выпить, хочешь? — Драко криво улыбнулся.
— Ты время видел?
— А что, ты его потеряла? — Малфой захихикал и протиснулся в квартиру, падая в объятия Гермионы.
— Мерлин, Малфой! — он повис на ее плечах как тряпичная кукла.
— Тш-ш, тш-ш-ш, тш-ш-ш-ш…
— Чтоб тебя…
Она провела его в спальню, и он упал лицом вниз на кровать. Тихо посапывая, Драко подмял под себя подушку и, пару раз причмокнув губами, выключился. Ник бегал вокруг кровати, радуясь тому, что хозяин рядом.
Запрыгнув на постель, он улегся рядом и прижался к нетрезвому парню. Облизав пару раз его лицо, пес уткнулся мокрым носом в шею хозяина и задышал с ним в такт. Драко даже не шевельнулся.
Гермиона смотрела на этих наглецов и, тяжело вздохнув, повернулась в гостиную. Завернувшись в теплый плед, она лежала на диване и, наблюдая за сверкающими огоньками на рождественской елке, погрузилась в неспокойный сон.
— Ммм, — протяжно вздохнул Драко, хватаясь за виски. Голова, словно оловянный котелок из печи, горела и полыхала. Тошнота и сухость во рту напомнили ему о вчерашнем разговоре с Блейзом.
Повернувшись на спину, он приоткрыл глаза и встретился носом с черной шубой. Эта шуба размеренно дышала и потявкивала во сне. Не удержавшись, парень запустил пальцы в шерсть собаки, ощущая ее густоту.
Приподнявшись, Драко сел и увидел себя в отражении напольного большого зеркала, когда взгляд наконец сфокусировался. Светлые стены, белоснежная кровать и очень низкие потолки. На окне ярко сверкали какие-то магловские рождественские украшения.
В отражении на него смотрел помятый и слегка небритый, даже изможденный, но все же молодой мужчина. Морщины, поселившиеся на его лбу и межбровье, глубокими впадинами пролегли на коже. Синяки под глазами свидетельствовали о нарушении режима сна, а опухшее лицо — о большом количестве выпитого алкоголя в баре “Дырявый котел”.
Малфой сидел одетый в то же самое, в чем вчера ушел из Менора, а это значит, домой он не возвращался. И где он? Мозг начал крутить шестеренки на слабых оборотах. Драко повернулся и посмотрел на кровать, где в джинсах и футболке спала Гермиона. Она лежала на животе, вытянув ноги и уткнувшись левой щекой в подушку. Легкие подрагивания ее тела сопровождались метанием зрачков под закрытыми веками.
Опять кошмары, — удрученно подумал Малфой и тут же осекся. С каких пор его волнует ее сон? Еще месяц назад он рад был побольнее уколоть гриффиндорку и с упоением ждать неадекватной реакции, а сейчас переживает?
Блять.
Быстро выйдя из комнаты, Драко пошел в ванную и попытался привести себя в порядок.
Открыв кран с холодной водой, стал ополаскивать лицо. Еще раз оглядев себя в зеркале и не оставшись довольным, он открыл дверь из ванной и услышал слабый писк. Легкий топот, сопровождаемый клацаньем когтей, донесся из комнаты, откуда выбежал Ник и, прогнув спину, сладко потянулся. Вопросительно взглянув на Драко, он засеменил к двери, скребя лапой в маленькую щелку между дверью и косяком.
— Только не говори, что ты хочешь гулять? — тихо спросил парень и еще раз с надеждой, что Гермиона все-таки проснулась, заглянул в комнату. Она спала в той же позе. — Дракл с тобой, пошли!
После того, как Драко очистил свое пальто, вся левая сторона которого была измазана белой известкой (видимо, он успел подпереть где-то собой стены), они неспеша шли по оживленным кварталам. Часы на фасаде одного продуктового магазина показывали одиннадцать утра. Предрождественское настроение витало в воздухе, так что прохожие весело улыбались и бежали по своим делам. Дети в предвкушении подарков, а взрослые выходных.
Малфой встал, когда пес остановился понюхать ствол дерева и, погруженный в свои мысли, не заметил постороннего присутствия.
— Ник, а кто это с тобой гуляет, а? — веселый женский голос ворвался в голову парня зимним ветром. Он уставился на высокую стройную брюнетку в дутой белой жилетке поверх белого спортивного костюма. На поводке она держала кудрявую пуделиху, которая спокойно позволяла Нику себя обнюхивать. — Где же Гермиона? Вы ее брат?
Этот вопрос застал Драко врасплох.
— Доброе утро, — воспитание прежде всего, мысленно напомнил себе парень. — Сегодня Ник гуляет со мной, но почему вы решили, что Гермиона, — о, Мерлин, он так редко называл свою уже жену по имени, что язык не сразу выговорил буквы, — моя сестра?
Девушка смотрела на него голубыми глазами с неброским макияжем. Она была хорошенькой.
— Ну как, — брюнетка чуть замялась и опустила взгляд на свою собаку. — Она, конечно, не такая пепельная блондинка, как вы, но ее волос светло-русый, и я подумала, что вы брат и, может, приехали к ней в гости на рождественские праздники.
Девушка поправила волосы и улыбнулась. Что за игра жестов?
— Не совсем так, Гермиона — моя жена.
Произнести это словосочетание вслух оказалось еще необычнее, и Малфой все еще ощущал послевкусие, которое отразилось в его голове от осмысления сказанного.
— Хм, вот как… — нескрываемое разочарование тут же прочиталось на лице девушки. — Она не говорила, что замужем. Мы, конечно недолго знакомы, я совсем недавно сюда переехала и сразу встретилась с ней и Ником, когда гуляла с Бертой.
Драко слегка поднял вверх уголок губ.
— Ну моя супруга не из тех, кто выкладывает свое досье первым встречным.
Защищаешь ее? Ну-ну. Или же сам избегаешь новых знакомств?
— Возможно, — кивнула девушка. — Ладно, было приятно познакомиться, мы пойдем. С наступающим Рождеством вас!
— И вас, — словно эхо отозвался Драко.
Брюнетка удалилась в противоположном направлении, таща за собой упирающуюся пуделиху.
Вот те на! Драко Малфой только что отшил девушку, прячась за свое семейное положение. Этот мир точно перевернулся.
Он шел обратно к дому Гермионы и иногда останавливался, дожидаясь, когда Ник сделает свои дела. Его бывшая однокурсница, которая была неотъемлемой единицей от Золотого трио, вечная заучка и зазнайка, девочка, которая не знала, как расчесывать свои волосы и носить юбки выше колен, всегда раздражала его.
В тот день в конце сентября, когда он первый раз пересекся с Грейнджер у кабинета Адамса, он быстро спрятался за колонной, наблюдая, как девушка в черной кожанке, высоких обтягивающих джинсах и ботинках со шнурками на толстой подошве подошла к стеклянным перилам и оперлась на них, поглощенная мыслями, которые посеял ей в голову психотерапевт. Тогда Малфой отметил, что ее темно-каштановые волосы лежали крупными волнами, концы которых кончались на уровне чуть ниже лопаток.
В газетах писали, что она вернулась из своего путешествия, а Виктор в своем интервью говорил, что их отношениях подошли к финалу, и просил не доставать Гермиону глупыми вопросами.
Если гриффиндорка вернулась в Лондон и снова