— Наполеон преследует нас по пятам, верно?
— Да.
— Значит, эрцгерцог…
— Я не посвящен в замыслы эрцгерцога. Вероятно, полковник Кингсленд сможет лучше удовлетворить ваше любопытство.
— Вы генеральский адъютант, и я решила, что вы могли слышать что-нибудь интересное.
— Ничего такого, о чем я имею право говорить.
Элисса отвела взгляд в притворном испуге.
— Я не подумала об этом. Пожалуй, мне не следовало спрашивать.
— Ничего страшного. Для вас все это внове.
— Да, так и есть. — Элисса в последний раз одарила его сияющей улыбкой. — Мне всегда все хочется знать. Надеюсь, в этом нет ничего плохого?
— Может быть, и нет. Но не забывайте о кошке, которую сгубило любопытство.
В душе Элиссы шевельнулось беспокойство.
— Да, я слышала эту пословицу. — Она посмотрела в сторону их с Адрианом палатки, и ей внезапно захотелось сейчас же очутиться там. — Уже поздно. Пожалуй, пора идти, пока меня не хватился полковник. Спокойной ночи, майор Бекер.
— Доброй ночи, Элисса.
Майор смотрел вслед уходящей девушке, а она гадала, о чем он думает. Встреча получилась не слишком удачная, но Элисса по крайней мере прощупала почву. Может быть, у Бекера где-нибудь есть женщина, с которой его связывают достаточно крепкие узы, чтобы хранить верность. Элисса знала, что такие мужчины существуют на свете. Такими были ее братья. И отец.
Она подняла полотнище, нагнула голову и вошла внутрь, жалея, что не влюбилась в мужчину, похожего на братьев и отца. При свете одинокой свечи, горевшей на перевернутом оружейном ящике, она увидела Адриана в расстегнутом мундире.
— Как все прошло? — спросил он, не отрывая от Элиссы жесткого взгляда.
Элисса вздохнула:
— Совсем не так, как я рассчитывала. Я не интересую Бекера, во всяком случае, как женщина. Может быть, он согласится принять мою дружбу.
— Не говорите глупостей! — прорычал Адриан голосом, изумившим девушку. — В этом лагере не найдется ни одного мужчины, который не интересовался бы вами «как женщиной». Бекер мог не проявить своих желаний, но это ничего не значит. Поблизости нет ни одного солдата, ни одного офицера, которого не охватывала бы ревность, как только они начинают гадать, чем мы с вами занимаемся в эту минуту.
Ничто не могло уязвить Элиссу сильнее этих слов. Ее глаза наполнились обжигающими слезами. Вспомнив о том, как Адриан смеялся с Ниной, она заморгала, пытаясь сдержать слезы.
— Но ведь мы ничем таким не занимаемся. Вы не целуете меня, даже не прикасаетесь ко мне. — Элисса опустила глаза и увидела, что койки аккуратно раздвинуты и между ними оставлен проход умеренной ширины. — Вы интересуетесь мной не больше Бекера.
С этими словами Элисса отвернулась от Адриана, не в силах далее бороться со слезами. Мучительная боль пронзила сердце.
— Господи, да вы плачете, — произнес Адриан, мягко кладя руки на плечи девушки и медленно поворачивая ее лицом к себе. — Отчего вы плачете?
Элисса только печально покачала головой.
— Отвечайте, Элисса. Я хочу знать.
Девушка подняла на него глаза, в которых вновь сверкнула искорка былой отваги.
— Нет, это вы скажите, полковник, отчего я больше не вызываю у вас желания?
Пальцы Адриана крепче сжались на ее плечах.
— О чем вы?
— Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду. Вы не прикасаетесь ко мне, не занимаетесь со мной любовью. Когда-то вы хотели меня, но теперь все кончилось.
Лицо полковника застыло и казалось высеченным из камня.
— Вы так полагаете? Вы думаете, что я не хочу вас? — Он взял ее руку и грубо провел ею по своему животу, спускаясь к застежке брюк, которую вздымала твердая пульсирующая плоть. Даже сквозь толстую ткань Элисса ощутила жар его страсти, и ее охватило желание.
— Я хочу вас, — произнес Адриан низким хрипловатым голосом. — Мое желание не угасало ни на минуту. Стоит мне на вас посмотреть, и меня охватывает мучительное возбуждение. Я не сплю ночей, вспоминая, каково это — проникать в ваше тело, целовать вашу восхитительную грудь, чувствовать ртом ваши мягкие сладкие губы. Я хочу вас, Элисса. Я не могу вспомнить, чтобы мне когда-нибудь так хотелось женщину.
По телу Элиссы пробежала легкая дрожь, появилось пьянящее чувство женской власти, которого она не ведала уже несколько недель.
— Так почему же…
— Потому что дал себе зарок не прикасаться к вам. Я силой принудил вас спать со мной, шантажировал вас, чтобы овладеть вашим телом. Я поклялся, что этого больше не случится до тех пор, пока вы сами меня не позовете, пока ваша страсть ко мне не станет такой же сильной, как моя.
Сердце Элиссы неистово забилось. Она почувствовала, как закружилась голова и затрепетали руки. Он хочет ее. Он мечтал о ней все это время.
Адриан провел пальцем по ее щеке.
— Вы тоже этого хотите, ангелочек? Хотите лечь со мной? Я не могу и думать ни о чем другом.
У Элиссы перехватило дыхание. Да, я хочу, кричала ее душа, я люблю вас, я так вас люблю! Она хотела, чтобы Адриан целовал ее, ласкал, любил. Но его страсти не хватило даже на то, чтобы держаться подальше от постели соперницы.
К горлу Элиссы вновь подступил комок слез, а грудь словно налилась свинцом.
— Не важно, чего я хочу. Есть и другие обстоятельства, о которых нельзя забывать.
Адриан вздохнул:
— Да, понимаю. Ваша семья и ваша репутация. Вы были невинной девушкой, дочерью аристократа. Вы заслуживаете большего, нежели роль любовницы.
Элисса только покачала головой:
— Все это не имеет для меня никакого значения.
— В чем же дело? — нахмурился полковник.
— Я знаю… — заговорила Элисса, внимательно вглядываясь ему в лицо, — я знаю о вас и леди Кайнц.
— Леди Кайнц? Ну конечно, вы знаете о Сесилии. Вы спали в ее кровати в ту ночь, когда я проник в вашу комнату в Блауен-Хаусе и впервые вас увидел. Вы достаточно сообразительны, чтобы догадаться — у нас с Сесилией была интрижка.
Элисса отвела взгляд. Охватившая ее мучительная боль мешала говорить.
— Я знаю и о других случаях… уже после того, как вы были близки со мной. О ваших свиданиях с леди Кайнц в Вене.
— Что? О чем вы? Кто вам сказал, что я с ней встречался?
— Она сама. Она сказала, что встретилась с вами на обеде в Бельведере. По словам леди Кайнц, вы отвезли ее домой. Еще она сказала, что знает, как сделать вас счастливым, как доставить вам удовольствие… и что вы были ее другом задолго до того, как познакомились со мной.
В глазах Адриана сверкнул гнев, руки сжались в кулаки.
— Вот похотливая лживая вертихвостка! Да, я действительно отвез ее домой, проводил до дверей, и там мы расстались. Впоследствии я несколько раз видел ее на официальных приемах, но не оставался с ней наедине и даже не прикоснулся к ней. С той ночи, когда я побывал в вашей спальне в Блауен-Хаусе, я не спал с другими женщинами и не хотел никого, кроме вас.