— Кто живет в этих краях? — спросил он. — И кто построил эти башни? Тролли?
— Нет, — ответил Скороход. — Тролли не строят. И здесь никто не живет. Когда-то, много веков назад, здесь жили люди, но теперь никого не осталось. Легенды говорят, что эти люди служили Злу, ибо на них пала тень Ангмара. Но все они погибли в войне, в которой пало и Северное королевство. Это произошло так давно, что даже эти холмы забыли их, хотя тень все еще лежит на этой земле.
— Откуда же ты узнал все эти легенды, если земля пуста и забыта? — спросил Перегрин. — Не птицы же и звери тебе их рассказали.
— Потомки Эарендила не забывают прошлого, — сказал Скороход, — а в Ривенделле помнят гораздо больше, чем я могу рассказать.
— Ты часто бываешь в Ривенделле? — спросил Фродо.
— Да, — ответил Скороход, — я жил там когда-то и возвращаюсь туда, как только подвернется удобный случай. Там моя душа, но мне не суждено оставаться на месте в мире и покое — даже в прекраснейшем доме Элронда.
Холмы вокруг них постепенно смыкались. Тракт продолжал тянуться к реке Бруинен, но ни его, ни реки теперь не было видно. Путешественники очутились в длинной долине, узкой, мрачной и пустой, с крутыми склонами. Со склонов свисали узловатые корни деревьев.
Хоббиты очень устали. Они еле продвигались вперед, так как теперь приходилось идти по бездорожью, пробираясь через упавшие деревья и валуны. Оберегая Фродо, они старались избегать крутых подъемов и спусков, но иногда другого пути в узких ущельях найти не удавалось. После двух дней пути начался дождь, который лил не переставая. Западный ветер пригнал облака Запада и пролил воду дальних морей на вершины холмов. К ночи путники вымокли до нитки; в их лагере царило уныние: им даже не удалось разжечь костер. На следующий день холмы стали еще выше и круче, и пришлось свернуть к Северу. Скороход, казалось, начал беспокоиться: уже прошло десять дней, как они ушли из Бри, и запасы были на исходе. Дождь продолжал лить.
На ночь путники расположились на каменном уступе крутого утеса, нависшего над ними. В нем обнаружилась небольшая пещера — скорее просто углубление в стене. Фродо не находил себе места. От холода и сырости рана болела невыносимо, боль и смертельный холод не давали ему уснуть. Он беспокойно ворочался и с тревогой прислушивался к таинственным ночным звукам: ветер шумел в скалах, глухо стучали капли воды, изредка раздавался треск и слышался шум срывающихся со склона камней. Фродо казалось, что к нему подкрадываются черные тени, чтобы задушить его, но, приподнимаясь, он не видел ничего, кроме спины Скорохода, который сидел сгорбившись, потягивая трубку и вглядываясь в ночь. Наконец Фродо снова лег и погрузился в беспокойный сон, в котором он гулял по траве в своем саду в Уделе, но сад казался тусклым и негустым, менее высоким, чем те высокие черные тени, что заглядывали через ограду.
Утром он проснулся и обнаружил, что дождь кончился. Облака все еще толстым слоем покрывали небо, но между ними уже появились бледно-голубые просветы. Однако ветер усилился, и они не смогли выступить рано. Сразу после скудного холодного завтрака Скороход ушел один, приказав остальным оставаться под защитой утеса до его возвращения. Он хотел взобраться на утес, если это удастся, и посмотреть, что их ждет впереди.
Вернувшись, он не утешил их.
— Мы зашли слишком далеко к Северу, — сказал он. — Нужно повернуть к Югу. Иначе мы придем в Эттендейлс, а это гораздо севернее Ривенделла. Это земля троллей, и я ее плохо знаю. Может, мы смогли бы пройти через нее и подойти к Ривенделлу с Севера, но это слишком долго, ведь я не знаю дороги, а наши запасы на исходе. Так или иначе, нам нужно выбраться к броду через Бруинен.
Остальную часть дня они провели пробираясь сквозь скалистую местность. Они обнаружили проход между двумя холмами, который привел их в долину, идущую в юго-восточном направлении — именно туда, куда им было нужно. Но к концу дня путники обнаружили, что на их пути встал высокий горный хребет, его темные гребни вырисовывались на фоне неба, как зубья тупой пилы. Теперь нужно было решать: возвращаться назад или карабкаться на хребет.
Они решили преодолеть его, но это оказалось не так просто. Фродо вскоре был вынужден слезть с пони и подниматься пешком. Но даже при этом они с трудом втаскивали пони по крутым ущельям и нередко едва протискивались в них сами со всей своей поклажей. День уже угасал, когда совершенно выдохшиеся путники наконец достигли вершины. Они оказались в узкой седловине между двумя высокими пиками, где почти сразу же начинался крутой спуск. Фродо упал на землю и лежал весь дрожа. Левая рука его висела как плеть, а в бок и в плечо словно вонзились ледяные когти. Перед его затуманенным зрением расплывались деревья и скалы.
— Мы не можем идти дальше, — сказал Мерри Скороходу. — Для Фродо и этого достаточно. Я очень беспокоюсь о нем. Что нам делать? Ты думаешь, его сумеют вылечить в Ривенделле, если мы попадем туда?
— Посмотрим, — ответил Скороход. — В этой глуши я больше ничем не могу ему помочь, поэтому так и тороплюсь. Но на сегодня, пожалуй, и впрямь достаточно.
— Что с моим хозяином? — тихо спросил у Скорохода Сэм. — Рана у него небольшая, и уже почти вся затянулась. Остался только белый шрам на плече. Почему-то холодный…
— Фродо ранен оружием Врага, — объяснил Скороход, — и сейчас в его тело попал яд или какое-то зло, с которым мне не справиться. Но не нужно отчаиваться, Сэм!
Ночь на высоком хребте была особенно промозглой. Они разожгли небольшой костер в углублении под изогнутыми корнями старой сосны. Похоже, здесь была древняя каменоломня. Три хоббита сидели сгорбившись. Дул холодный ветер, и они слышали, как внизу стонут и скрипят деревья. Фродо дремал в полусне, ему казалось, что в воздухе носятся бесчисленные черные крылья, а на них кружат преследователи, высматривая его во всех щелях гор.
Утро выдалось прекрасное, воздух был чист, а небо, промытое дождем, светлое и ясное. Хоббиты приободрились и с нетерпением ждали солнца, чтобы хоть немного согреться. Как только рассвело, Скороход взял с собой Мерри и отправился на разведку. Вернулся он с обнадеживающими новостями, когда уже ярко сияло солнце. Двигались они в нужном направлении, и если спустятся с хребта, то горы останутся слева. Немного впереди Скороход заметил блеск воды, это была Серянка. Теперь он знал, что дорога к Броду недалеко, хоть ее и не видно отсюда.
— Нам нужно еще раз вернуться на Тракт, — сказал он. — Через эти холмы мы к реке не проберемся. Какая бы опасность нас ни поджидала, дорога — наш единственный путь к Броду.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});