Ясно, что Джонатан еще не готов к таким отношениям. Он не собирался делить с ней привязанность сына. Это могло значить только одно: их связь будет недолгой.
Дай ему время, говорила она себе. Он боится, что это не пойдет Алексу на пользу. Мальчик и так потерял мать. Он пострадал от несчастного случая, закончившегося для него параличом. Джонатан защищал сынишку, и Девон не могла его упрекать за это.
Она продолжала думать о дальнейших намерениях Джонатана и о том, что случится, если ее растущее чувство к нему будет отвергнуто.
Вечером в воскресенье, сидя одна в своей квартире, Девон попыталась отогнать эти мысли. Она пробовала смотреть телевизор, но любая передача казалась смертельно скучной. Работа над «Следами» тоже не вдохновляла, хотя девушка прекрасно знала, как важно поскорее закончить книгу.
Она раскрыла роман, принадлежавший перу знакомой писательницы. Ее книги всегда доставляли Девон удовольствие. К несчастью, история властного исполнительного директора компании, обольщающего доверчивую молодую женщину, слишком напоминала ее собственную. В конце концов Девон отложила роман, погасила свет и легла спать.
Утром она позвонила Кристи и пригласила ее на ленч к Акбару — в их любимый ресторан на углу Парк-авеню и Пятьдесят восьмой улицы, где подавали блюда североиндийской кухни. После фиаско с Задаром она несколько раз разговаривала с Кристи, и та уговаривала ее не падать духом после одного-двух «фальстартов».
Теперь, когда они сидели напротив, уплетая жареного цыпленка с рисом по-тандунски и плоские лепешки только что из печки, которые Девон любила до безумия, настало время сказать Кристи о решении, принятом на прошлой неделе.
— Не верю, Девон. Ты не можешь бросить эту тему.
— Я все обдумала, Кристи. Это не сгоряча. — Девон рассеянно ковырялась в тарелке, перекладывая еду с боку на бок. — Конечно, трудно отказаться от идеи, но при этой мысли я испытываю непонятное облегчение.
Кристи потянулась за бокалом белого вина, и золотые браслеты на ее запястье звякнули друг о друга. Черные волосы девушки были зачесаны набок и перехвачены шарфом.
— Что же в нем непонятного? Просто избегаешь темы, которая тебе неприятна. — Кристи пригубила вино и поставила бокал на столик. — Лучше и не пытайся, Девон. Иначе всю жизнь будешь гадать, приключилась это на самом деле или ты сама все выдумала. Я не верю, что тебе это только почудилось. Ни на секунду не верю. Но ты в этом сомневаешься. По крайней мере, сейчас. Это будет грызть тебя, Девон. Я помню, каково тебе было, когда ты собиралась обратиться к доктору Таунсенду. На этот раз он тебе не поможет. Придется выкручиваться самой.
Девон откинулась на спинку стула.
— Кристи, есть и другие причины. Против этого мои родители… и Джонатан.
— Про Джонатана я знаю. Это тот парень, который предлагал тебе миллион баксов за то, чтобы ты ничего не писала?
— Его сын прикован к креслу. Естественно, Джонатан принимает эту историю очень близко к сердцу.
— Если главное для него сын, это значит, что Стаффорд лег с тобой в постель только ради того, чтобы заставить отказаться от книги. Сейчас ты делаешь именно то, на что он и рассчитывал.
Девон с отсутствующим видом повертела в руках вилку, а затем положила ее на стол. Есть расхотелось.
— Это я знаю.
— И тем не менее собираешься бросить?
— Да.
Кристи вздохнула.
— Хотелось бы мне найти подходящие слова, чтобы убедить тебя не делать этого. Я знаю, как важна для тебя вся эта история. От нее нельзя отмахнуться.
— Почему ты так уверена? Может, мне лучше вовсе об этом не думать. Может, взглянуть в лицо правде будет гораздо тяжелее, чем отказаться от попыток ее узнать.
— Или наоборот.
Девон приготовилась к спору, но Кристи остановила се, помахав унизанной кольцами рукой.
— Ладно, ладно. Больше я не скажу ни слова. — Она накрыла ладонью судорожно сжавшуюся кисть Девон. — Ты же знаешь: что бы ты ни решила, я поддержу. Наша дружба видела и не такие испытания.
Девон печально улыбнулась.
— Надеюсь, что это правда. — Но она совсем не была в этом уверена. Неужели Джонатан действительно использовал ее? Об этом говорил Майкл, а теперь и Кристи. Но страшнее всего была мысль о том, что в ту ужасную ночь в Стаффорде мозг сыграл с ней злую шутку. Если это так — значит, в глубинах ее подсознания таился враг более опасный, чем силы, с которыми она столкнулась в «Стаффорд-Инне».
— Ну, раз мы обо всем договорились, — через силу улыбнулась Девон, — почему бы не пройтись по магазинам?
Хотя Кристи ни на секунду не поверила Девон, ей оставалось только подыграть подруге.
— Хорошая мысль. Может, на этот раз нам удастся избежать столпотворения с покупкой подарков на Рождество.
— Это будет что-то новенькое.
Кристи рассмеялась. Обычно они покупали подарки в последние минуты сочельника. Девон оплатила счет чеком, поскольку на этот раз была ее очередь, и они вышли из ресторана.
Оказавшись на улице, она плотнее закуталась в кашемировое пальто. При мысли о том, как будут рады ее решению покончить с этой безумной затеей Джонатан и родители, у нее полегчало на душе. Какое счастье, что ей больше не придется иметь дело со столь отвратительным предметом! Слава Богу, решение принято. И все же она не могла избавиться от чувства, что предала кого-то.
Может быть, души, запертые в этом доме.
Или самое себя.
Глава 15
После разговора с Кристи решение Девон только окрепло. На следующее утро она вышла из дома и отправилась в библиотеку Нью-Йоркского университета, чтобы сдать прочитанные книги. Библиотека была битком набита студентами, шелестевшими страницами учебников или тихо переговаривавшимися с товарищами. Девон положила пачку книг на большой металлический стеллаж и похлопала руками, стряхивая с них пыль. Этот жест был символическим: он олицетворял собой конец работы над темой. И все же, проходя мимо полок с НСК-КРУК, она непроизвольно замедлила шаг.
Она забыла просмотреть том, в котором было опубликовано письмо отца Флориана жене, а также письмо самого Флориана брату. Может, там и не было ничего интересного, но кто знает… Да и кому повредит, если она бросит на эти документы прощальный взгляд?
Не обращая внимания на чувство гнетущей тревоги, она нашла письмо отца Флориана, Эдварда Эфраима Стаффорда, его жене Элоизе, датированное 1878-м годом. В то время Флориану было девять лет. Девон увидела в тексте письма его имя. Отец сурово осуждал мальчика за какую-то допущенную им провинность.
«Я не могу одобрить столь явный проступок, — гласило письмо. — Можешь передать сыну, что после моего возвращения его ожидает, по меньшей мере, жестокая порка. Кроме того, его запрут в чулане, чтобы он хорошенько подумал над своим поведением».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});