Тео рассмеялся и перекатился вместе с ней по постели. Их сплетенные ноги коснулись пола, и они чуть не упали с кровати.
– Я хочу видеть тебя совершенно голой.
– Я постепенно приближаюсь к этому. – Тео рассмеялся:
– Ты поклялась, Люси. А я голый уже по крайней мере два часа. Может быть, правда, ты этого не заметила. – Ему очень нравилось смотреть, как вспыхивают глаза Люси и краснеют ее щеки.
– Уж конечно, я это заметила.
Ее нежная, мягкая рука погладила его, и Тео просто не мог поверить, что снова реагирует на нее. Может быть, это свидетельствовало о пользе шестимесячного воздержания, хотя он очень надеялся, что этот период в его жизни больше никогда не повторится.
– Тебе это нравится? – шепнула Люси, глядя ему в глаза, а ее рука продолжала ласкать его, доводя до полной готовности. Затем она опустила голову и провела языком по его плоти.
– Мне очень нравится. Мне все нравится, когда я с тобой. – Тео запрокинул назад голову и застонал от удовольствия. Внезапно и рука, и язык Люси исчезли.
Тео поднял голову. Люси стояла рядом с кроватью. На ней был только крохотный голубой топик. Волосы ее растрепались, кожа порозовела, губы стали влажными. Она казалась воплощением сладости, похоти, райского наслаждения. И ей это очень шло.
Люси протянула руку и щелкнула выключателем лампы у кровати. Тео понятия не имел, который час, но сумерки уже начали заползать в их комфортабельное бунгало. Вспыхнувший свет упал на Люси и позолотил ее кожу.
Не говоря ни слова, Люси ухватилась за края топика, стянула его через голову и бросила на пол. Перед Тео стояла женщина, которую он знал почти так же хорошо, как самого себя. Она дарила ему свой последний подарок.
Свое доверие.
Тео сел на край кровати, взгляд его не отрывался от Люси. Она была крепкой, спелой, округлой. Да, ее тело явно претерпело поразительные изменения, и на ее коже остались отметины, особенно на животе и бедрах, словно дорожные знаки, отмечающие пункты ее путешествия. Ему нравились эти отметины. Он побывал во всех этих пунктах вместе с ней. Он помнил каждый их день.
– Я всегда знал, что ты красивая. – Тео протянул руку и положил ладонь на ее бедро, растопырив пальцы.
Люси вздрогнула.
Тео вынужден был признать, что его самой любимой частью тела Люси остается ее шея – изящная, идеальной формы. Однако теперь, когда ему позволено делать нечто большее, чем только рассматривать витрину, он оценил и другие достоинства Люси.
Ему нравился нежный изгиб внутренней поверхности ее бедер и крохотное местечко между ног, прямо под пушистым холмиком.
Ему нравился грациозный изгиб верхних частей ее рук, легкие дуги бровей, изящный поворот запястий, сильные лодыжки.
– Пожалуйста, повернись ко мне спиной, Люс.
Она повернулась, и Тео стал любоваться ее великолепными ягодицами, и двумя ямочками у основания позвоночника, и ее плечами – такими прямыми и сильными, – и сужением ее талии у самого размаха бедер. Ему нравилась нежная кожа у нее под коленками.
Он встал с кровати и обнял ее сзади, потом подошел вместе с ней к зеркалу, занимавшему всю стену от пола до потолка в гардеробной их номера. По дороге он включил верхний свет.
– Это нечто новое и совсем другое, – с улыбкой сказала Люси и откинула голову на его грудь.
– Ты видишь, как мы хорошо подходим друг другу? Как хорошо мы смотримся вместе?
Люси высоко подняла одну бровь.
– Люси, ты видишь женщину, которую я обнимаю?
Она слегка кивнула и нервно усмехнулась.
– И что ты видишь?
Люси молчала, и Тео наблюдал, как серьезно она обдумывала его вопрос.
– Я вижу приятную женщину, физически сильную; эта женщина имеет собственный бизнес и влюблена – впервые в жизни.
Тео кивнул и поцеловал ее в макушку.
– А ты видишь, как на тебя из зеркала смотрит талисман удачи?
Она нахмурилась:
– Не вижу.
Тео крепко сжал ее и поймал ее взгляд в зеркале.
– Ты мой талисман удачи, Люс. Мой личный талисман. – Тео почувствовал, как она напряглась.
– И это очень хорошо. Позволь мне все тебе об этом рассказать.
Тео быстро просунул одну руку Люси под колени, другой обхватил за талию, приподняв ее с полу. С Люси на руках Тео подошел к двери их похожего на пещеру убежища у самого океана.
– Можешь достать дверную ручку?
Люси потянулась к ручке, все еще сердито глядя на Тео, и они вышли на веранду.
Морской бриз был теплым и влажным, солнце садилось у них за спиной, и Тео был рад, что этот рай был рассчитан на полное уединение. Именно поэтому люди приезжали сюда.
– Ты спасла меня от депрессии. – Тео сел в удобный полотняный шезлонг, держа Люси на коленях, и стал гладить гладкую кожу ее обнаженной спины.
– Когда именно у тебя была депрессия, Тео? Наверное, я в это время спала.
Он рассмеялся.
– Мое сердце было в депрессии. Я его выключил, отложил в сторону. Я переживал самую глубокую, самую ужасную депрессию, какая только может посетить человека, и это продолжалось, пока ты не пришла ко мне.
Легкая улыбка изогнула ее губы.
– И я все это изменила?
– Да.
– Я рада. – Люси кивнула, волосы упали ей налицо. – Но я не идеал, Тео.
– И я тоже.
– Расскажи мне о себе. Я знаю, ты вспыльчивый. Ты – трудоголик и слишком ответственный. Ты не говоришь женщине, которую любишь, что ты ее любишь. Это все серьезные недостатки.
– Да. И еще у меня шрам над левой бровью. Когда-нибудь я тебе расскажу, как я его получил. Это очень романтичная история.
– Не сомневаюсь.
Тео обхватил ладонями лицо Люси.
– Я люблю тебя, Люси Каннингем. Я так тебя люблю, что иногда мне кажется, что я сплю. Я думаю о том, как мне повезло, что ты появилась в моей жизни, и полагаю, я избегал говорить тебе это, потому что меня это немного пугает.
– Пугает? Почему?
– Я боюсь, что, если начну рассказывать тебе о том, как сильно я тебя люблю, я уже никогда не остановлюсь.
Люси улыбнулась ему сжатыми губами и прошептала:
– И я почему-то тебе верю. Пожалуйста, продолжай.
– Я тебя люблю. Я хочу, чтобы ты была моей любовницей и моим лучшим другом и жила со мной и с Бадди. И хочу, чтобы мы поженились.
– Правда?
– Да. И чтобы у нас были дети.
Люси повернулась в его объятиях и задумчиво сморщила нос.
– Меня мучит один вопрос…
– Держу пари, что я знаю ответ.
– Может, и не знаешь, Тео. – Люси посмотрела вдаль на океан, ветер дул ей в лицо, и она закрыла глаза. Тео знал, что сейчас последует, и был готов к этому. – Как я могу быть уверена, что ты любишь именно меня, а не просто Франкенштейна от фитнеса весом сто тридцать девять фунтов?
Тео едва не подавился смехом.