Читать интересную книгу Венера - Бен Бова

«Думай!» - безмолвно закричал я, обращаясь ко второй половинке своего я. Единственный шанс уцелеть - это перехитрить венерианское чудовище.

У них есть сенсорные органы? Те, которыми они чувствуют приближение свежей пищи? И если да, то как они действуют? На чем основан их принцип работы?

«Они чувствуют ионы металла, развеянные в воздухе приливной волной вулкана»,- вспомнил я. Они могут чувствовать присутствие свободного металла в воздухе даже в меньшей концентрации, так же как человек улавливает запах пищи по мельчайшим ее частицам, витающим в воздухе. И этот запах рождает у него здоровое чувство аппетита.

- Маргарита! - позвал я вновь.- А что эти руки… они тянутся прямо от места катастрофы до корпуса «Гекаты»?

- Нет,- сказала она, видимо, подумав и присмотревшись как следует.- Они крутятся, извиваются… похоже, как будто они идут за сплавом, который ты расплескал, выпуская балласт. Да! Они идут точно по следам этих луж.

Вот что интересовало их: сплав!

- Мне надо освободиться от балласта,- прокричал я, когда меня наконец осенило.- От всего, немедленно!

- Ты не можешь сбросить весь балласт,- пробрюзжал Фукс. -Это твоя тепловая защита.

- Но это же их лакомство! - закричал я.- Это именно то, что привлекает их ко мне. Поэтому они здесь и присосались.

- Но тогда тебе грозит тепловая перегрузка! - воскликнула Маргарита.

- Да о чем ты говоришь! У меня осталась всего пара минут, пока они не проломили обшивку. Терять нечего!

Напряженный голос Фукса зазвучал в эфире:

- Опусти левый экран на твою главную панель. Затем нажми на кнопку с картинкой «балласт».

- Знаю. Я все помню.

Я набросился на панель, тут же едва удержавшись от стона: она была горяча, как включенная электрическая плита. Появилось короткое меню. Слава Богу, электроника работала, несмотря на перегрев. Но сколько она еще продержится, и успею ли я? Успею ли я избавиться от балласта? Успею ли я слить все, что осталось от слитков?

Неважно. Или я оторвусь от них, или мне все равно заживо сгорать в этом пекле. Тогда меня не спасут даже пилюли Фукса - он не позаботился дать мне хотя бы одну «пилюлю» на всякий случай, отправляя на столь опасное задание. Да и выполнил бы он мое желание, если бы я даже попросил? Ведь человек, первым ступающий на планету, должен стать героем, а им непростительна жалость к себе. Так что, скорее всего, никакого бы яда «на всякий случай» он бы все равно мне не дал.

Итак, я стучал по клавишам обожженными пальцами, потом перешел на костяшки кулаков. Я молотил по панели управления, как по двери, в которую не мог достучаться. Я слышал, как ответно стучат пружины эжектора - выталкивателя по корпусу корабля.

- Скажите мне, что они там сейчас делают,- произнес я, стараясь сохранить самообладание.

Фукс напряженно ответил:

- Слитки падают всего в метре от хвоста корабля. Не дальше.

- А эти щупальца двигаются?

- Нет.

Меня обдало новой волной страха. Что они уже успели сделать за это время с обшивкой? Не хотят отлипать, хотя к их услугам предоставлен великолепный сплав, как будто специально для них разработанный. Они жрут металл всего несколько минут, но, может, и этого достаточно для того, чтобы разгерметизировать оболочку? И, если мне даже удастся от них высвободиться, не рассыплется ли «Геката» в воздухе, когда я попытаюсь стартовать?

- Ну, что, есть какое-нибудь движение? - снова нетерпеливо спросил я.

Температура в рубке между тем заметно поползла вверх. Термоскафандр мог защитить меня до определенного времени, но все же я неотвратимо чувствовал, как поджариваюсь заживо. Контрольная панель поплыла у меня перед глазами в жарком мареве. Пластик начинал плавиться.

- Ну как? Есть что-нибудь? На этот раз ответила Маргарита:

.- Одно из них движется. Зашевелилось… кажется.

Я услышал, как взвыли насосы в термоскафандре, пытаясь развеять слишком быстро поднимающийся жар. Словно вентилятор в Сахаре. Жару выводить уже некуда: слитки вывалились из брони. Я медленно тушился в собственном соку.

- Сдвинулись! - почти беззвучно шепнула Маргарита.

- Сколько?

- Два. А вот и третье - о Господи!

- Включай дюзы,- скомандовал Фукс.

Все плыло перед глазами. Я почувствовал, как кружится голова.

- Дюзы! - взревел он.-- Немедленно!

Я ткнул обожженными руками в расплавленный пластик на контрольной панели и надавил обеими башмаками на дюзовую педаль. Они взревели, зарычав, как два раненых зверя. Корабль дернулся.

Я понял, что этого недостаточно. Я все еще оставался в плену у этого венерианского урода, спрятавшегося под землей в раскаленных камнях.

И тут корабль вырвался на свободу! Чудесное ощущение! «Геката» дернулась, как корабль, сорвавшийся с якоря, задрожала, затем поднялась над планетой так резко, что меня вдавило внутрь скафандра.

Фукс что-то кричал в наушниках. Что-то неразборчиво, какие-то команды. Я увидел удалявшуюся землю и почувствовал, что стало прохладнее - если это можно назвать прохладой: перемену жары с невыносимой на более сносную. Я тупо подумал: сейчас станет прохладнее.

Но этого не случилось. Жара стояла такая, что я задыхался и продолжал запекаться в скафандре. Мне уже хотелось сорвать его ко всем чертям. Уж во всяком случае шлем я готов был откинуть с головы, в отчаянной попытке избавиться от губительного тепла, разрушающего меня уже, казалось, на клеточном уровне.

И тогда подо мной разверзлась земля. Точнее, Венера. Гигантская трещина прошла по скале и разделила ее надвое. Шум при этом поднялся такой, как будто все демоны ада разом взревели. Замерев, я как завороженный смотрел на ослепительно-белую магму, которая жаркой волной поднималась в плотной раскаленной атмосфере.

«Гекату» швырнуло, как пушинку одуванчика. Кувыркаясь, я видел перед собой бездну.

Все, что осталось от бедного старого «Фосфороса», полетело в эту бездну, которая ширилась с каждой минутой. Я увидел, как она плавится в инфернальном жаре преисподней Венеры. Единственная мысль, что грела душу,-- это что усатый монстр со своими щупальцами полетел в это пекло. Прощай, подонок! Убирайся, откуда пришел.

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Дюзы ревели, и обшивка гудела, пока «Геката» убегала из белой жаркой бездны, зиявшей внизу* К счастью, топливо оказалось на исходе, а то бы корабль ушел вверх ракетным снарядом по длинной траектории и рухнул бы где-нибудь вдалеке. Малютка «Геката» рванула с планеты как ошпаренная, прицелившись носом в облака на расстоянии тридцати километров вверху.

Температура упала до четырехсот градусов по мере удаления корабля от потока магмы. Я лежал, лишившись сил, откинувшись на сиденье, и с трудом вел корабль к облакам. Все, что я хотел,- это закрыть глаза и спать, но Фукс не давал мне покоя. Он ревел в наушниках, вопил и кричал на меня. Голос его глубоко проникал в мой мозг, выводя из тепловой комы.

- Ответь мне! - настаивал он.- Откликнись, не молчи, куда ты там язык засунул? Просыпайся! Ишь, принцесса на горошине!

Я не сразу понял, что это просьбы, мольбы, а не проклятия, не сразу понял, что он обращается ко мне. Сначала мне пригрезилось, что он летит на корабле, битком набитом сказочными персонажами, которые только путаются под ногами, а толку от них никакого, и постоянно кричит на них. Но вскоре я понял, что это бред. И Фукс меня звал в этом бреду, пытался докричаться до меня, единственного члена экипажа, находившегося сейчас за бортом. Он просил меня не засыпать, потому что сон вел к смерти.

Мои глаза оставались прикованы в благоговейном ужасе к трещине с магмой, пылающей передо мной. «Колодец ада,- думал я,- настоящий колодец ада». Та самая шахта, через которую черти уволакивают души грешников. И я заглянул туда. Теперь я понимал, что на уме у Фукса. Он напоминал такую же пылающую бездну, от которой капитан никак не мог освободиться, в которую был заключен. Простого человека на это бы не хватило. Любого другого на его месте это убило бы. Удивительно, как Фукс до сих пор умудрялся выжить.

- Ответь мне, черт тебя побери,- заклинал Фукс, то умоляя, то ругая меня на чем свет стоит.- Я могу спасти тебя, но ты должен немного помочь мне.

Я по-прежнему пекся в «Гекате», как улитка в раковине, и чувствовал себя вялым и бессильным, как переваренный макарон.

- Я… здесь,- прохрипел я в ответ. Мой голос мало чем отличался от шепота человека, которому на грудь наехал самосвал.

- Вот и ладно! - одобрил капитан, поддерживая меня и будоража.- А теперь послушай. Ты уже примерно в пятнадцати километрах над поверхностью. Горючее у тебя кончилось, и ты паришь на горячих струях ветра. Я двигаюсь за тобой, но «Люцифер» может не успеть подойти на помощь, если ты не пойдешь нам навстречу. Причем надо поторопиться.

- Торопиться? Но куда?

И тут я понял: не куда, а откуда. От верной погибели на этой раскаленной сковородке.

Тут я взглянул в экран и увидел, что спасательная капсула «Фосфороса» по-прежнему висит в клешнях манипуляторов.