Как и в первой игре, агрессорами вновь являлись "западные". Согласно вводным данным, 1 августа 1941 года Юго-Восточный фронт перешел в наступление против львовско-тернопольской группировки "восточных", но в районе Львов, Ковель нарвался на мощный контрудар и, потеряв до 20 пехотных дивизий, к исходу 8 августа отошел на заранее подготовленный оборонительный рубеж на границе. При этом войска "восточных" успели уже занять город Люблин на польской территории и продвинуться армиями правого крыла на 90-180 км от границы до рек Висла и Дунаец. 2 августа боевые действия начал Южный фронт, прорвавший оборону "восточных" и к 8 августа достигший Днестра. Собственно, игра и началась в тот день, когда на календаре воображаемых боевых действий было 8 августа 1941 года. Задача Юго-Западного фронта "восточных" состояла в том, чтобы, прикрывшись с Запада Вислой, основными силами разгромить силы противника на территории Венгрии и Румынии и к 16 сентября занять города Краков, Будапешт, Тимишоара и Крайова Командующий Южным фронтом Ф.И. Кузнецов решил продолжать наступление на Кишинев в направлении Винницы, Проскуров, Хотин, Черновицы, чтобы совместно с Юго-Восточным фронтом окружить группировку "восточных" в районе Проскуров, Львов. Слабым местом принятого решения было отвлечение целой армии для наступления на Кишинев. Успех здесь никак не мог повлиять на выполнение главной задачи на львовско-проскуровском направлении. В свою очередь, Д.Г. Павлов хотел двинуть Юго-Восточный фронт с утра 13 августа в наступление на Стрый, Золочев и Люблин, стремясь разбить львовскую и люблинскую группировки противника и 19 августа выйти к рекам Днестр и Вепш. При этом ему не удалось создать фронтовые резервы и сконцентрировать достаточно сил во фланговых ударных группировках.
Жуков как командующий Юго-Западным фронтом поставил своим войскам задачу по разгрому группировки "южных", наступающей на Проскуров. Одновременно войска фронта должны были овладеть районом Кракова и приступить к сосредоточению сил для нанесения главного удара на Будапешт. В резерве у Жукова оставалась конно-механизированная армия, 1 механизированный и 2 стрелковых корпуса и 1 танковая дивизия. Наступление на Краков, начавшееся за три дня до нанесения главного удара по "южным", отвлекло внимание противника от южного направления, где в результате двух концентрических ударов были окружены основные силы Южного фронта. Их попытки прорваться из окружения не имели успеха. Для отражения Жуковского наступления Кузнецов выделил слишком незначительные силы. Павлов же, встревоженный ударом "восточных" на Краков, сократил масштаб своего наступления, ставя теперь задачу на окружение всего двух корпусов противника. Отказ командующего Юго-Восточным фронтом от окружения крупных сил "восточных" во взаимодействии с Южным фронтом позволил Жукову бить противника по частям. Георгий Константинович, не ожидая завершения разгрома проскуровской группировки, начал генеральное наступление на Будапешт. 17 августа в прорыв была введена конно-механизированная армия. Ей удалось выйти в тыл "западным" в районе Мукачево, Ньи-редьхаза, Чоп и соединиться там с высаженными ранее 7 тысячами парашютистов, подкрепленных танкетками и легкой артиллерией. Две группировки из состава Юго-Восточного фронта оказались в окружении. Игра закончилась в тот момент, когда перед войсками Жукова был открыт путь на Будапешт.
Успеху Юго-Западного фронта способствовало, среди прочего, и то обстоятельство, что между "западными", "юго-западными" и "южными" отсутствовала практическая координация действий. Что, кстати сказать, было довольно странно. Ведь "западные" и их союзники по условиям игры были агрессорами и, по логике, должны были заранее договориться о едином командовании. Главное же, игры доказали, что, как полководец, Жуков явно превосходил своих коллег. Отмечу, что оба его противника по игре, Д.Г. Павлов и Ф.И. Кузнецов, очень неудачно командовали своими войсками в первые дни Великой Отечественной войны.
Не вызывает доверия рассказ Георгия Константиновича об обсуждении итогов оперативно-стратегических игр у Сталина. Если генсек столь критически относился к поведению Павлова во время игры, то, спрашивается, почему же он не только оставил Дмитрия Григорьевича командующим Западным особым военным округом, но и в следующем месяце присвоил ему звание генерала армии? Вряд ли бы Сталин допустил, чтобы одним из важнейших округов командовал человек, в чьих военных способностях он сомневался.
И большое выступление Жукова, полное страстных призывов строить укрепрайоны не ближе чем в 100 километрах от границы, - скорее всего, плод его собственной фантазии. Ведь и предыдущие беседы со Сталиным, и существовавшие к тому времени планы стратегического развертывания на Западе, наконец, сам ход только что проведенных игр доказывали: Красная Армия собиралась наступать, а не обороняться. УРы же в глубине собственной территории нужны только той армии, которая не собирается нападать первой, а при нападении противника планирует держать основные силы на линии укрепленных районов на значительном расстоянии от границы. Там с подходом резервов можно остановить неприятеля, а затем контрударом обратить вспять. Но совсем не так собирались действовать Сталин, Тимошенко и сам Жуков. Январские игры отнюдь не были репетицией катастрофы июня 41-го, как думает П.Н. Бобылев. Они представляли собой репетицию будущего советского вторжения в Западную Европу. Но пропагандистский стереотип требовал, чтобы Красная Армия всегда наносила удар в ответ на "империалистическую агрессию". Поэтому-то и были даны вводные сведения о нападении на СССР "западных", "юго-западных" и "южных". Чтобы у участвовавших в играх красных командиров не возникало подозрений, будто советская миролюбивая политика - всего лишь ширма для экспансионистских планов. Хотя высшие военачальники, вроде Жукова, не могли не знать правды. На практике в ходе обеих игр отрабатывалось только вторжение советских войск на сопредельные территории. Выступление же по поводу укрепленных районов было сочинено маршалом, чтобы создать у читателей впечатление, будто в проведенных играх "восточные" (Красная Армия) оборонялись, а "западные" (вермахт) - наступали.
Советские дивизии ("восточные") по своей боеспособности принимались равными немецким дивизиям ("западным"), что, как показал опыт Великой Отечественной войны, было большой натяжкой. В действительности, в вермахте солдаты и командиры всех уровней были подготовлены гораздо лучше, чем в Красной Армии. Все задания командующих во время игр выполнялись в срок, и не возникало трудностей с тыловым обеспечением, а воздушные десанты высаживались в точно назначенных местах (что в войну с советскими десантниками случалось довольно редко). Подобная идеализация, в целом, играла на руку тому из командующих, кто действовал быстрее и активнее, т. е. Жукову.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});