— Добро пожаловать в музей доктора Хардстаффа! — хмыкнул Маркус, ведя Ифигинию по комнате, — Одна ночь, проведенная на этом терапевтическом ложе, излечивает многолетнюю импотенцию.
— Маркус, но ты-то что здесь делаешь?!
— Отличный вопрос. Именно его я намеревался задать тебе при первой же возможности. Но сейчас нам лучше спрятаться.
— Боже праведный! — Ифигиния уставилась на изображение лесных дриад, резвящихся с тремя пылкими сатирами. — Это самые безобразные копии классических сюжетов, какие я только видела в своей жизни!
— Я очень сожалею, что вашим научным познаниям, мадам, нанесено тяжкое оскорбление. — Маркус взялся за конец тяжелого красного занавеса, протянутого по всей длине комнаты. — Можете потом разобраться с доктором.
— А что мы будем делать сейчас?
— Ты скроешься здесь и не высунешь носа. — Он отдернул свисающий от пола до потолка занавес и втолкнул Ифигению на открывшуюся за ним маленькую сцену, где стояло несколько греческих урн и коринфских постаментов. Сзади в стене находилась узкая дверца.
— Но, Маркус…
— Быстро спрячься за дверью. — Он крепко взял ее за подбородок. Его взгляд был неумолим. — Не смей выходить, пока я не позову тебя. И что бы здесь ни случилось, ты не издашь ни единого звука, ясно?
— Да, но… — начала Ифигиния, но тут же умолкла, услышав скрип отворяемой входной двери. Во рту у нее пересохло. — О Боже!
— Тихо! — Маркус поспешно задернул занавес, скрыв Ифигинию от глаз всякого, кто войдет в комнату. Тяжелая ткань совершенно не пропускала света, и Ифигиния оказалась в кромешной тьме. Она на ощупь продвинулась к дверце, но тут же ударилась ногой о постамент и едва не вскрикнула от боли.
Входная дверь в комнату, отгороженную от Ифигинии занавесом, отворилась. Она замерла, боясь шелохнуться, чтобы снова не натолкнуться на что-нибудь в темноте.
— Черт возьми, Мастерс! — Голос незнакомца был полон ярости. — Так, значит, это вы! Получив записку, я, признаться, не поверил, ибо посчитал ее чьей-то мерзкой шуткой, но, похоже, оказался одновременно и рогоносцем и идиотом!
— Добрый вечер, Сэндс. — Маркус ответил до безразличия холодным тоном. — Вот уж не предполагал, что сегодня ночью кто-то еще явится на сеанс к доктору Хардстаффу. Я настаивал на сугубо конфиденциальной встрече.
Ифигиния догадалась, что вошедший был мужем таинственной леди Сэндс.
— Где моя жена, негодяй?!
— Понятия не имею, — спокойно отвечал Маркус. — Как вы могли заметить, я здесь совершенно один… Честно говоря, я рассчитывал, что доктор Хардстафф попытается оздоровить меня чем-нибудь более существенным, чем пара дрянных картинок и столь же отвратительных статуй!
— Ты назначил здесь свидание Анне, признавайся! — вскипел Сэндс. — Так сказано в письме!
— В письме?
— Кому-то стали известны твои планы, Мастерс. Письмо подбросили сегодня вечером в мой экипаж. Там говорилось, что если я хочу узнать, где вы встречаетесь с Анной, то должен в полночь приехать в дом девятнадцать по Лэмб-Лайн.
— Кто-то сыграл с вами злую шутку, Сэндс. Тот, кто прекрасно осведомлен, что я действительно назначил свидание на это время.
— Свидание с моей женой, будьте вы прокляты!
— Нет.
Ифигиния вздрогнула, услышав звук отворяемой дверцы. Встревоженно всмотревшись в мрак, она увидела женскую фигурку, появившуюся из темноты сцены. Женщина несла в руке свечу, освещавшую ее хорошенькое личико, светлые волосы и неприлично низко декольтированное полупрозрачное платье.
Заметив Ифигинию, женщина резко остановилась. Затем, гневно сверкнув глазами, уперла руки в боки.
— Эй, ты что здесь делаешь?! — громко потребовала она ответа. — Сегодня, кажется, моя очередь быть богиней мужской силы!
По другую сторону занавеса вдруг воцарилась тишина. Ифигиния растерянно смотрела на женщину, отчаянно пытаясь сообразить, что же теперь делать.
— Простите! — тоненько пискнула она. — Я не знала. Произошла ошибка.
— Что там творится? — прогремел голос Сэндса. Гулко прозвучали его шаги. Он решительно шагнул к занавесу.
— Полагаю, сейчас начнется представление, — сухо пояснил Маркус.
С недовольным видом блондинка прокричала в комнатку:
— Как, вас двое?!
— Да, их двое, — прошептала Ифигиния.
— Не смейте трогать занавес! — взвизгнула блондинка. Потом обернулась к Ифигинии:
— Хардстафф не предупредил меня, что сегодня курс классической терапии у нас проходят два джентльмена! Что он обо мне думает, интересно? Что я и в самом деле богиня?!
В комнате раздался невозмутимый голос Маркуса:
— На вашем месте, Сэндс, я бы не вмешивался.
— Кто там, черт возьми? — растерянно спросил тот.
— А я говорю, не смейте трогать занавес! — зашумела блондинка и вдруг уставилась на Ифигинию:
— Погоди… Так ты поэтому здесь? Чтобы заняться вторым клиентом?
— О да! Да… — беспомощно прошептала Ифигиния. — Кажется, да…
— А, ну тогда все в порядке! Сбрасывай накидку и давай отрабатывать деньжата этих джентов. Я Полли. А тебя как звать?
— Мм-м… Дженни! — нашлась Ифигиния. Потом медленно сняла плащ и аккуратно положила его на постамент.
— Ты у нас новенькая? — Полли придирчиво осмотрела изящное вечернее платье Ифигинии. — Ты зря так вырядилась!
— Увидите, я быстро все пойму, — заверила она. — Я способная ученица.
— Хватит нести чепуху! — Сэндс рванулся к сцене, — Эй вы, обе! Выходите оттуда. Я хочу вас порасспросить кое о чем.
— Стой! — вскричала Полли. — Разве вы не знаете, что у нас запрещено заходить сюда до начала представления?!
— А теперь послушай меня! — прорычал Сэндс. — Я не собираюсь подчиняться приказам дешевой шлюхи!
— Это театр, лопни твои глаза! — завопила Полли из-за портьеры. — А мы актрисы, черт возьми, а никакие не шлюхи!
И уж точно не дешевые. Или проявите к нам должное уважение, или забудьте о сеансе лечения.
— Я здесь не для того, чтобы смотреть ваш дурацкий спектакль! — фыркнул Сэндс. — Я пришел сюда, чтобы найти кое-кого.
— За кулисы не смеет заходить никто, кроме нас, профессиональных актрис! Так что усаживайтесь смотреть представление или выметайтесь вон!
— Леди права, — кивнул Маркус. — Я буду весьма признателен вам, Сэндс, если вы сейчас же уберетесь отсюда. Я щедро заплатил за представление и хотел бы поразвлечься.
— Развлечься?! — с отвращением спросил Сэндс. — И вы называете это развлечением?!
— Мне обещали нечто забавное, — подтвердил Маркус. — Даже воодушевляющее.
— Пора начинать наш чертов спектакль! — объявила Полли через занавеску. — Если два прекрасных джентльмена хотят полечиться вдвоем, это их право. Но предупреждаю: только за двойную цену!