Читать интересную книгу Западня Данте - Арно Делаланд

— Надо же, ты до сих пор веришь в свои бредни…

— Я считал, что ты ненавидишь кумовство, Пьетро. Я считал тебя сторонником единства и мощи Венеции, несмотря ни на что… Но поверь мне, человеку, который тайно или открыто нес на себе самые гнусные деяния республики. Который постоянно общался с продажными политиками, шпионами, жаждущими попить нашей крови иностранцами, бандитами, цехами, готовыми в любой момент продаться нашим извечным врагам, скрягами и шлюхами, коих я ежедневно приговаривал гнить в наших казематах! Знаешь ли ты, что это такое — изо дня в день ковыряться в самом гнусном человеческом дерьме, каждый божий день разбираться с убийствами, доносами, подлостью, низостью? До тошноты, до рвоты? У нас не было иного выбора, кроме репрессий и жестокости, чтобы сдержать распад. Так всегда случается с древними умирающими империями. Это неизбежно. Надо было что-то предпринимать.

— Предпринимать? Организуя убийство на убийстве?

— Но это же всего лишь капля в море! Наши властные структуры, Пьетро. Проблема в наших властных структурах. Твой друг Джованни Кампьони это как раз хорошо понимал. К несчастью, он выбрал не ту сторону. Посмотри на высших чиновников, которые каждую неделю меняют свою позицию, как флюгер! Посмотри на эти абсурдные процедуры, вынуждающие нас постоянно менять руководителей, тоже марионеток, не обладающих никакими иными талантами, кроме как мелочностью и умением наносить удар исподтишка! Гадючник! Мы сидим на пороховой бочке, и управляют нами гении некомпетентности! Политическая власть в Венеции сменяется каждые полгода как бог на душу положит, Пьетро, а мы тем временем потеряли весь свой блеск, все колонии и всякую надежду. Ни одна из наших драгоценных магистратур не в состоянии придерживаться более или менее последовательной линии. И среди этого невежественного и потрепанного воронья нет ни одного патриция, который мог бы помешать республике дряхлеть и погрязнуть в грехе, распутстве и отсутствии заботы о всеобщем благе. Разве не говорил Кампьони, что не может заставить себя услышать? Личные интересы превалируют над всем, и я всего лишь искал способ справиться с этой гангреной. И хотел ускорить процесс разложения, чтобы дать нам другой шанс! Да, Пьетро, уж поверь: я делал все это ради блага Венеции! Турки успокоились, но опасность остается. Нам постоянно угрожает Испания, и ее союз с папой вот уже много лет связывает нас по рукам и ногам! И так везде, куда бы мы ни повернулись. Нужно было срочно искать… альтернативу.

— Альтернативу… как фон Мааркен! Смешно, право! Подписать идиотский договор с опальным герцогом, приговоренным в собственной стране!

Эмилио издал презрительное восклицание.

— Фон Мааркен с его австрийскими мечтаниями послужил моим интересам. Но и он был лишь пешкой! Он попался в мою ловушку, и я пользовался его глупостью, пока он не запутался окончательно и не обрек сам себя. Я знаю, что ты его убил, Пьетро. И таким образом осуществил мою задумку. Но отдать ключи от моря какой-то другой державе? Да как он мог вообразить хоть на секунду, что мне близки его дурацкие мечты о славе? Просто он был мне нужен. Нужны были его люди и финансовая помощь.

— Ты совсем спятил, — произнес Пьетро. — Ты тот, с кем якобы боролся: пустой мечтатель. Опасный психопат.

Виндикати снова улыбнулся:

— Ах, какая жалость…

Его руки опустились, он вскинул подбородок.

— Полагаю, настал момент истины?

— Думаю, да, настал.

Пьетро с металлическим шелестом достал шпагу.

— Ну что ж, — сказал Виндикати. — Покончим с этим.

На его плечах висел расшитый серебром черный плащ.

Он резко сбросил его на пол, и тот упал к подножию алтаря. А Эмилио в свой черед медленно извлек шпагу.

Пьетро двинулся к нему, не подозревая, что карлик Феодор тем временем спрятался в тени за одной из колонн. Он висел, как паук, на высоте примерно полутора метров от пола. И когда Пьетро с ним поравнялся, выскочил из своего убежища и налетел на него.

Виндикати улыбнулся.

Застигнутый врасплох, Пьетро не успел среагировать, и карлик обрушился на него всем своим весом. Потеряв равновесие, Виравольта упал между рядами. Феодор, который дрался как дьявол, поднял над его головой кинжал. Силой он обладал немереной, каковую трудно было ожидать в столь маленьком тельце. Виравольте удалось отвести кинжал от лица, но он тут же вскрикнул от боли, когда клинок глубоко вонзился ему в руку. За все это время Феодор не произнес ни слова. Перед глазами Пьетро опять сверкнул кинжал. Он чувствовал дыхание карлика, перемежающееся с яростными вскриками. Черная Орхидея сумел подтянуть ноги и резким пинком отшвырнул Феодора. Боль придала ему сил. Карлик полетел кувырком, но с ловкостью кошки перевернулся и тут же вскочил. Глаза его сверкали, рука сжимала кинжал. Из предплечья Пьетро текла кровь, а при падении он повредил плечо той руки, которой держал шпагу. Он выронил ее, и теперь оружие валялось чуть в стороне, между скамейками из черного дерева. Пьетро пошарил у пояса.

Феодор снова яростно ринулся на него, но опоздал.

Пьетро поднял руку, и карлик увидел вспышку. Под куполом грянул выстрел, и Феодора опять отшвырнуло назад. Он рухнул на пол, несколько раз дернулся, прижав руки к животу, и затих.

Пьетро по-прежнему не опускал руку. Рукава рубахи и камзола были разорваны. Феодор лежал неподвижно в своем красном наряде, воротник сбился и закрыл ему рот. Пьетро медленно встал и бросил на пол пистолет.

Виндикати не шелохнулся.

Пьетро поднял валявшуюся между скамьями шпагу и вернулся в центр трансепта. Задыхаясь, он поморщился от боли. Рука болела зверски.

— Предатель! — бросил он Эмилио. — Все средства хороши, да?

Виндикати коротко хохотнул.

И спустился по ступеням алтаря.

На сей раз мужчины встали в стойку друг напротив друга, Пьетро настороженно, а Виндикати спокойно.

— Помнишь, Пьетро? В прежние времена мы уже скрещивали с тобой шпаги… тогда ради развлечения.

— Те времена прошли.

Они принялись осторожно ходить кругами, присматриваясь.

— Может, стоило взять тебя на свою сторону, а Пьетро? Еще не поздно… Почему бы тебе не присоединиться ко мне?

— Ты всегда знал, что это безнадежно, Эмилио. Ты пытался меня использовать. И сейчас ты ничто. Мы здесь с тобой вдвоем. И миру совершенно наплевать, что с нами будет.

Тут оба замолчали.

Под куполом базилики Санта-Мария Новелла раздался звон клинков. Виндикати не утратил своих талантов. Он тоже был мастером фехтования в свое время и немало поспособствовал обучению Пьетро, когда завербовал его в агенты Светлейшей. Между учителем и Черной Орхидеей установились своего рода родственные отношения. От которых нынче не осталось ничего. Только дуэль не на жизнь, а на смерть. Мужчины то наступали, то отступали по трансепту, обмениваясь ударами и возгласами. Парировали, атаковали, наносили укол за уколом. Клинки свистели, скрещивались или скользили по шпаге противника до упора. Но каждый выпад причинял Пьетро такую боль в руке, что череп едва не лопался. Он знал, что долго такого темпа не выдержит. Резким выпадом ему удалось оттеснить Виндикати между скамьями в правую сторону нефа. Химера едва не споткнулся. Пьетро счел было это подходящим моментом, чтобы его прикончить. Но Виндикати восстановил равновесие. Исход боя пока был неясен. Эмилио, вместо того чтобы снова атаковать, отступал по рядам во тьму. Внезапно он резко развернулся и со смехом исчез за колонной.

Пьетро взмок. Он слышал свое тяжелое дыхание, сердце отчаянно колотилось. Вокруг воцарилась тишина. Виндикати испарился. Пьетро, не отрывая глаз от того места, где исчез Химера, осторожно пробирался между рядами, старясь не споткнуться в свою очередь. За колонной оказался один из маленьких приделов, что обрамляли главный алтарь. За пляшущими огоньками виднелась фреска Джотто с религиозным сюжетом. Пьетро сделал еще пару шагов.

«Да где же ты! Покажись наконец!»

Он резко обернулся, опасаясь нападения сзади.

Никого.

Виндикати появился внезапно, как привидение, с громким криком. Пьетро едва увернулся от его шпаги и, подумав, что нашел брешь в обороне противника, решил раз и навсегда покончить со всеми имеющимися у того преимуществами. И атаковал с новой силой. Виндикати удивил его своей быстротой, в свою очередь уклонившись от удара. Клинок Пьетро ударился о камень, отдача в руку получилась чудовищной, а шпага, едва оцарапав стену, сломалась. И к тому моменту, когда Виндикати выпрямился, у Пьетро в руке остался эфес и несколько сантиметров лезвия. Виравольта, не растерявшись, впечатал со всего маху эфес в физиономию противника. И весьма успешно, потому что Виндикати как раз раскрылся. Оглушенный Эмилио отступил на пару шагов и, оказавшись у подножия главного алтаря, рухнул на ступеньки, выронив шпагу.