Читать интересную книгу Два ледокола: другая история Второй мировой - Владимир Новоженов

Против Воислава теперь выдвинуто обвинение в неуважении к суду ровно за 18 рабочих часов до официального истечения полномочий Трибунала в праве продолжать судилище. Зато, по словам самого Шешеля, его в Гааге судят только за то, что он является сегодня принципиальным противником и критиком глобального капитализма…, за то, что он плюет в глаза этому проамериканскому шапито, надеющемуся заточить в тюрьме его бессмертную душу…

Шешель прекрасно знает героя Льва Толстого — Пьера Безухова — и его смех над европейской бандой, которую привел Наполеон в Россию в надежде проделать нечто подобное с душой Пьера.

Хотя и любому теперь в Европе…, да и не только в Европе понятно…, что автору книги, написанной в тюремной камере, с названием «Военный преступник Хавьер Солана» — век воли не видать…

Да за одну только вот эту фразу о своем народе Сербии его будут судить с особым пристрастием и вне временных ограничений:

«… Мы — небольшой народ, и мы близки к России. По происхождению мы — русские, потому что мы — восточные славяне и не стыдимся этого. Мы — союзники русских, мы — русские Балкан».

Но лично я боюсь, что прозрение Воислава о звериной сущности основ современного капитализма может оказаться запоздалым…, и он просто повторит судебную судьбу в этом трибунале Слободана Милошевича.

Проще говоря — звериная суть тоталитарной экономической базы Запада предельно проста. Все эти красивые внешние вензеля наследственной монархии в обрамлении парламентаризма, свободы слова, гуманизма прав и плюрализма вероисповеданий суть прикрытие только того, что жестко сковано наручниками красиво упакованного тоталитарного принципа производственной жизни, тиражированного по всему миру в виде банальной формулы:

Трудовой заработок не для расширения возможного свободного времени человека, а возможное свободное время человека подчинено и брошено на обретение трудового заработка с прогрессирующим к его величине массе прибыли, изымаемого от этого человека…

Примите…

Выходит, что весь пафос интеллектуального противостояния титанов мысли состоит именно в том, как воспринимать русский народ для этой вечной для Капитала формулы — как «…народ господ…» в рамках этой формулы или же как «всечеловека» в едином братстве народов Земли, эту формулу опрокидывающую… И опрокидывающую не силой оружия и грязным русским валенком, а именно примером возможного труда, неотягощенного от века русской истории в необходимости это оружие всегда иметь и копить, в бесполезной гонке — соревновании чисто природно-жестких издержек производства на русской земле в сравнении с мягкими условиями всего остального мира.

Посему лично для меня теперь понятен этот истеричный пафос «главного приватизатора» России последних двух десятилетий:

«…Вы знаете, я перечитывал Достоевского в последние три месяца… И я испытываю почти физическую ненависть к этому человеку. Он, безусловно, гений, но его представление о русских как об избранном, святом народе, его культ страдания и тот ложный выбор, который он предлагает, вызывают у меня желание разорвать его на куски…»[81]

Ну… ну…, понимаю Вас, Анатолий Борисович! Ибо место избранного народа в истории давно уже занято. Однако же согласитесь! С Достоевским…, это Вы явно погорячились!

Все же Вам точно не к лицу представлять себя на одном из самых популярных и востребованных сайтов не только в РФ, но и во всем мире (ибо «Википедию» ежемесячно посещают треть всех пользователей мировой Паутины, а именно 340 миллионов человек) в качестве аналогии весьма известного во всем мире другого человека, который любил поминать пистолет при одном упоминании слова «культура»…

Вот ровно так и у Вас, похоже, с гением имени Достоевского…

Господин Чубайс! Вы же лицо современной России! Так сказать, коренной в птице-тройке ее младореформаторов: Гайдар — Чубайс — Греф.

Весь Бильдербергский клуб с надеждой на Вас смотрит…, а Вы «…в куски…» все его столь тщательно выстроенное реноме! Даже чопорная британская The Financial Times 13 ноября 2004 года любовалась на эти Ваши откровения, разместив материал Аркадия Островского на своих страницах.

А вместе с нею и весь британский народ — нация джентльменов…, все это читал… И я не побоюсь этого слова, на Ваше прорвавшееся нутро гуманиста любовался аж весь читающий мир! Ибо The Financial Times — это не сайт о Вас в «Википедии». The Financial Times читают поголовно все, даже не знающие английских буковок индийские дети, надеющиеся стать миллионерами из бомбейских трущоб и отцами олигархов, беря пример с Ваших доблестных идей!

Право… Анатолий Борисович… — нехорошо…

Кому и удавалось на мой взгляд взобраться на вершины критики писателя Достоевского, так это, пожалуй, уму Константина Николаевича Леонтьева — его современнику и коллеге по перу. Причем он сделал эту критику на предельном уровне анализа основных догм и постулатов Христианства.

Увы… Анатолий Борисович… Мировоззрение Вашего ума не относится к разряду подобных. Впрочем, чтобы Вас утешить, могу сказать лишь то, что в истории своей жизни после критики пушкинской речи Достоевского сам Леонтьев пробыл в ранге русского писателя, публициста, литературного критика и врача по профессии недолго — всего шесть лет, после чего в 1887 году добровольно избрал монашеский постриг и удалился в Оптину пустынь…

Это лучшее, что могли бы сделать и Вы, господин Чубайс!

4

Так вот…

Это бессилие русских времен поздних Романовых, кое и засвидетельствовал Федор Михайлович, поминая величие Александра Сергеевича Пушкина 8 июня 1880 года в московском присутствии Общества любителей российской словесности, спустя каких-нибудь 50–60 лет растаяло бы как дым. Для этого в нашем арсенале была бы теперь советская экономическая мощь промышленного и сельскохозяйственного производства, не подорванная войной, система социальных гарантий, выстроенная и лучшая в мире структура образования и здравоохранения.

Ведь оборонные затраты, достигавшие аж 33 % в 1940 году в общей сумме бюджетных расходов СССР, теперь— к концу 1943 года — можно было смело направить на развитие советских гражданских отраслей экономики. Это увеличило бы разом финансирование нашего промышленного производства минимум в 2,2 раза, а инвестиции в сельскохозяйственное производство смогли бы увеличиться аж более чем в 5 раз![82]

Вот это точно говорило бы мощнее и убедительнее всей сталинской танковой армады, так от души воспетой В.Б. Резуном. Причем первыми бы признали советские экономические принципы… и добровольно — те, кто сейчас выкапывает из земли останки советских солдат и таскает их из угла в угол, — страны Балтии и Польша.

Ибо с самых нищих начинается процесс трезвления и становления…

Отдельно стоит вопрос отношений с Японией. Ей же не объяснить в 1943 году, что то, что ей показали под Семипалатинском, в 1945 году упало бы на ее мирные города. Даже, возможно, и на ее духовный центр — Киото. Японцы бы просто в это не поверили. Посему— вопрос японо-китайских отношений на востоке стал бы центральным. При этом о намерениях США даже бы и не вспомнили. Просто потому, что любой американский президент, будучи в здравом уме, не сунул бы носа в Юго-Восточную Азию при полнокровных сухопутных армиях Китая и Японии. А вот их отношения — точно пришлось бы регулировать. Но не методом взаимного слива азиатской крови.

Обе страны, по сути, глубоко далеки по своей философии от принципов западной системы организации труда. Их мировоззрение абсолютно гуманно к обычному человеку. Даже сейчас — в XXI веке — никакие роботы и Интернет не делают Японию страной, где человеку грозит безработица как системный признак общества.

Остаются США… Вот их судьба интереснее…

Собственно говоря, судьба Америки всегда начиналась с денег. За ними плыли через Атлантику все флибустьеры Европы XXVIII и XIX веков… А если денег нет — то можно смело ставить жирный крест на всех усилиях США в их претензиях на мировую гегемонию. Так вот — 40 % мировой торговли военными товарами за время всей Второй мировой войны для США бы обломались. Ну не задалось бы им к 1945 году выйти перед мировым сообществом беременными огромной суммой денег.

Следовательно, не получилось бы заявить решениями конференции в Бреттон-Вудсе (США, 1944 год) наряду с фунтом стерлингов в качестве международной платежной и резервной валюты использование доллара США. Просто американцы не обладали бы к 1 945 году 75 % мировых запасов золота. Следовательно, и 80 % мировых безналичных расчетов не будут потом номинированы в долларах США. Уже только этим фактом можно грести солидную банковскую ренту по обслуживанию всемирных корсчетов. А именно за эту ниточку вытягивается вся послевоенная экономическая веревочка, свитая для нас американцами с такой любовью.