Читать интересную книгу Россия и Запад (Антология русской поэзии) - Тарас Бурмистров

А в ты дни болезнь крестияном от великого Ярослава и до Володимера, и до нынешнего Ярослава, и до брата его Юрья, князя володимерского...

1237 г.

ПЕРЕВОД

О светло светлая и прекрасно украшенная земля Русская! Многими красотами прославлена ты: озерами многими славишься, реками и источниками местночтимыми, горами, крутыми холмами, высокими дубравами, чистыми полями, дивными зверями, разнообразными птицами, бесчисленными городами великими, селениями славными, садами монастырскими, храмами Божьими и князьями грозными, боярами честными, вельможами многими. Всем ты преисполнена, земля Русская, о правоверная вера христианская!

Отсюда до угров и до ляхов, до чехов, от чехов до ятвягов, от ятвягов до литовцев, до немцев, от немцев до карелов, от карелов до Устюга, где обитают поганые тоймичи, и за Дышащее море; от моря до болгар, от болгар до буртасов, от буртасов до черемисов, от черемисов до мордвы - все то с помощью Божьею покорено было христианскому народу, поганые эти страны повиновались великому князю Всеволоду, отцу его Юрию, князю киевскому, деду его Владимиру Мономаху, которым половцы своих малых детей пугали. А литовцы из болот своих на свет не показывались, а угры укрепляли каменные стены своих городов железными воротами, чтобы их великий Владимир не покорил, а немцы радовались, что они далеко за Синим морем. Буртасы, черемисы, вяда и мордва бортничали на великого князя Владимира. А император царьградский Мануил от страха великие дары посылал к нему, чтобы великий князь Владимир Царьград у него не взял.

И в те дни - от великого Ярослава и до Владимира, и до нынешнего Ярослава, и до брата его Юрия, князя владимирского - обрушилась беда на христиан...

М. В. Ломоносов

1. ПЕРВЫЕ ТРОФЕИ ИОАННА III, ЧРЕЗ ПРЕСЛАВНУЮ НАД ШВЕДАМИ ПОБЕДУ АВГУСТА 23 ДНЯ 1741 ГОДА В ФИНЛАНДИИ ПОСТАВЛЕННЫЕ

...Vivite fortes,

Fortiaque adversis exponite pectora rebus.

Horatius*

{...Сохраним же бодрость,

Твердую душу поставим против ударов Фортуны.

Гораций}

Российских войск хвала растет,

Сердца продерзки страх трясет,

Младой Орел уж Льва терзает.[

]Преж нежель ждали, слышим вдруг

Победы знак, палящий звук.

Россия вновь трофей вздымает

В другой на финских раз полях.

Свой яд премерзку зависть травит.

В неволю тая храбрость славит,

В Российских зрила что полках.

Оставив шум войны, Градив,

Изранен весь, избит, чуть жив,

К полночным с южных стран склонился,

Искал к покою гор, пещер,

У финских спать залег озер,

Тростник подстлав, травой покрылся;

"Теперь уж, - молвил, - я вздохну:

Изойдут язвы толь глубоки.

Бежите, брани прочь жестоки,

Ищите вам мою сестру".

Кровавы очи лишь сомкнул,

Внезапно тих к себе почул

Приход Венеры и Дианы.

Лилеи стали в раны класть,

Впустили в них врачебну масть,

Смешавши ту с водой Секваны:

"Ах, встань, прехраброй воин, встань,

О старой нашей вспомни дружбе,

Вступи к твоей некосно службе,

Внеси в Россию тяжку брань".

Вскочил, как яр из ложа лев,

Колеблет стран пределы рев.

Не так, на верьх высокой Эты

Поднявшись, брат его шумел,

Как яд внутри его кипел.

Уж действа есть его приметы.

Мутятся смежны нам брега,

Стокгольм, подобным пьянством шумен,

Уязвлен злобой, стал безумен,

Отмкнуть велит войны врата.

Но что за ветр с вечерних стран

Пронырства вас закрыл в туман?

Не зрила чтоб того Россия,

Что ваших войск приход значит?

Зачем ваш сбор у нас стоит?[

]В закрытье видны мысли злыя,

В шерсти овечьей знатен волк.

Хоть Аннин зрак от нас высоко,

Вторая есть, которой око

Зрит, твой к чему намерен полк.

К пределам нашим что ж пришли?

Надежда кажет что впреди?

Надежда ныне вам не лжива!

К себе вас та земля влечет,

В которой мед с млеком течет?

Ну ж впредь; пройдите! нет и дива!

Ведь вы почти уж так в Раю,

Коль близко наша к вам столица!

Но ближе тем парит Орлица,

Что правит свой полет ко Льву.

Не сам ли с вами есть Нимврод,

Собрался весь где ваш народ?

Что землю он прилежно роет?

Воздвигнуть хочет столп и град?[

]Рушить прямой натуры ряд?

Ужасну в свете вещь откроет!

Все ждут, чего не знают ждать.

Да что ж увидим мы за диво?

Колено хочет то кичливо

Другу Полтаву тут создать.[

]

Смотри, тяжка коль шведов страсть,

Коль им страшна российска власть.

Куда хотят, того не знают.

То тянут, то втыкают меч,

То наш грозятся мир пресечь,

То оной ввек хранить желают;

Чинят то умысл нам жесток,

Хотят нам желчи быть горчае,

То воску сердце их мягчае;

Однако вас сыскал свой рок.

Противу ветров сильных плыть,

Среди несносных бурь вступить

Отважны их сердца дерзнули.

Колючей терн, сухой тростник,

Таился в коих зной велик,

Теперь уж явно всем вспыхнули.

Войну открыли шведы нам;

Горят сердца их к бою жарко;

Гремит Стокгольм трубами ярко,

Значит в свету свой близкий срам.

Однако топчут, режут, рвут,

Губят, терзают, грабят, жгут,

Склоняют нас враги под ноги;

Российску силу взяли в плен,

Штурмуют близко наших стен,

Считают вот добычи многи,

Да где ж? в спесивом их мозгу.

А в деле ужас потом мочит,

И явно в сердце дрожь пророчит,

Что будет им лежать внизу.

Подобно быстрой как сокол

С руки ловцовой в верьх и в дол

Бодро взирает скорым оком,

На всякой час взлететь готов,

Похитить, где увидит лов

В воздушном царстве свой широком.

Врагов так смотрит наш солдат,

Врагов, что вечной мир попрали,

Врагов, что наш покой смущали,

Врагов, что нас пожрать хотят.

Уже ступает в свой поход

К трудам избранной наш народ,

Нагим мечем на запад блещет,

Которой скрасит шведска кровь,

Что брань начать дерзнула вновь.

Противных ближней край трепещет;

На финском небе черной дым,

Российска ревность где кипела.

Сквозь слезы видит житель села,

Зажгла что месть огнем своим.

Вспятить не может их гора,

Металл и пламень что с верьха

Жарчае Геклы к ним рыгает.

Хоть купно Вилманстранд на них

Ретиво толь со стен своих

Подобной блеск и гром пускает.

По искрам и огню претят

Полки, силнейши гор палящих

И ярко смертью им грозящих,

Стрелам подобно сквозь летят.

В морях как южных вечной всток

От гор Атлантских вал высок

Крутит к брегам четвертой части,

С кореньем вырвав лес валит;

Пустыня, луг и брег дрожит,

Хотят подмыты горы пасти.

Российской воин так врагам

Спешит отмстить свиреп грозою,

Сбивает сильной их рукою,

Течет ручьями кровь к ногам.

Вдается в бег побитый швед,

Бежит российской конник вслед

Чрез шведских трупов кучи бледны

До самых вилманстрандских рвов,

Без счету топчет тех голов,

Что быть у нас желали вредны.

Стигийских вод шумят брега,

Гребут по ним побитых души,

Кричат тем, что стоят на суше,

Горька опять коль им беда.

За нами пушки, весь припас,

Прислал что сам Стокгольм про нас:

Дает подарок нам в неволю.

При Вилманстранде слышен треск,

Мечей кровавых виден блеск.

Ты будешь скоро равен полю,

Дерзнешь в упрямстве ежель стать.

Подумать было кратко время,

В момент славенско храбро племя

Успело твой отпор попрать.

Последней конник вспять бежит,

Оставшей труп и стыд смердит.

К себе скоряе в дом спешите,

Скажите там приятну весть,

Какую здесь достали честь,

Добычи часть друзьям дарите.

Не Карл ли тут же с вами был?

В Москву опять желал пробиться?

Никак, вам это в правду снится.

Скачите вслед; он кажет тыл.

Не то ли ваш воинской цвет,

Всходил которой двадцать лет,

Что долго в неге жил спокойной.

Вас тешил мир, нас Марс трудил;

Солдат ваш спал, наш в брани был,

Терпел Беллоны шум нестройной.

Забыли что вы так считать,

Что десять русских швед прогонит?

Пред нами что колени клонит

Хвастлив толь нашей славы тать?

Но вот вам ваших бед почин:

Соседа в гнев ввели без вин,

Давайте в том другим примеры.

Избранной воин ваш попран.

Где ваш снаряд, запасы, стан?

Никак к тому неймете веры.

Хотя и млад монарх у нас,

Но славны он чинит победы,

В своих ступает предков следы,

Недавно что карали вас.

Высокой крови царской дщерь,

Сильнейшей что рукою дверь

Отверзла к славнейшим победам!

Тобою наш российской свет

Во всех землях как крин цветет,

Наводит больший страх соседам.

Твоя десница в первой год

Поля багрит чрез кровь противных,

Являет нам в признаках дивных,

Созреет коль преславен плод.

Доброт чистейший лик вознес

Велику Анну в дверь небес,