Мкори вытянулась на холодных камнях и горько разрыдалась.
Глава двенадцатая— Не знаю, почему я до сих пор не вырвал твое черное сердце, — прорычал Лейжес вместо приветствия.
Конан пожал плечами.
— По той же самой причине, по которой ты согласился на эту встречу. Тебе ведь хочется снова увидеть Мкори? Ты не хуже меня знаешь, что если не поторопишься, тебе может не слишком понравиться то, что ты увидишь.
Он помолчал, ожидая пока Лейжес прочувствует всю глубину его последнего замечания.
Объявив всем, что собирается немедленно покончить с любым сопротивлением, Конан отправился в Аграпур практически сразу после своего последнего разговора с Эфрель. С собой он взял довольно большое войско, сформированное из преданных ему бойцов: пиратов, разбойников, наемников и нескольких амбициозных любителей приключений, подобных Имилю.
Туранского ренегата Конан оставил в Призарте, чтобы тот собрал побольше людей и к моменту возвращения своего генерала занял выгодную позицию возле черной цитадели. Киммериец выяснил, что Эфрель удалилась в тайную пещеру, приказав приближенным ее не беспокоить. Может быть, такие действия ведьмы и не были благоприятны для Мкори, но Конана они устраивали как нельзя лучше, давая ему время для воплощения замыслов.
Разыскать то место, где спрятался Лейжес и его банда, для столь могущественного человека, как Конан, не составило никакого труда. Гораздо сложнее оказалось организовать встречу. Но отчаяние и заманчивые возможности, предлагаемые генералом Эфрель, сделали свое дело. Лейжес решил рискнуть. Они договорились встретиться на опушке леса, недалеко от Аграпура. Каждый из них привел с собой пятьдесят вооруженных до зубов воинов, готовых к любой неожиданности. Конан догадывался, что с Лейжесом пришло гораздо больше людей, и они прячутся где-то поблизости, в любой момент готовы ринуться на помощь. Но он и сам поступил точно так же.
— Полагаю, ты понял, что именно я тебе предлагаю, — уточнил Конан.
— Твой эмиссар довольно красочно мне все описал, — угрюмо ответил Лейжес. — Только объясни, почему я должен тебе доверять. Не говоря уже о легендах про Конана-Амру, которых я наслушался в детстве, ты уже за последние несколько месяцев сделал достаточно, чтобы в нашей империи твое имя стало проклятием на многие столетия вперед. Я не сомневаюсь, что ты без малейших колебаний выманил бы меня из укрытия, а затем, захлопнув ловушку, уничтожил бы нас всех до одного. Понятие «честь» тебе не знакомо.
— Ты не прав, — лениво возразил Конан. — Хотя у тебя нет повода доверять мне. Только учти одно обстоятельство. Я без малейшего труда выяснил, где находится твоя банда. И если бы мне действительно захотелось уничтожить вас, то я привел бы с собой большую армию, окружил бы вас и стер с лица земли всех, до единого человека. Для этого мне вовсе не надо было рисковать своей шеей, пытаясь договориться с тобой о встрече. И подумай еще вот о чем. У Эфрель в плену твоя подруга Мкори. Ты можешь не сомневаться, что колдунья замышляет против нее что-то ужасное. Если бы Эфрель могла думать о чем-нибудь, кроме мести, она, возможно, уже заподозрила бы меня в предательстве. Но колдунья так занята своей пленницей… Я не думаю, что ведьма уже успела сильно попортить ее шкуру! — поспешно добавил Конан, чтобы остановить взрыв негодования со стороны Лейжеса. — Насколько я знаю Эфрель, она непременно продлит себе это удовольствие. Королева начнет с долгих запугиваний. Ей доставляет большое наслаждение видеть смертельный ужас в глазах своих жертв. Я думаю, до физических увечий дело пака еще не дошло.
Эфрель должна сначала вдосталь наиграться. Но можешь не сомневаться, что для того, чтобы спасти Мкори, надо действовать, и очень быстро, а не прятаться здесь среди холмов. Сидя тут, ты ничего не добьешься. И потом, если ты не согласишься стать моим союзником, у меня не останется иного выхода, как разделаться с тобой.
Не дав собеседнику опомниться и перехватить инициативу, Конан продолжал:
— Поверь, мои люди уже давно загнали бы тебя в ловушку и уничтожили, если бы я не обнаружил, что Эфрель собирается избавиться от меня, как только я покончу со всеми, кто сопротивляется ее власти. Вероломство ведьмы зашло слишком далеко! Но я ей не по зубам. Я — враг туранцев, но меня тошнит от ее методов, от черного колдовства и чудовищных морских демонов, с которыми она заключила союз. Не знаю, что тебе наговорили обо мне, но я нанимался командовать военными силами Эфрель… командовать обыкновенной армией, которая должна была уничтожить моих старинных врагов. Я ничего не знал ни о Эфрель, ни о ее союзниках… На моем месте мог оказаться любой наемный генерал. Черная магия и зверские убийства… Я уже сыт этим по горло, не говоря уже о святотатственной сделке со скилредями. Я продавал Эфрель свой меч, как воин, а не как колдун. Мое оружие — стальной клинок, а не магия. С меня достаточно сражений ради амбиций сумасшедшей. И дело не только в том, что она надумала расправиться со мной, едва я сделаю за нее всю черную работу. Я хочу, чтобы Эфрель умерла. Ты тоже хочешь, чтобы Эфрель умерла. У меня к тебе такое предложение: ты помогаешь мне, и вместе мы исполним наши желания. Взамен ты получаешь назад Мкори, а если докажешь свою преданность, то и Аграпур в придачу. Разумеется, трон императора я возьму себе, но, пожалуй, организую свою резиденцию в другом городе.
— Все логично, но я все-таки не доверяю тебе, — прорычал Лейжес, одновременно обдумывая, как скоро он сможет скинуть узурпатора с императорского трона.
— Рискни. Если будешь пятиться назад, ты проиграешь все. Оставаться здесь, это все равно, что идти на верную гибель. Доверься мне, и ты получишь не только девушку, но и большую провинцию. Сам подумай, это гораздо лучше того, на что ты реально мог рассчитывать, помирившись с Нетистеном Марилом.
При упоминании о дяде Лейжес разозлился, но, в конце концов, подавил в себе чувство досады. Он хорошо понимал, что у него нет выбора. Вступать в игру вместе с Конаном — безумие, но это была единственная надежда. — Хорошо, — согласился юноша, — будь, по-твоему. Но я предупреждаю тебя, Конан, что, если это западня…
— Я знал, что ты здравомыслящий человек и сможешь внять голосу рассудка, — поздравил его киммериец, пожимая руку. — Теперь нам нужно как можно скорее все обсудить и составить план действий.
Лейжесу вдруг показалось, что он уже когда-то давно все это видел.
Глава тринадцатаяТемной ночью, через пять дней после того, как Конан покинул Аграпур, он возвратился в Призарт. Его корабли были набиты людьми до планширов, так как к повстанческим солдатам присоединилась еще почти тысяча императорских. Конан прикинул, что если прибавить к этому количеству еще семь сотен головорезов, оставленных им с Имилем в столице, то получится не такое уж и маленькое войско. Можно будет тайно, без шума, взять Дан-Легех и удерживать его до тех пор, пока город не привыкнет к новому правителю. Никто не заметил, что с кораблей Конана выгружается слишком много людей, поскольку было темно. С первого взгляда казалось, что генерал вернулся после обычной военной операции.