Несмотря на желание Бальтазара экипировать его как следует, у него было только то, что он привез с собой. Похоже, канцлер просто должен был выставить его из города. Впрочем, Леопольд и не ожидал другого. Это лишь подтверждало, в какую немилость он попал. Несомненно, Бальтазар никого из своих людей не пошлет, по крайней мере до завтрашнего полудня, надеясь, что отсутствие слуг сломает принца. Ну, любого в такой ситуации это расстроило бы. А на Леопольда, как ни странно, все это подействовало совершенно по-иному. Он почувствовал себя вполне счастливым.
Если бы все о нем позабыли! Если бы только император позабыл сюда прислать "людей, а когда отправится в очередной поход, забыл бы призвать своего сына! Он спокойно жил бы здесь, ездил бы с мальчишками на охоту, учил бы их управлять хозяйством. Если бы только тут не было имперских солдат, имперских шпионов, постоянно следящих за каждым его шагом. Слишком долго на его шее камнем висели его обязанности, но теперь, по крайней мере на сутки, он избавлен от них, и не нужно притворяться.
Впервые за долгие годы он был свободен – хотя бы немного. Он мог быть собой, он никому ничем не был обязан, разве что мальчикам, а это было самым простым делом.
Младший клевал носом, почти что падал.
– Идемте-ка в нашу комнату, матушка, – вежливо сказал Леопольд, вставая и собирая тарелки. Хотя бы в этом он повел себя как аристократ – пусть кто другой вымоет. Мальчики тоже встали и пошли за домоправительницей наверх, в лабиринт дворцовых комнат.
Королевские покои занимали целую башенку в углу здания, этакий каменный цилиндр, возвышавшийся над всем дворцом. На первом этаже была комната с двумя маленькими кроватями. Тут будут жить пажи. Дальше – гостиная и библиотека для него, еще выше – спальня, и, наконец, обзорная комната под самой крышей.
Три первых этажа примыкали к стене дворца, потому окна были только с одной стороны, на круглой стене, но обзорная комната выходила окнами на все четыре стороны.
Леопольд проследил, чтобы мальчики легли. Буря усиливалась. Стены сотрясались от порывов ветра, в окнах сверкала молния. Мальчики умоляюще смотрели на него круглыми от страха глазами.
Может, это было глупо, но ведь никто за ним сейчас не следил. Он уложил обоих и остался с ними, рассказывая им сказки, которые Бальтазаров егерь рассказывал ему и таких случаях, пока сытость и тепло не преодолели страх бури и мальчики не заснули.
Позаботившись о том, чтобы огонь в очаге горел всю ночь, принц задул свечи и ушел. Поднялся по лестнице в обзорную комнату, привлеченный воем ветра и раскатами грома, сотрясавшими всю башню до основания.
Несмотря на открытость, башенка оказалась очень уютной. Камины хорошо горели, дров было запасено достаточно, в каждую кровать домоправительница положила нагретый кирпич. Она шла за Леопольдом следом, пока он поднимался в башенку, и на ее добром лице читалась тревога.
– Я там не разводила огня, сударь, – с сомнением сказала она, когда он окинул взглядом кабинет. – Вы были такой усталый, что я подумала, что сидеть вы не будете, а сразу ляжете.
– Именно так, матушка, – успокоил он ее. Бедная старуха. Вряд ли она привыкла все эти приготовления делать в одиночку. Наверняка королева привозила с собой целый штат слуг. – Я увидел, как вы позаботились о мальчиках, и уж наверняка не хуже позаботились и обо мне. Идите-ка, отдохните. Вы заслужили отдых, а такой ночью нужно лежать в теплой постели, а не прислуживать молодому дурню.
Она усмехнулась – намек явно не был ей неприятен. Она начала медленно спускаться вниз, а Леопольд решил, что ему неплохо бы оглядеться вокруг, прежде чем подниматься наверх. Он поставил на пол светильник и окинул взглядом мебель, снова ощутив укол тоски. Это была комната, обставленная явно для мужчины – тяжелая, но удобная мебель с обтянутыми кожей сиденьями, пол устлан плетеными циновками, огромный камин с приспособлением для подогрева пищи. Он мог бы подождать до утра и тогда уже заняться книгами, рядами стоявшими на полках вдоль стен, но ему показалось, что он найдет тут что-то интересное. Принц сам так обставил бы свою комнату, будь у него такая возможность.
Он снова взял светильник и поднялся по винтовой лестнице на следующий этаж. Как и было сказано, там горел огонь в камине. По счастью, дым не валил в комнату, хотя ветер и был ужасным. Обстановка и там была простой – гардероб, кресло, скамеечка у постели, столик с тазиком и кувшином с водой. Кровать была старинная, с балдахином и занавесями из тяжелого бархата. Наверное, сегодня хорошо будет задернуть занавеси. Как бы крепко ни была построена эта башенка, в такую ночь все равно будет тянуть из окна.
Снова молния и раскат грома. Он подошел к окну. Ветер дул с северо-запада, так что в том направлении были видны лишь размытые вспышки молний. Зато на юго-востоке, с подветренной стороны башни, все просматривалось четко. Наверное, при свете дня отсюда открывался прекрасный вид, но сегодня бушевала буря. Он стоял, словно завороженный.
Как там его солдаты? Как же, наверное, туго придется тем несчастным, которым сегодня выпадет патрулировать улицы... Может, это знак? Гнев Богини за вторжение в Ее убежище во время похорон вдовствующей королевы? Может, Она показывает, что захватчики виноваты в этой смерти? Он почему-то тоже так считал и надеялся, что кто-нибудь расскажет об этом отцу.
«Может, тогда он не развязал бы руки Катхалу с такой легкостью и не позволил бы ему грабить и насиловать. Мой отец мало чего боится, но любой разумный человек страшится гнева Богини».
Удар грома снова сотряс башню. В комнате стояли четыре кресла, перед каждым из окон. Он опустился в одно из них и стал смотреть на ярость природы...
...или Той, Что Живет За Звездами.
Буря завораживала его, милосердно позволив на время ни о чем не думать. Он просто смотрел. Сидел в уютном кожаном кресле, пока раскат грома не встряхнул его, ветер не завопил истошно прямо в уши, а вспышка молнии не ослепила.
В комнате не было камина, потому тепло потихоньку уходило оттуда, словно его высасывала какая-то голодная пиявка. Леопольд продрогло костей, и именно холод, а не буря, выжил его из этой комнаты и заставил лечь в приготовленную для него постель.
В спальне было уютно и замечательно тепло, особенно после холода верхней комнаты. Принц снял форму, быстро умылся, задул светильники и при свете пламени камина забрался в уютную постель. Задернул поплотнее занавеси балдахина – гром сразу стал глуше, сверкание молний и отблески пламени уже не мешали ему заснуть.
Нагретый кирпич еще не успел остыть, и мягкие простыни были теплыми. Комната, все его покои, постель – это было так приятно! Он чувствовал себя здесь как дома – такого он не ощущал с того самого времени, когда ему лет было не больше, чем его старшему пажу. Может, он обманывается, но эту иллюзию домашнего уюта он постарается сохранить, если это, конечно, действительно иллюзия.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});