Настя возликовала – Михаил правильно понял ее звонок и подготовился к приезду гостей. Она отметила, что среди нападавших не было Антона Антоновича, однако он наверняка никогда сам не участвовал в «боевых операциях», только отдавал распоряжения, находясь в полной безопасности.
В этот момент она увидела дрожащего Антона Антоновича, которого держал на мушке один из сотрудников Михаила. Он втолкнул лысого интригана в кабинет шефа, а тот и сам появился, войдя туда через замаскированную дверь в стене. За Михаилом прошли еще два его сотрудника.
– Вам это даром не пройдет! – проскрежетал зубами помощник олигарха. – У нас имеются великолепные связи и в Генпрокуратуре, и в Следственном комитете, и даже в администрации самого…
Михаил усмехнулся и, указывая на кресло, сказал:
– Присаживайтесь, Антон Антонович. Нисколько не сомневаюсь в наличии у вас и у вашего патрона могущественных друзей во всех силовых структурах. Может, вы и имена назовете? Ведь все, что происходит здесь, записывается на цифровую камеру. Они будут очень рады отправиться с вами на скамью подсудимых. Думается только, когда вашего шефа арестуют, то все его покровители забудут о нем. Они со всех ног кинутся делить между собой его империю. А о нем забудут. И о вас тем более.
Точилин был любезен и саркастичен.
– Но не исключаю, что вашему шефу удастся вывернуться. Что он вовремя сбежит за границу. А вот вы уже никуда не сбежите. И отдуваться за все его преступления придется именно вам! А тут попахивает пожизненным в тюрьме особого режима.
Антон Антонович сглотнул, а Михаил заметил:
– Но обещаю вам помочь, если тотчас расскажете о том, что случилось с Анастасией Бойко. Давайте используйте свой шанс!
Антон Антонович, чьи глаза вдруг сузились, прошипел:
– Чем вам дорога эта особа? А, понимаю, вы с ней спите!
Придвинувшись к нему, Михаил заявил:
– Не позволяйте себе сальностей в отношении Анастасии Петровны. Расскажите, что за аферу вы провернули. Вы подменили ее на клона?
Антон Антонович усмехнулся и сказал:
– Ах, вы всего, оказывается, не знаете? Клоны, клоны… Все о них только и говорят… Но не отрицаю, изобретение гениальное! В особенности с внедрением в клона воспоминаний оригинала! Открывает такие грандиозные перспективы, вы не считаете?
Уж слишком нагло и развязно он вел себя. Нахмурившись, Михаила произнес:
– Не хотите говорить? Предпочитаете строить из себя героя? Ваше право. Может, вы и правда герой. Хотя такие, как вы, оказавшись в КПЗ, на второй день просят пощады и готовы продать хоть мать родную, хоть своего любимого шефа, дабы спасти свою шкуру.
Настя вдруг почувствовала тревогу, разлившуюся в воздухе. И запах триумфа, исходивший от Антона Антоновича. Но ведь он был в западне, отчего он уверен, что выйдет из схватки победителем? Его люди, подобно крысам, сидели в клетке и боялись применить оружие, которое могло убить их же самих. Представители ФСБ наверняка сейчас уже подъедут. Самого Антона Антоновича на мушке держали три сотрудника Михаила. Отчего же он ведет себя так, будто…
Будто все могло в любой момент перемениться? Или он знает, что переменится? Но что он затеял?
Ответить на этот вопрос мог только сам Антон Антонович. Настя подошла к нему и, закрыв глаза, нырнула в его тело. Нет, нестерпимого смрада, как в теле Дуйменова, она не почувствовала. Но как и в кабинете олигарха, где она на мгновение столкнулась с Антоном Антоновичем, она ощутила мерзкое и неприятное чувство. Как будто она попала в колодец, заполненный жабами, пауками, скорпионами, змеями и… И гремлинами… Вся эта гадкая живность шевелилась, готовая напасть в любой момент. А сам колодец, подобно живому организму, пульсировал, источая черную ядовитую слизь. Настя ощутила, что не может находиться в теле Антона Антоновича ни секунды дольше, но заставила себя остаться, потому что этот субъект был во много раз опаснее и ужаснее даже самого олигарха Дуйменова. И она должна была знать, что он затевает и что дает ему право так нагло вести себя…
– Спасать шкуру придется вам! – кашлянув, заявил самодовольно Антон Антонович. – И знаете, отчего? Оттого, что победителем буду я! А вовсе не вы!
И тут Настя поняла – предатель! Один из людей Михаила был предателем и работал на Антона Антоновича. И это значило…
Но еще до того, как она успела полностью перенять контроль над помощником олигарха, раздалось два выстрела. Самый молодой из сотрудников Точилина застрелил двух своих коллег, которые осели на пол. Михаил резко обернулся – и увидел, что юноша направил пистолет на него.
– Отлично, не так ли? – произнес, трясясь от смеха, Антон Антонович. – Вот что делают деньги! Ведь своим людям вы платите мало!
– Рома, ты что наделал… – начал Михаил, а Антон Антонович приказал:
– Роман, убей его!
Настя попыталась взять под контроль Антона Антоновича, но это не выходило. Чтобы попасть в центр его души, требовалось погрузиться в кишащую массу из змей, скорпионов, жаб и прочих гадов, наполнявших колодец. И тогда бы она встретилась с гремлинами, сидевшими на дне…
Да, она боялась. Боялась, что застрянет там навсегда – и что эта черная масса зла поглотит ее, сделав частью самой себя.
И все же она была готова… Была готова рискнуть окунуться с головой в эту зловонную жижу, в эту инфернальную эссенцию ужаса и мерзости. И даже вероятность застрять там навсегда не остановила Настю.
Она сделала шаг. И ощутила, как эта масса, словно щупальца спрута, обволакивает ее. От нее ничем не пахло, она была холодная и склизкая – и в то же время живая. И Анастасия поняла – эта масса и была душой Антона Антоновича. И эта душа желала полакомиться ею…
– Убей ее! – прогремело где-то внутри, и по массе прошли колыхания. Из нее вытянулось действительно щупальце, которое, подобно устрашающей морской волне, устремилось к Анастасии.
И тут прогремел еще один выстрел. К этому моменту Настя обрела возможность видеть глазами Антона Антоновича. И она увидела, как молодой сотрудник, предавший своего шефа, нажал на спусковой крючок. Пуля попала Михаилу в голову. Брызнула кровь, Точилин издал странный звук и начал падать лицом вперед.
Он был убит… Убит! Да, убит…
Настя все еще не могла осознать эту простую и страшную истину. А огромное щупальце подкатило к ней, потом трансформировалось в клыкастую пасть, явно желая сожрать ее…
Настя выдернула руку из черной массы. И ударила ею прямо по страшной пасти. И словно рукой в протухшее желе ткнула. Масса вдруг начала набухать, как тесто, и Анастасия поняла, что она сейчас просто утонет в этой мерзости. И что дороги назад не будет…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});