принять за отца, однако поддержать иллюзию помогал сумрак. Федералы поняли, что обознались, только после того как бесцеремонно, с бранью, вздернули Натаниэля на ноги. Когда он наконец поднял голову и посмотрел на них, агент, стоявший ближе всех, замер на полуслове.
– Вы опоздали, – сообщил Натаниэль, хотя кто-то уже вызывал по рации скорую. – Мой отец мертв.
– Твой отец… – тупо повторил агент.
Шестеро фэбээровцев с такой скоростью ринулись в подземный ход, что чуть не покатились по ступенькам; гулко застучали их шаги, эхом отзываясь от стен тоннеля. Натаниэль не замечал, что вглядывается в проем, пока агент не похлопал затянутыми в перчатки руками у него перед носом. Вопросительный взгляд федерала не вызвал у него реакции, и тот повторил:
– Твой отец?
– Меня зовут Натаниэль Веснински, – сказал он, – и мой отец мертв.
В этом не было ничего смешного, но он вдруг расхохотался. Натаниэль хохотал и хохотал, не в силах прекратить истерический смех. Кто-то схватил его за плечи и надавил на затылок. Грубый голос приказал дышать, однако Натаниэль ничего не мог с собой поделать. Чтобы сохранить равновесие, он уперся ладонями в колени. Истерзанные руки отозвались жгучей болью, но он их не убирал. От выброса адреналина после недавней перестрелки и нахлынувшего облегчения – он жив! – сердце было готово разорваться. Секундой позже не выдержал слабый желудок. Кто-то придерживал Натаниэля, пока его мучительно рвало на бетонный пол. В тщетной попытке избавиться от кислого вкуса он сплюнул.
Чужая рука крепче сжала плечо.
– Учитывая, в каком ты состоянии, я бы предпочел обойтись без наручников, но, если придется, я их на тебя надену. Ты ведь не доставишь нам проблем?
Натаниэль постарался сфокусировать взгляд на лице агента.
– Я девятнадцать лет был сплошной проблемой. Сегодня я для этого слишком устал. Просто заберите меня отсюда.
У тротуара остановилась карета скорой помощи. Она приехала быстро – должно быть, дежурила за углом. Несмотря на то что Натаниэль пообещал вести себя хорошо, к машине его проводили сразу трое агентов. Санитары уже подготовили носилки, и он послушно на них улегся. Его пристегнули ремнями и задвинули носилки в карету. Один из фэбээровцев поехал с ним; Натаниэль догадывался, что следом подтянутся и другие, но его это больше не волновало. Он закрыл глаза и сдался на милость медиков.
* * *
Когда Натаниэль снова открыл глаза, оказалось, что он лежит на больничной кровати и через занавешенное окно в палату пробивается мягкий солнечный свет. Из-под одеяла тянулись прозрачные пластмассовые трубки; от лекарств голова была как в тумане. Он не спал, но чувствовал, что боль, к счастью, отступила.
Двое гостей были ему незнакомы, хотя он с первого взгляда понял, что они из ФБР. Оба держались с небрежным превосходством, типичным для тех, кто мнит себя более могущественным, чем есть на самом деле. Первый сидел на стуле слева, второй занял кресло в изножье кровати и что-то писал. Закрытая дверь избавляла от лишнего внимания, хотя Натаниэль догадывался, что за ней выставлена охрана.
На забинтованном запястье он обнаружил наручник, которым был прикован к кровати.
– Серьезно? – Натаниэль погремел железкой.
– Лучше не рисковать, – ответил сидевший на стуле. – Как только доктора разрешат, мы заберем тебя к себе в управление. Но ты можешь говорить уже сейчас, не дожидаясь официальной обстановки. Мы готовы тебя выслушать. Специальный агент Браунинг, – запоздало представился он и жестом указал на напарника: – А это специальный агент Таунс. Тебя передали нам.
– Передали? – переспросил Натаниэль. – Я не ваша собственность.
– Ты в нашем ведении.
– Я арестован?
– Пока что мы тебе доверяем и рассчитываем на полное содействие с твоей стороны. Если потребуются более крутые меры, мы к ним прибегнем. У нас для тебя в запасе целая куча обвинений – взять хотя бы фальшивые документы в твоем бумажнике. Кроме того, нам крайне интересно, что стало с твоей матерью. Если любишь пожестче, так сказать, предпочитаешь хардбол софтболу, просто дай знать.
Натаниэль издал неприличный звук.
– Могли бы по крайней мере воспользоваться терминологией экси. Ненавижу бейсбол.
– В настоящий момент это совершенно не важно, – сказал Таунс. – Нам нужна правда.
– Тогда правда за правду, – предложил Натаниэль. – Вчера мои товарищи по команде оказались в гуще драки между фанатами. «Лисы», университет Пальметто, – уточнил он, хотя и не сомневался, что уж это федералы точно успели выяснить после того, как забрали его из отцовского дома. – Они пострадали?
– В больницу попали восемьдесят шесть человек, включая троих из команды Пальметто, – сообщил Браунинг. – Твоим друзьям оказали медицинскую помощь и отпустили. Повезло ребятам – отделались легкими ушибами. А кое-кто угодил в реанимацию.
– Мы связались с тренером Ваймаком и попросили его собрать команду для дачи показаний, – произнес Таунс. Бросив взгляд на часы, он добавил: – Наверное, наши с ними уже заканчивают. После этого твои друзья смогут вернуться в Южную Каролину. – Он не сказал «без тебя», однако Натаниэль услышал это по его тону.
– Твоя очередь, – объявил Браунинг. – Где твоя мать?
Натаниэль рассказал, как отец настиг их в Сиэтле, рассказал о жестоком нападении, которого они не сумели избежать. О пляже и песке, о том, как поджег машину, кремировал мать и похоронил останки. Ужасно несправедливо, что она не увидела, как ее брат пристрелил Мясника, подумал Натаниэль, но оставил эту горькую мысль при себе.
– И все это время ты скрывался в Сиэтле? – спросил Браунинг, которого явно раздосадовала допущенная промашка.
– Нет. Сиэтл был последней остановкой перед Аризоной.
– А что происходило до Сиэтла?
– Я хочу увидеться с командой.
– Что было до Сиэтла? – повторил вопрос агент.
Натаниэль упрямо сжал губы и уставился в потолок. Несколько минут Браунинг терпел его молчание, затем начал перечислять все, что ФБР готово предложить ему в обмен на полезное сотрудничество: снятие всех обвинений, участие в программе защиты свидетелей, возможность уничтожить бандитский клан отца. Видя, что щедрые посулы не произвели эффекта, Браунинг перешел к угрозам. Собранных материалов хватит, чтобы упечь его за решетку хоть сегодня, а со временем они накопают и на пожизненное.
– Я хочу увидеться с командой, – сказал Натаниэль, когда Браунинг наконец взял передышку.
– Прояви благоразумие, – посоветовал Таунс. – Не делай себе же хуже.
– Хуже? В сравнении с тем, через что я прошел? Вы для меня – ерунда. – Натаниэль слегка наклонил голову набок и смерил Таунса холодным взглядом. – А вот справитесь ли вы со мной?
– Угрожаешь федеральному агенту?
Натаниэль улыбнулся так широко, что ожоги и порезы вспыхнули болью.
– Ну что вы, куда мне. Я имел в виду: справитесь ли вы с моей семьей? Отец с матерью мертвы, но мой дядя обо мне не забыл. Что еще важнее, он не забыл, что вчерашней ночью вы дали ему добро на захват моего отца. С каких это пор сотрудники спецслужб заключают сделки с гангстерами?
– Не понимаю, о чем ты, – проговорил Браунинг