по численности подручными лагерных авторитетов ему не раз удавалось полностью подчинить весь лагерь своей воле.

Каждый раз, когда я вспоминал о нем, в душе появлялась тревога за себя и за Мари. Не дай Бог, чтобы когда-либо он встретился с Мари в каком-нибудь более или менее тихом месте. Я живо представлял, как он нападает на свою жертву прямо на улице, не обращая внимания на окружающих, тащит в первый же подъезд, в машину, рвет на части, насилует, терзает, убивает. Сотрудники милиции, даже если будут стоять рядом, в девяносто восьми случаях из ста убегут с места происшествия. Люди разбегутся, как мыши. Даже если кто-нибудь выступит в защиту – он всего лишь исключение из правила. Советская власть научила нас бояться всего, думать только о себе и о своем выживании. Тот, кто сообщает о найденном трупе или разбитых окнах магазина, тот, кто останавливает машину, чтобы помочь жертве ДТП, становится для милиции первым подозреваемым. Все знали об этом, и все боялись принимать хоть какое-то человеческое участие в чужой беде. Разумеется, были случаи, когда люди забывали об угрожающей им опасности и человеческие качества брали верх, но, повторюсь, такие ситуации являлись скорее исключениями.

Вместе с тем Монстр обладал и каким-то своеобразным гипнозом, я это чувствовал сам и старался во время разговора не смотреть ему в глаза. Человек нетрусливый и даже ищущий приключений, под его немигающим, как у огромной кобры, взглядом я ощущал внутреннюю тревогу. Хотелось тут же уйти, не встречаться с ним больше. Поэтому слова Рафы глубоко впечатлили меня и были мне более чем понятны. Может, даже бесстрашный Рафа бессознательно, не допуская даже такой мысли, хотел перебороть в себе чувство тревоги и страха желанием уничтожить объект, излучавший агрессию и тревогу. Возможно, несмотря на свою огромную силу и сумасшедшую храбрость, он понимал, что перед ним жестокий хищник в человеческом обличье. Приблизительно такие же чувства овладевали и мной. Значит, и в этом вопросе мы с Рафой солидарны. Кошмар существования этого чудовища преследовал нас обоих, каждого по-своему, ведь Монстр в душе не простил Рафе такого плевка в свою сторону, как убийство одного из подручных.

Допрашивая очередного мелкого «жаворонка» и задумчиво глядя на жестикуляцию этого примитивного существа, я раздумывал обо всем этом. Да, как внезапно скрестились наши жизненные пути! Ведь до сих пор я думал, что Монстр существует где-то далеко, параллельно со мной, а оказывается, нет, он совсем рядом. А если обдумать варианты его обезвреживания? Скажем, вытащить его наружу, используя Мари как приманку и, сымитировав нападение, пристрелить, как бешеную собаку? Но нет, я никогда не буду рисковать жизнью Мари в таких делах. А может, использовать другой вариант? Убедить моего друга, брата Артака, выйти с ним на связь – должна же у них быть какая-то связь, – сказать, что нам нужно передать ему что-то, что поспособствует его безопасности. Назначить свидание – и опять-таки пристрелить. А как тогда поступить с его братом? Они же такие разные! Какая ирония природы – одна родная кровь, но ничего общего даже внешне! Нет, все это подло. Вот до чего может довести страх. А разве я боюсь Монстра? Да нет, я никого не боюсь. Пусть он, мразь, боится меня. Но стоит ли игра свеч? Вдруг все обнаружится, и я превращусь фактически в камикадзе. Неужели жизнь этой сволочи стоит моей жизни? Ведь у меня столько интересного впереди. Я обязательно достигну в жизни служебных и карьерных вершин, стану, возможно, одним из руководителей республики, может быть, даже послом в одной из политически интересных стран, скажем, во Франции. Вот Мари обрадуется! Как она будет счастлива, как будет гордиться мною, и ее родные тоже!

– Товарищ следователь, вы закончили допрос? А то уже полчаса сидим молча. Скоро разнесут ужин, и я останусь голодным.

– Да-да, прости, задумался. Подпиши вот здесь и здесь. До свидания.

* * *

– Слышишь, Мари, без меня ни шагу, – уговаривал я свою любимую. – Родители ваши скоро уедут. Терезу устроим в общежитии или снимем для нее квартиру, как ей больше нравится. Когда она узаконит свои отношения с этим архитектором, а ты будешь жить у нас, жилищный вопрос решится сам собой. Телестудия совсем близко к нашему дому, для меня не составит проблемы провожать тебя туда и обратно.

– А что случилось, почему такая повышенная предосторожность?

– Монстр сбежал из тюрьмы. Неприятная новость.

– Ну и что? Кому нужна беременная женщина? И какое отношение Монстр имеет ко мне? Ты зациклен на моей безопасности, а ведь у нас сейчас гораздо более важная проблема – здоровье отца с каждым днем становится все хуже и хуже.

– А может, еще раз пригласить профессора Долбачяна? Вы, кажется, ему платите?

– Нет, он отказался от денег. Но дело даже не в этом. Профессор согласен в любое время прийти к нам и посмотреть отца еще раз, снова и снова, но он говорит, что папе нужно стационарное лечение, все остальные меры уже бесполезны. Должно быть, доктор чего-то не договаривает и все серьезней, чем мы думаем.

– Давид, – мадам Сильвия коснулась моей руки, – спасибо, что ты согласился отпустить Мари с нами хоть ненадолго. Ты ведь представляешь, как мне будет тяжело одной с совсем больным Азатом в совершенно новой обстановке! Как только его состояние улучшится, Мари тут же вернется. Я думаю, что это произойдет очень и очень скоро.

– Мадам Сильвия, мы с вами уже говорили об этом. Я тогда не сказал ни да ни нет, но, как видите, события развиваются таким образом, что других вариантов вроде бы и нет. Ты окончательно приняла решение, Мари?

– Давид, ты представляешь, если с отцом что-нибудь случится? Я же никогда себе этого не прощу.

– Ну что ты, Мари, не могу же я быть таким бессердечным. Значит, так нужно. Очень надеюсь, что мсье Азат скоро поправится и ты вернешься.

Пришли Варужан и Аида, которые каждый вечер навещали своих родственников.

– Кстати, Давид, – спохватилась Сильвия, – отдай Варужану все оставшиеся деньги, пусть он постепенно распределит их по отъезжающим за рубеж людям. У нас есть наметки. Несколько человек приедут уже в ближайшее время. Всех мы хорошо знаем, со всеми есть определенные отношения, так что не беспокойся.

– Хорошо, мне так даже легче. А то как-то неудобно каждый раз заходить к отцу, просить его. Конечно, он ни о чем не спрашивает, но я понимаю, что он беспокоится. Завтра все деньги будут у тебя, Варужан. Кстати, что слышно об этом аферисте Бифштексе?

– Вчера его мама невзначай сказала, что он упал и разбился. Улетел в Москву весь в синяках. Кстати, после падения у него появились сильные головные боли. Давид, неужели это вы так жестко с ним обошлись?

– Ничего, Варужан, такие твари живучие. Разумеется, без рукоприкладства не обошлось, иначе я бы не добился результата. Но как он улетел без паспорта?

– А что? Где его паспорт?

– Скажем так – не у него.

– Давид, ты очень наивен. Разве ты не знаешь, что в твоей любимой стране все продается и покупается: свобода, должности, звания, титулы, водительские удостоверения, – все абсолютно? Что уж говорить о такой мелочи, как паспорт! Пишешь заявление в отделение милиции об утере документа с просьбой предоставить новый. Паспортистки получают гроши, которых хватает на несколько дней, так что за небольшую мзду они в три-четыре дня сделают тебе любой паспорт и сколько угодно раз. Паспорт – это не проблема.

– Не думал, что он выберет такой путь.

– В отличие от уголовников, он мошенник экономического плана. Месть для него не первоочередная задача. Конечно, при удобном случае он не откажется отомстить, если почувствует, что это безопасно. Но всегда выберет самый рациональный и эффективный способ – деньги. Вряд ли он захочет встретиться с тобой еще раз. Если ему понадобится оружие, он купит его в Москве на барахолке без особого труда. Возможно, даже с помощью милиции – они продают любое оружие, это тоже одна из статей дохода. Сейчас, Давид, у меня другие заботы. Я должен ускорить отъезд Азата, меня очень беспокоит состояние его здоровья. Необходимо, чтобы он как можно скорее оказался под постоянным наблюдением врачей. Не дай Бог, случится непоправимое, тогда вся эта семья окажется в бедственном положении – ведь фактически сегодня он единственный из них, кто работает. Билеты заказаны, сейчас я добавлю еще и билет для Мари.